— Языковое заклинание камня действует постоянно, — сказала Элия.
Грифт недоверчиво посмотрел на девушку.
— Должно быть, ты ошиблась. Ты не разбираешься в волшебстве. Чтобы заклинание действовало постоянно нужно огромное количество энергии, — объяснил маг.
Элия пожала плечами.
— Ты прав. Я не разбираюсь в волшебстве, но знаю, что это заклинание постоянное.
На лице Грифта все еще были сомнения. Он кивнул Дракону.
— Поговорите, — сказал он, — только быстро. Маг-сауриал повернулся и пошел, позвав с собой Акабара, Зару и Брека.
Элия осталась наедине с Драконом. Девушка смотрела в землю и нервно переминалась с ноги на ногу. Теперь она не могла повернуться к паладину спиной и не видеть его знаков, чтобы таким образом отказаться слышать его слова.
Вспомнив о том, что она так поступала, девушка почувствовала смущение.
— Сестра, — сказал Дракон, — примешь ли ты сейчас мои извинения, если я произнесу их на моем языке?
Элия чувствовала запах грусти и нежности сауриала. Она ощущала и какой-то мятный запах, этого чувства она никогда не замечала у Дракона. Это было раскаяние. Он действительно сожалел, и она не могла отрицать этого.
«Вчера, — подумала Элия, — я говорила Морале, что буду любить Безымянного независимо от того, что за тайну он мне раскроет, но я не дала Дракону даже шанса объясниться. Как я могла быть так жестока?»
Девушка положила руки на грудь Дракону и заплакала.
— Ты совершенно справедливо была недовольна тем, что я относился к тебе, как к ребенку, — сказал Дракон, поглаживая знаки на ее руке. — Я вел себя слишком властно. Я боялся, что ты будешь сердиться, поэтому ничего не сказал про Зару, хотя моментально понял, что вы сестры. Затем я поступил еще хуже, когда взял Зару с нами, не спросив тебя, но я не хотел с тобой спорить. Я просто делал то, что считал нужным. Я взял твою собственность и отдал ей без твоего разрешения. Я не лучше вора.
— Намного хуже, — сказала Элия, посмотрев на паладина. — Хороший вор не должен попадаться.
Казалось, что Дракон испугался, затем он уловил запах озорства, исходивший от Элии, и понял, что она дразнит его. Он улыбнулся и вытер слезы с ее липа.
— Извини, что я подралась с Зарой, — сказала она.
— Как я уже говорил, если ты обидела Зару, то должна извиниться перед Зарой, — напомнил ей сауриал.
— Правильно, — сказала Элия. — Хотя я все еще не доверяю ей.
— Элия, — сказал сауриал, издавая запах раздражения, — она твоя сестра.
— Вот почему я не верю ей, — ответила Элия. — Дракон, заклинание слуг Моандера, наложенное на меня в прошлом году заставило меня выпустить Моандера в Королевства даже не понимая, что я сделала, Фальш наложил на меня заклинание охотиться на Моандера в Бездне. Сопротивляясь этому заклинанию, я чуть не разорвала себя пополам. Я смогла нарушить заклятие только убив Фальша. Зара может думать, что действует против Моандера, но она может работать на Фальша.
— Уничтожение Моандера не может быть злым делом из-за того, что этого хочет какое-то другое злое существо, — возразил паладин. — Кроме того, на карту поставлено гораздо большее, или ты забыла, что рассказал Грифт. Несущий Тьму поработил мой народ. Я должен сопровождать Грифта и бросить вызов Моандеру.
Акабар и я уже однажды уничтожили Несущего Тьму. Я надеюсь, что мы сможем сделать это опять.
— Но с вами была Дымка! — воскликнула Элия, упоминая старую древнюю дракониху, которая помогла Дракону и Акабару в битве с Несущим Тьму.
— А теперь с нами Грифт, — возразил Дракон. — Его ученики часто называют его старым пещерным зверем, — с улыбкой прибавил паладин. — Так в нашем мире называют род Дымки.
Он ощущал запах страха и тревоги Элии и понимал, что она боится древнего бога. Из всех хозяев, пытавшихся поработить ее, Моандер был единственным, чьим приказам она не могла противиться, единственным, во власти которого она была беспомощной, и единственным, в битве с которым она не участвовала.
— Может быть, тебе следует найти Безымянного и остаться с ним, — предложил Дракон.
Элия опустила голову, стыдясь своей трусости и пытаясь с ней бороться.
— Нет… я хочу помочь тебе, — сказала она. Светило теплое солнце, но она начала дрожать, ее глаза потускнели.
Испугавшись, Дракон схватил ее за плечи, опасаясь, что она упадет в обморок, но вместо этого казалось, что она впала в транс и начала повторять снова и снова те же слова, — что говорила прошлым вечером. «Мы готовы для семени. Где семя? Найдите семя. Принесите семя». Но на этот раз ее слова сопровождались множеством запахов исходивших от ее тела, избытком противоречивых эмоций — возбуждение и страх, радость и горе, нетерпение и опасение, решимость и покорность, гордость и стыд. Дракон сразу понял, что это отличительные признаки настоящей песни сауриалов.
— Высочайший, — закричал Дракон, — быстрей!
Грифт подбежал к паладину.
— Что? — спросил он.
