с глупой гордостью считают себя истинными 'защитниками' народа.
Но все они заблуждаются. Они не понимают, что речь идет о священных принципах справедливости и мести. Эти две идеи прекрасно сочетаются, дополняя друг друга. Он всегда считал себя борцом за правду, но дело не только в этом. Он продолжил дело убитого брата, унаследовав все его принципы и подхватив знамя борьбы против несправедливости и лжи. Таким образом, им всегда двигали два чувства – справедливости и мести, а это двойная мотивация и двойная ненависть.
Он вглядывался в лица прохожих, смотрел на их дорогую одежду, видел все эти дурацкие витрины и чувствовал, что ненависть все сильнее разгорается в его душе. Все они виноваты в трагедии, которая произошла много лет назад. Все эти люди, все государство и вся страна. Они еще не осознали своей вины. Пока не осознали. Но это вопрос недалекого будущего. Война уже выплеснулась на эти сверкающие неоновой рекламой улицы, а солдат для этой войны всегда будет предостаточно.
Он всегда считал себя бойцом. И таких бойцов будет все больше и больше.
Дэнко остановился у телефона-автомата и сделал два звонка. Первый звонок был адресован еще одному бойцу, а второй – его наставнику, человеку, который думает обо всем и все просчитывает на много ходов вперед.
Чарлз Дэнко наконец принял решение: новая волна террора начнется завтра. А это значит, ничто в этом мире не изменилось.
Глава 100
На следующий день, как и планировалось, в Сан-Франциско должна была начаться встреча министров финансов 'большой восьмерки'. Сторонники жесткой линии в Вашингтоне хотели, чтобы она состоялась, и переубедить их было невозможно. Торжественное открытие встречи было намечено на вечер и должно было сопровождаться дипломатическим приемом в зале Родин-гэллери во Дворце Почетного легиона, окна которого выходят на знаменитый мост Золотые ворота.
Планировалось, что торжественные мероприятия будет принимать Элдридж Нил – самый знаменитый афроамериканец страны, в то время вице-президент Соединенных Штатов. Нет надобности говорить о том, что для обеспечения безопасности этого чрезвычайно важного международного форума были задействованы все подразделения правоохранительных органов. По пути следования его участников выстроились люди в униформе, а все удостоверения личности многократно проверялись полицией и агентами ФБР. Более того, полицейские исследовали все мусорные баки, а специально обученные собаки обнюхали все урны и вентиляционные отверстия.
Однако Чарлз Дэнко все еще был на свободе, и единственным человеком, который мог вывести нас на него, был его отец Карл Дэнко.
Именно поэтому, пока все сотрудники моего отдела были заняты обеспечением безопасности участников встречи 'большой восьмерки', я решила еще раз съездить в Сакраменто.
Старик был крайне удивлен моим визитом.
– Я думал, вы сейчас празднуете успех операции по уничтожению террористов, – заметил он. – Похоже, убийство молодых людей, почти детей, стало для ваших людей привычным делом. Чего вы от меня хотите на этот раз?
– Вашего сына, – прямо ответила я.
– Мой сын мертв, – отрезал Карл Дэнко, но все же, тяжело вздохнув, отступил в сторону, пропуская меня в дом. На этот раз в гостиной горел камин. Старик подбросил туда еще немного дров, а потом тяжело опустился на стул возле огня. – Я уже говорил вам раньше, что все вопросы о Уильяме надо было задавать тридцать лет назад.
– Сейчас меня интересует не Уильям, а Чарлз, – сказала я.
Дэнко заколебался.
– Я уже говорил федеральным агентам...
– Мы знаем, – оборвала я его на полуслове. – Нам известен весь его послужной список, мистер Дэнко. Более того, мы знаем, что он не умер.
Старик угрюмо хмыкнул.
– Значит, вы все равно не оставите меня в покое. Сначала вы убили Уильяма, а теперь охотитесь за Чарли. Послушайте, лейтенант, вы же поймали тех убийц, так почему же вы врываетесь в мой дом и утверждаете, что мой сын Чарли жив? Кто вам об этом сказал?
– Джордж Бенгозиан, – спокойно ответила я.
– Кто?
– Джордж Бенгозиан, вторая жертва преступников. Он хорошо знал Билли еще во время учебы в Беркли. Более того, мистер Дэнко, он предал его.
Дэнко заерзал на стуле.
– Что это значит?
– А Фрэнка Сэймура вы знаете? – продолжала я. – Он был убит во время взрыва в Ринкон-центре. Так вот, этот Фрэнк Сэймур был руководителем полицейской операции по захвату штаб-квартиры на Хоуп-стрит, во время которой и был убит ваш сын. Так что, мистер Дэнко, Чарлз все еще на свободе и продолжает убивать ни в чем не повинных людей. Мне кажется, он потерял рассудок. Впрочем, вы, вероятно, сами догадываетесь об этом.
Старик вздохнул, посмотрел на огонь в камине, а потом встал и подошел к столу. Потянув на себя нижний ящик стола, он вынул оттуда стопку старых писем, перетянутых веревкой, и швырнул ее на стол.
– Я не лгал вам, – сухо сказал он. – Для меня мой сын действительно умер много лет назад. За последние тридцать лет я видел его только один раз на улице в Сиэтле. А пять лет назад я стал получать письма. Раз в год, на мой день рождения.
'Господи, – подумала я, – значит, я не ошиблась. Чарлз Дэнко жив и продолжает совершать
