человеческого. 'Кровосос', - догадался Генка. Этих монстров он на фото видел предостаточно. 'Однако этот некто и нам услугу оказал, как ни крути', - подумал Генка. - 'Если бы эта тварь сейчас бросилась на нас… Надо будет вернуться сюда и заснять. Потом, когда проверим коридоры. Сейчас не время… Тем более, Паша опять чего-то сигналит.'
Кащей остановился, прислушался и вдруг стремительно вскинул ладонь. Потом указал пальцем на проход в соседний коридор и добавил одними губами:
- Там голоса.
К тому времени они уже миновали коридор с трубами и галереей, и вышли в соседний, изгибавшийся полумесяцем. В нем чернели два прохода вглубь - один остался позади, другой был в десятке метров впереди. И вот на него-то и указывал Кащей.
Завхоз вопросительно мотнул головой в сторону выхода: мол, может, валим обратно?
'Нет', - так же беззвучно возразил Генка.
В самом деле, бессмысленно. Где гарантия, что, даже если они будут уходить как можно тише, то люди в том коридоре не услышат их и не пойдут следом? Поворачиваться спиной к угрозе - рискованно. Лучше уж попытаться застать говоривших врасплох. А они, похоже, увлеклись. Так громко выясняют отношения, что через стенку слышно. Причем один кричит - и не так, как кричат в перебранке на оппонента, а униженно и просяще. Потом крик где-то на минуту превратился в сдавленное мычание. Потом голос снова залепетал, словно пытался убедить противника в чем-то…
В том коридоре явно кто-то кого-то допрашивал.
'Что ж… Поворачивать назад поздно и рискованно, остается попытка застать тюремщика и пленника врасплох, а там уж разберемся', - Генка потянул из набедренной кобуры пистолет и жестом скомандовал спутникам: 'в проем врываемся по моему сигналу.'
Как-то вдруг само собой получилось, что Кащей, всегда шедший впереди их группы и решавший, что делать, отодвинулся на второй план и уступил место Ежу. Кажется, началось это со слов 'Ну, пошли, раз ты так решил'. Похоже, Паша по каким-то своим соображениям с места командира переместился на место консультанта и предоставил 'стажеру' Генке бремя руководства. Словно давал возможность что-то важное сделать самому, чтоб стажер научился…
Генка переступил на носочках и осторожно заглянул в проем. Да, там два человека. Один валяется пузом на ящике, его руки скручены сзади; второй топчется рядом. Удачно - 'тюремщик' стоит спиной. И его автомат лежит рядом - тоже на ящике, на соседнем. Конечно, под рукой - так, чтоб его удобно было схватить, но все-таки пара секунд на это уйдет. Но вот он что-то почуял, что ли… Шевельнул головой и вот-вот оглянется назад…
- Стоять, не двигаться, руки вверх! - рявкнул Генка, крик гулко покатился по коридору. Ствол он держал направленным в середину туловища 'тюремщика', и даже чуть ниже - во-первых, чтоб при стрельбе с меньшей вероятностью подстрелить пленника, во-вторых - чтоб не убить 'тюремщика' сразу. От пули ниже пояса мгновенно не умирают, а Генке хотелось еще допросить этого типа и разобраться - а ради, чего, собственно, им пришлось встрять в чужие дела.
На незнакомце тоже был ПНВ, потому направленные на него три ствола, высовывающиеся из дверного проема, он, без сомнения, увидел. И понял, что расклад не в его пользу. Одного, допустим, он подстрелить успеет - а двое других тем временем превратят его самого в решето.
- Если дернешься - стреляем, на пленника твоего нам плевать, - на всякий случай предупредил Генка. - Медленно лег на пол! Лицом вниз! Ме-е-едленно, я сказал! Завхоз, Кащей, если дернется - стреляйте на поражение.
'Тюремщик' распластался на полу. Пленник тяжело сопел, но молчал - Генка не сразу заметил, что рот у него заклеен куском скотча. Видимо, они прервали процесс допроса как раз в тот момент, когда 'тюремщик' в очередной раз собрался применить к жертве жесткие меры, и подстраховался, чтоб никто случайно не услышал криков.
- Руки в стороны! Ноги развел шире! - скомандовал Генка.
