Гибель Богов - 2. Книга вторая. Удерживая небо

клубы, он выдохнул, внезапно вспомнив, что точно то же он проделывал на стрельбище, сжимая длинный турнирный лук.

Выдыхал, мягко посылая стрелу, и словно сам мчался вместе с нею к мишени.

Сейчас мишенью был он, а стрелой — извергнутое драконами пламя. Оно способно сжечь почти всё, что угодно, а уж много веков мёртвая плоть и подавно не продержится даже мгновения, однако вампиры не были б вампирами, не сумей они извлечь некую пользу даже из пепла сожжённых драконами сородичей.

Пытаться выстоять против крылатых и броненосных чудовищ — безумие. Им вампиры никогда не страдали.

Остаётся только бегство. Вопрос лишь в том, когда и как.

Твари нацелились точно. Они знали, где он, Ан-Авагар, видели его сквозь мрак и сквозь отводящие глаз чары. Так же хорошо, как в чистом поле посреди яркого дня виден одинокий всадник над морем взошедших трав.

Вампир не пытался нападать или защищаться. Он дал бы бой, но на совсем иных условиях. Сейчас оставалось только бегство.

Крупная летучая мышь с огромными, словно у орла, широкими кожистыми крыльями задрожала, теряя очертания, обращаясь в подобие серого тумана, свитого тугим вихрем.

Рассчитать до исчезающей доли мгновения, уйти в то состояние меж явью и не-явью, что открыта только им, вампирам, мёртвым, но живым, оседлать огненное копьё, и…

Навстречу драконьему огню с земли взметнулась широкая воронка, сотканная из призрачного зелёного пламени. Раскрылась утроба, вбирая в себя исторгнутое Сфайратом и его детьми, обволакивая и запирая.

Маг Гент Гойлз вскочил на ноги, правая рука со сжатым кулаком вскинута, левая согнута в локте, пальцы странно переплетены и выгнуты, как обычному человеку никогда не согнуть. Из разрушенной и взломанной — как будто бы — ловушки текла настоящая река бесплотного зеленоватого света, обвивалась струями вокруг мага и устремлялась ввысь, принимая форму чаши.

Изумрудно-зелёный кубок для ярко-рыжего драконьего огня.

Ан-Авагар не верил собственным глазам. Как?!

Ужас и отчаяние. Первая же часть столь тщательно проработанного плана рухнула, не воздвигшись и не начавшись.

И вдобавок… вдобавок… не может быть! Откуда здесь, в этой ловушке древних, явственные, прекрасно заметные ему, вампиру, немало времени проведшему при дворе великого Хедина, — откуда здесь явственные следы магии его ученичков?

Когда рушатся возведённые при посредстве волшебства скрепы и запоры, опытному вампиру, с его природным чутьём на разные виды магии, нетрудно сказать, кто тут потрудился.

А потрудились тут гномы, если он только не ошибается. И потрудились достаточно давно по меркам этого мира.

Да, конечно. Разумеется. Не опознать эти отзвуки и отголоски, это ни с чем не сравнимое эхо Обетованного невозможно.

Ученики Хедина. Значит, он тоже…

Проклятье, это сильно осложняет дело.

Драконы наверху тем временем ударили крыльями, взмывая обратно к небу. Зелёная чаша внизу полыхала всеми оттенками рыжего, золотого и алого, и человек по имени Гент Гойлз, рыча от натуги и обливаясь потом, медленно-медленно поднимал её над головой.

Вампир Ан-Авагар замер, не в силах понять, что ж делать дальше. Никогда ещё мясо не являло ничего подобного!

…Файат Силлери, початая чародейка, естественно, ощутила смятение и гнев своего сотворителя, истолковав это одним-единственным образом.

Выпуская игольчатые клыки и кошачье-острые когти вместо обычных человеческих ногтей существо, ещё совсем недавно бывшее почтенной мэтрессой Файат Силлери, с режущим душу визгом кинулось на Гойлза.

