Последним багрянцем играя,К вершинам уходит закат,В долине — прохлада сырая.Забытый своими солдатТам бьется, хрипит, умирая.Все кости раздроблены. КлубыТумана плывут над ручьем.Напиться!.. Хоть каплю одну бы!..Добраться, достать — рукавомСмочить посиневшие губы…Но слабо рука шевелится,И кровь на шинели густа.Уж сутки он жаждой томится,Уж сутки за ветви кустаПытается он ухватиться.Вода. У воды — незабудка.До льющихся струй — только шаг.«Как пес, издыхаю!!!» И чуткоК хрипенью прислушался мрак.Молчанье глубоко и жутко.Приподнял разбитое тело —Ценою такого труда!От муки лицо побелело.Он слышит, как плещет вода…Нет сил, и рука онемела…И, челюсти стиснув, свалился,Опять до воды не достав.В колючем ознобе забился…Вцепившись зубами в рукав,Тяжелой шинелью укрылся.Заря на горах догорает…Что шепчет в беспамятстве он?Он молится иль проклинает?Был парень красив и силен,И вот — молодой — умирает.Качаются сонные буки…Он больше не кличет своих.Недвижны холодные руки.Вздохнул он глубоко и стих:Со смертью окончились муки.Венцы золотые наделиЛеса на вершинах холмов,А ветер баюкает ели,Поет среди старых дубов,И воды ручья заблестели.Скользя в бесконечном просторе,На мертвого смотрит луна.Была она красной, но вскореБескровною стала она:То жалость иль, может быть, горе?..
1899
БЕЗДЕЛЬНИК
Перевод А. Голембы
Слагаешь ты дойну, спокойныйМой лес, — и по нивам плывет,В пшенице звенит эта дойна.Она в ручейках зажурчала:Весь мир без конца и началаТу дойну поет.Прохладно под сенью платана,Холмов потемнела семья,А тучи плывут неустанно —Лучом они тронуты чистым:Одел он венцом золотистым