Кэт поднялась со своего места.
— Если вы не против, госпожа Раскеттл, я использую оставшееся время, чтобы изучить свои заклинания. Если мы собираемся посетить башню волшебника…
— Извините меня, госпожа Кэт, — прервала ее Оливия. — Присаживайся. Мне нужно с тобой поговорить.
Кэт подумала, но ей не хотелось обижать этого странного хафлинга, с которой Джиджиони так уважительно разговаривал. Она села опять.
— Насколько я знаю, для магического кристалла расстояние между наблюдателем и объектом не является помехой, правильно?
— Да, — кивнула Кэт.
— Но важно, что наблюдатель знает о своем объекте?
— Да.
— Лица, неизвестные наблюдателю, могут быть обнаружены с большим трудом и лишь на недолгое время?
Кэт слегка наклонила голову.
— Похоже, вы сами сведущи в этих вопросах, госпожа Раскеттл. Не думаю, что вы нуждаетесь в моих советах.
— Да, не нуждаюсь. Я должна быть уверена, что ты сведуща в этом. Что из этого следует, кого из нас ваш хозяин может легче всего заметить? — спросила Оливия.
Кэт вздохнула.
— Меня.
— Точно. Итак, тебя мы должны прятать сильнее всех. Если он не сможет увидеть тебя, то не узнает, что делаем мы с господином Джиджиони. У меня есть кое-что для тебя.
Оливия полезла в карман жилета и вытащила волшебный мешок Джейд. Она развязала веревку и пошарила внутри. С серьезным лицом Оливия достала» амулет «.
Она с важным видом положила завернутый в красный шелк амулет между собой и волшебницей, как будто это была древняя реликвия.
— Что это? — спросила Кэт.
— Амулет от волшебного обнаружения. Очень сильная вещь.
Кэт начала развязывать сверток.
— Нет, не разворачивай! — Предупредила Оливия. Волшебство очень сильное, и это должно быть завернуто. Последний, кто хотел сделать это, ослеп и сошел с ума. Просто держи его при себе.
— Это очень великодушно с вашей стороны, госпожа Раскеттл, — удивленно сказала Кэт, засовывая амулет в карман.
— Хорошо. Я одолжила это у Эльминстера, пока мы не разберемся с этим делом. Постарайся его не потерять. Эльминстер не простит мне этого.
— А кто такой Эльминстер? — спросила Кэт.
Оливия удивленно подняла брови.
— Эльминстер. Мудрец Эльминстер. Я не знала, что в Ордулине о нем не знают. Эльминстер… Спросите любого. У меня к тебе есть один вопрос. Шут послал тебя за шпорой, а что Шут обещал тебе за это?
— Ничего, — ответила Кэт.» Слишком быстро «, — подумала Оливия.
— Он сказал Джейд, перед тем как убил ее:» Ты хотела украсть то, что ты не заработала «. Он платит тебе за работу?
— Нет. Он мой хозяин. Я делаю то, что он прикажет, не ожидая никаких наград. Так обычно бывает между хозяином и учениками.
— Ты уже не девочка, чтобы быть учеником. Почему один волшебник работает на другого? Он обещал научить тебя особым заклинаниям или дать специальные волшебные вещи?
— Какая разница, если я уже покинула его? — хитро спросила Кэт.
— Ну, когда мы победим его, его вещи достанутся нам, так сказать. Если что-то заинтересует тебя, это будет твоим. Конечно, если у Шута все еще есть что-то особенное.
— Что вы имеете в виду? — смущенно спросила Кэт.
— Но, я уже говорила, что Джейд вытащила у него из кармана темный кристалл размером с мой кулак. Боюсь, что ты кое-что забыла, — сказала хафлинг. — Он был у Джейд, когда Шут распылил ее. Волшебная ли это вещь или драгоценность теперь уничтожена. Конечно, он не сможет теперь использовать эту вещь против нас.
— Ну, это очень интересно, госпожа Раскеттл, — сказала Кэт, пытаясь сохранять спокойствие, — но мой хозяин, я имею в виду Шута, обладает многими волшебными вещами. Одной больше, одной меньше — его сила не уменьшится. Девушка начала суетиться.
— Кроме шпоры, — возразила Оливия, — или бы он не был так озабочен тем, чтобы ее получить. Хотя, я говорила не о силе Шута. Я спрашивала, почему ты стала его слугой. Я полагала, что кристалл здесь как- то замешан, ведь когда он спутал Джейд с тобой, то обвинил ее в том, что она хотела украсть то, что не заработала.
— Я не знаю, что имел в виду Шут. Сожалею. Мне действительно нужно идти изучать мои заклинания, — сказала волшебница, поднимаясь со стула. Пожалуйста, попросите Томаса позвать меня, когда экипаж прибудет.
Оливия вздохнула.» Большинство людей сами дают тебе в руки веревку, чтобы их повесили, — подумала хафлинг. — Я сейчас отпущу тебя, но потом у нас с Джиджи найдется петля, в которую ты попадешься «.
Вернулся Томас и принес поднос, чтобы убрать со стола.
— Извините, мадам. Я думал, что вы закончили…
— О, да, Томас. Не обращай внимания, — сказала Оливия, махнув рукой, чтобы показать, что слуга может приступить к своим обязанностям.
— Ты послал за экипажем, Томас? — спросила хафлинг.
— Да, мадам.
— И как скоро он прибудет?
— Это зависит от того, как скоро мистер Дзулас откроет прокат экипажей, — объяснял слуга, убирая со стола объедки. Дороги покрыты льдом, а мистер Дзулас очень заботиться о своих животных. Он ждет, когда солнце растопит лед. Я бы сказал, еще час. Оливия кивнула.
— Прошлой ночью тот, кто напал на госпожу Кэт, вошел прямо в ее комнату или искал ее по всему дому? — спросила хафлинг.
— Никто, кроме самой госпожи Кэт не видел нападавшего, — сказал Томас, выделяя слово» видел «, как будто сомневался в существовании этого человека.
— Ты полагаешь, что она все придумала, — спросила Оливия с заговорщицкой улыбкой, надеясь разговорить Томаса.
Но это было не так то просто.
— Я не хотел бы этого говорить, мадам, но… она могла ошибаться.
— Ей это показалось? — спросила Оливия.
— Ей могло присниться, — предположил Томас, — или это был кот, а она не поняла спросонья.
— Гм. Она не производит впечатления слишком нервной, — прокомментировала Оливия. И добавила, уже более для самой себя:
— Следует быть очень осторожным, пытаясь убедить кого-либо поступать правильным образом.
Удивительно, но после этого замечания Томас стал более разговорчивым.
— Я думал об этом же сегодня утром, мадам, — согласился он. Чем больше вы стараетесь предостеречь человека, тем упрямее он становиться. Некоторые делают именно то, что им запрещают, даже если и не собирались так поступать.
— Запретный плод сладок, — сказала Оливия.
— Точно, мадам.
— Я буду в гостиной, Томас, — сказала хафлинг, слезая со своего высокого стула.
— Хорошо, мадам.