— Ааргх!

Маг ответил не менее яростным, почти звериным рёвом. Лицо его словно рассекло трещинами, в глубоких, изрезавших щёки и лоб морщинах словно исчезла сама плоть, заменённая бездонным мраком.

Правая рука его словно сжимала ножку невидимого кубка, левая, свободная, подхватила вампиршу под нижнюю челюсть, швырнув бывшую Файат Силлери прочь. Тело тупо ударилось о землю, раздался жуткий хруст, словно великан наступил на кучу хвороста. Хрустели не то кости новообращённой вампирши, не то сами камни под ней, обращаясь в пыль.

— Аррррххх!!!

Пламя плясало в крупных каплях пота, набухших на лбу и висках Гента Гойлза. Медленно, словно выжимая одной рукою неподъёмный вес, он выталкивал призрачную чашу, до краёв наполненную драконьим огнём, всё выше и выше.

Ан-Авагар замер. Судьба несчастной чародейки его не волновала; в тот миг он забыл даже о собственных планах. Что могло измыслить это ничтожное мясо, мясо, мясо — всё равно остающееся таковым несмотря на все и всяческие свои способности?!

Гент Гойлз наконец выпрямился. Балансируя, отставил левую руку, правая, воздетая высоко вверх, по-прежнему сжимала незримый кубок. Колени, бёдра, плечи мага подрагивали, словно он пытался удержать поистине великую тяжесть.

Опешили и драконы, судя по всему; они больше не пытались атаковать, кружили в небесах, точно в растерянности. Весь дрожа, Ан-Авагар глядел на творящееся прямо перед ним чудо, не в силах отвести взгляда. Пятеро драконов. Не двое, а пятеро! Четверо детёныши, причем один — совсем мелкий, но у драконов и их отпрыски — такая сила, что не отмахнёшься.

Поймать в ловушку драконий огонь — это не под силу никому из вампиров. А он, Ан-Авагар, ещё гордился своей придумкой, ещё почитал её настоящей находкой…

Чудовища словно забыли о нём.

Первое, столь тщательно продуманное и приготовленное, заклятие не сработало. Старательно собранные силы растрачены впустую, он вновь сделался слабым, словно только что сотворённый вампир.

А замысел не удался.

Ан-Авагар заскрежетал зубами. Едва ли ему удастся ещё столько же времени водить драконов за нос, пока он не соберёт достаточно сил, то есть высосет досуха достаточно жертв, чтобы вновь рискнуть и подставиться под струю драконьего огня…

Впрочем, отчаиваться рано. Не зря же он летал ко всё тому же Поколю…

Но это чуть позже. Когда станет ясно, что задумал человеческий маг.

А человеческий маг, невероятным усилием вытолкнув чашу с драконьим огнём вверх, теперь осторожно наклонял её, так, чтобы неумирающее пламя полилось через край, прямо в раскрытый зев взломанной — как будто бы — ловушки.

И туда же, словно разламываясь в руках чародея, хлынули и призрачные осколки зелёной чаши, огромной бесплотной воронки, сумевшей сдержать драконий огонь. Лавина низвергалась в пробитую магией рану, не то выжигая, не то очищая, не то — сокрушая последние преграды.

«Зачем он это делает? Для чего?» — терзался вампир.

Он очень бы удивился, скажи ему кто, что в эти мгновения он совершенно забыл о собственной судьбе и о никуда не девшихся драконах, нарезавших круги в тёмном ночном небе.

Над огромной воронкой вспух пузырь взрыва, грохот сотряс окрестности, землю повело под ногами; маг по имени Гент Гойлз бестрепетно стоял возле самого края огненного озера, широко раскинув руки и громко, заливисто, совершенно по-мальчишечьи хохоча, словно ему удалась невесть какая каверза.

Со стоном приподнялась вампирша, совсем недавно бывшая мэтрессой Файат Силлери, и Ан-Авагар вновь ощутил странный укол вины и раскаяния.