Теперь 'тюремщик' сам превратился в пленника. Ну, почти. Дело было за малым - обыскать и связать. Хотя из такой позы, в которой он замер на полу, атаковать было затруднительно, все-таки был определенный риск для того, кто приблизился бы к незнакомцу.
- Завхоз, достань веревку. И дай мне. Кащей, держим его под прицелом.
В протянутую руку Генки лег моток тонкого капронового шнура.
- Завхоз! Теперь ты его держи…
Спутники переместились вперед, теперь в голову пленника упиралось два ствола. Тот еле дышал и не думал дергаться, прекрасно понимая, что стоит ему едва шевельнутся - и все, каюк. Генка осторожно приблизился, Затянул шнур вокруг одного запястья, потом вывернул обе руки пленника за спину и крепко связал их. Потом отхватил кусок шнура и на всякий случай стянул и ноги пленника. И с облегчением переведя дух, обхлопал его боковые карманы. Вытащил десантный нож, вынул пистолет из набедренной кобуры. Ф-фух…
- Все, народ… Давайте-ка его перевернем. Передние карманы тоже надо обыскать, да и на морду его посмотрим - что за птица…
Пленника, обвязанного как батон колбасы, перекатили на спину. Он был без маски - иначе противогаз мешал бы 'вести беседу' ему со своим пленником. Или, лучше сказать, с 'пленником номер один'. Генка откинул ПНВ и без церемоний посветил фонариком 'пленнику номер два' в лицо.
- Опаньки… - Ёж почувствовал, как по лицу расползается дурацкая неуместная улыбка.
Он знал за собой этот недостаток - даже когда поводов для радости не было ровным счетом никаких, но что-то его очень сильно удивляло, то Генка невольно начинал улыбаться. Его обычно смешила сама нелепость ситуации - когда случалось что-то такое, чего случиться ну никак не должно было!
И вот теперь ее величество Случайность в очередной раз преподнесла ему сюрприз.
- Герр старлей… Сто лет не виделись! А если быть точнее - то деcять.
- Ты его знаешь, что ли?! - Юрка выдал риторический вопрос, хотя это и так было очевидно.
- Народ, знакомьтесь, - Генка обернулся к спутникам и широким жестом указал на сидящего на полу пленника. - Егор Ветряков, мой бывший взводный. Собственной персоной.
Бывший командир Ежа презрительно скривился:
- А ты как был шутом, Валохин, так и остался. Трепло! - буквально выплюнул он.
ПНВ у всех уже были сдвинуты вверх, и народ высвечивал место событий фонариками. Кащей с загадочным видом прятал взгляд, прикрывая лицо натянутым на самый нос капюшоном. Завхоз смотрел на Генкино лицо в резком свете галогенового фонаря. А Генка ухмылялся. Нехорошо так, невесело и хищно ухмылялся, вздернув верхнюю губу. И Завхозу вдруг показалось, что если бы у его спутника сейчас резко удлинились верхние резцы, превращаясь в вампирьи клыки - то Юрку это не очень-то и удивило бы. Генкиной улыбке только торчащих наружу клыков не хватало для завершающего штриха.
- А ты, как тогда был старлеем, так до сих пор и остался? До сих пор с тремя звездочками и бегаешь? Или вовсе выгнали? За особую жестокость… - выдал ответную занозу Ёж.
Он ткнул 'шпилькой' наугад, но похоже - попал, потому что Ветряков скривился и бросил в ответ только вялое 'Да пошел ты…'
Генка растерялся. Что делать дальше - он совершенно не представлял. Ну, повязали они эту парочку. И что теперь? Пристрелить обоих? Ёж не сомневался, что Ветряков поступил бы именно так. Но он-то не Ветряков…
К тому же Генку в этой ситуации что-то чрезвычайно смущало. Не понятно что… Еле слышный комар догадки зудел где-то в стороне, и пока еще не представлялось возможным даже определить, где он там вертится, а не то что прихлопнуть его. А в таких случаях торопиться не надо.
Его встряхнул Кащей:
- Ёж, а с тем что делать? - он кивнул на пленника, допросом которого до их появления занимался Ветряков.
А, да… Про него-то и забыли. Генка подошел к связанному. Молодой мужик немного постарше него самого, с невзрачным лицом, весь какой-то неприметный и невыразительный, среднего роста и среднего телосложения… Если бы перед Генкой поставили задачу - описать внешность пленника, то он вряд ли смог
