– Спроси, Тор, может, она умеет готовить, – сказал коротышка. – Я не переживу, если на этот раз опять придется стряпать самим.
– Я умею готовить, – выпалила я. – Кроме того, я заплачу за поездку.
– Послушай-ка, она готовит и у нее есть приданое. – Коротышка ухмыльнулся. – Скажи, красавица, ты обручена? Если нет, то я стал бы замечательным мужем для такой…
– Я тебе язык вырву, Гест, если ты не примешься за работу! – проревел Тор.
Коротышка вскочил и начал возиться со снастями.
– Пожалуйста, – сказала я человеку, которого звали Тор.
И хотя он наводил на меня ужас, я заглянула ему прямо в глаза.
– У меня нет денег… – начала я.
Он фыркнул:
– Отстань. Я и так потратил на тебя слишком много времени.
– … но зато есть вот что… – продолжала я, вытаскивая кожаный кошелек. Меня очень расстраивало, что приходится расстаться со вторым платьем вслед за первым. Но мне нужно было добраться до севера.
Когда я расправила золотое платье, все трое уставились на меня.
– И что мне делать с этим? – рявкнул Тор. Потом демонстративно повернулся ко мне спиной.
Тот, кого назвали Гестом, сказал:
– Не глупи, Тор. Если продашь в Париже такое платье, сможешь купить новый кнорр. И еще заполнить его пивом так, что хватит до конца года.
Тор медленно повернулся, на его лице появилось некое подобие заинтересованности.
– Давай сюда, – сказал он, вылезая на причал. И схватил грубыми грязными ручищами тонкий сверкающий материал. – Идет, я отвезу тебя на север.
– Спасибо.
– Я его заберу прямо сейчас, – сказал он, унося платье. – Мы отчаливаем на закате.
Он неловко свернул золотое платье и зашагал в город.
– Да здесь ты и половины того, что оно стоит, не получишь, – крикнул ему Гест.
Но Тор не обратил внимания. Гест пожал плечами:
– Да, сильно же ему хочется выпить!
Он обернулся ко мне:
– Ну, добро пожаловать на борт. Как тебя зовут?
– Роуз.
– Роуз? А я Гест, к твоим услугам. Это мой товарищ Горан. (Высокий мужчина кивнул мне.) Надеюсь, мисс Роуз, вы умеете печь малиновый пирог из соленой свинины и черствого хлеба?
– Наверное, нет, но я могла бы попробовать, если у вас есть пшеничная мука.
Его губы расползлись в широкой улыбке.
– Милое дитя!
– Можно спросить? – начала я. – Куда все-таки направляется этот корабль?
– Отчего же нельзя? Мы плывем на север, за Сюрой, но, когда старина Тор у штурвала, никто точно не может сказать. Если он много выпьет (благодаря золотому платью), то скорее всего потащит нас в бурное море на поиски Валгаллы.[26]
У меня от волнения закружилась голова. Сюрой находился на самом севере Норвегии – о таком я и мечтать не могла, но меня встревожили слова Геста. Я могла лишь надеяться, что он преувеличивает.
Я решила, что до заката успею написать письмо домой. Сделав это, я вернулась к каравелле и, избегая встречи с капитаном Контарини, нашла одного доброго матроса, который за несколько монет согласился довезти мое письмо до Тонсберга, а там проследить, чтобы оно попало в Андальсины. Конечно, я не могла быть уверена, что он выполнит мою просьбу, но в нем чувствовалась надежность.
Время приближалось к закату, когда я добралась до кнорра.
Когда я подошла к лодке, до меня донеслось громкое пение. Тор развалился на корме и пел, сжимая в руках штурвал. Гест радостно помахал мне, помог забраться на борт и предложил сесть.
– Будет сильная качка, – предупредил он.
Тор продолжал петь.
Гест ловко отвязал все канаты, удерживающие кнорр у причала, и они с Гораном оттолкнули его. Парус надулся, и лодка отчалила.
– Этот старый пьянчуга ни за что теперь штурвал не отдаст, – проворчал Гест, схватившись за снасти, которые висели над палубой.
Я с беспокойством посмотрела на волнорезы, защищавшие вход в порт. Казалось, мы прямиком направляемся к одному из них, но Тор вдруг крутанул штурвал, и лодка повернула. Он громко рассмеялся и
