милостыню, обычную в таких случаях, народ отказался принимать ее. Историки говорят, что тогда Иван лишился не только любимой жены, но и добродетели.
Жены Ивана
После смерти Анастасии близкое окружение Ивана стало говорить ему о том, чтобы он искал себе новую невесту. «Всегда ли плакать тебе о супруге? Найдешь другую, равно прелестную; но можешь неумеренностию в скорби повредить своему здравию бесценному». Иван воспринимал эти речи благосклонно. Прошло всего восемь дней после кончины Анастасии, а Иван, раздав церквям и бедным несколько тысяч рублей в память об умершей жене, послал милостыню в Иерусалим и объявил, что намерен жениться.
Второй раз Иван IV женился в 1561 г. на черкесской княжне Темрюковне, названной при крещении Марией. Но Мария не смогла заменить царю Анастасии, и этот брак не был счастливым. Современники говорят, что дикая нравом и жестокая черкешенка еще больше укоренила в Иване его пагубные наклонности. Мария умерла в 1569 г. Распустив слух, что Мария, подобно Анастасии, была отравлена злодеями, Иван излил свою ярость на мнимых врагов и новыми казнями напугал Россию.
Через два года после смерти Марии и вдовства, которое было далеко не целомудренным, Иван все же решил жениться в третий раз. Из всех городов в Слободу привезли более двух тысяч знатных и незнатных невест. Каждая была представлена царю отдельно. Из 12 оставшихся невест, которых осмотрели доктор и бабки, царь отдал предпочтение Марфе Васильевне Собакиной, дочери новгородского купца. Здесь же Иван выбрал невесту и своему старшему сыну. Это была Евдокия Богдановна Сабурова. Отцы невест сразу стали боярами, а дяди — окольничими. Но царская невеста заболела; она начала худеть и чахнуть. Несмотря на это, царь все же женился на больной Марфе, надеясь на Божью милость, но она прожила после свадьбы всего две недели. Сказали, что на нее навели порчу. Подозрения пали на близких родственников ранее умерших цариц, Анастасии и Марии. Доктор Елисей Бомелий[127] предложил царю отравить всех злодеев ядом, который он готовил искусно. Таким образом Иван казнил одного из своих любимцев Григория Грязного, князя Ивана Ростовского и многих других, признанных виновниками отравления или измены. Царь говорил, что Марфу отравили прежде, чем она стала его женой, т. е. что она умерла девственницей. Этим Иван хотел оправдать свое намерение жениться в четвертый раз.
Церковь была против намерения царя жениться еще раз, но Иван утверждал, что все его жены были отравлены, и он готов был давно сам уйти в монастырь, но только забота о государстве и воспитании детей удержали его от этого, «а жить в мире без жены соблазнительно». Церковь уступила, и в 1572 г. Иван женился на дочери одного из своих придворных, Анне Колтовской. Эта женитьба была неслыханным по тем временам беззаконием, но смирение царя, как повествуют материалы Собора, глубоко тронуло архиепископов и епископов. Решили утвердить брак, но на царя наложили эпитимию[128], от которой Иван освобождался во время военных походов, и ее брали на себя церковные иерархи. Через три года Анну Колтовскую обвинили в заговоре против царя, и Иван заточил ее в монастырь. Развод сопровождали традиционные казни, которые полностью истребили семью царицы. Анна жила в Тихвинском монастыре под именем инокини Дарьи до 1626 г.
Вскоре Иван взял себе одну за другой двух наложниц — Анну Васильчикову и Василису Мелентьеву. Обе считались женами Ивана, хотя разрешение жить с ними он получил только от своего духовника. Вокруг наложниц царя ходило много слухов, но о причинах их дальнейшей опалы ничего не известно. Известно только, что на смену им явилась новая любовница, Мария Долгорукая, которую он бросил после первой же ночи. Говорили, что Грозный заподозрил Марию в любви к другому; по иным сведениям, она оказалась уже до Ивана лишенной девственности. Долгорукую посадили в коляску, запряженную резвыми лошадьми, и утопили в реке Сере.
Некоторые летописи говорят, что Васильчикова еще три года пользовалась благосклонностью Ивана, но тоже умерла насильственной смертью. Василиса же была заточена в один из монастырей еще совсем молодой, в расцвете ее красоты. Иван будто узнал, что ей приглянулся князь Иван Девтелев, которого сразу же и казнили.
На этом беззаконные браки Ивана не закончились. В 1580 г. Иван женил своего второго сына, Федора, на сестре Бориса Годунова Ирине, и сам женился в седьмой или восьмой раз[129], уже без всякого церковного позволения, на дочери сановника Федора Федоровича Нагого Марии Нагой. Обе свадьбы праздновались только в кругу близких людей в Александровской слободе. Но уже в первый год брака, зная о беременности жены, Иван спрашивал у присланного английской королевой Елизаветой лейб-медика Роберта Якоби, есть ли в Англии невесты, вдовы или девицы, достойные его руки. Медик назвал Марию Гастингс, тридцатилетнюю дочь князя графа Гонтингдонского, племянницу королевы по линии матери. Скорая смерть русского царя помешала состояться этому браку.
Жестокость и кротость Ивана в начале его правления
Н.М. Карамзин говорит об исправлении характера Ивана, о его добром правлении и кротком поведении после женитьбы на Анастасии. Но К. Валишевский имеет противоположное мнение на этот счет. Молодой царь любил свою жену, как и Василий Елену. Однако не прошло и трех месяцев после заключения брака, как Иван показал свое настоящее лицо. Влияние Анастасии сильно преувеличено. На самом деле характер Ивана не изменился. Нрав его смягчился лишь на короткое время, а потом проявился в полной мере. 30 июня 1547 г. псковские граждане пожаловались царю на своего наместника князя Турунтая- Пронского. Семьдесят челобитчиков стояли перед ним с обвинениями и уликами. Иван не стал их слушать, закипел гневом, затопал и закричал. Он велел лить на челобитчиков горячее вино, опалил им бороды, стал жечь волосы, потом велел их раздеть и уложить на землю. Псковитяне приготовились к смерти, но случай спас их. Ивану донесли, что в Кремле упал большой колокол. Это было плохое предзнаменование, которое сулило многие несчастья. Бояре затаились во дворце, а шуты и скоморохи забавляли царя и льстецы славили его мудрость.
Но как бы то ни было, мятежное господство бояр уступило место царскому единовластию, а правление Ивана в это короткое время не отличалось особой жестокостью и самодурством.
Это было время, когда царь опирался на избранных Сильвестра и Адашева[130]. Подхалимы и шуты при дворе притихли, клевета не приветствовалась, а наушникам затыкали рты. Самые злонамеренные из царедворцев были удалены.
Иван доверял избранным и сам вникал во все государственные дела. Повсеместно менялись недобросовестные чиновники, которых наказывали, но не строго. Народ приветствовал такое правление.
Во время этого периода правления Ивана россияне беззаветно были преданы своему царю, которого они боялись и любили.
Казни
Как нам известно, прошло всего восемь дней после кончины любимой жены Анастасии, а Иван уже принял решение о новом браке. С этого времени во дворце пошло веселье. Сначала царя забавляли шутками и беседами, потом начались пиры, говорили, что вино радует сердце, смеялись над старыми обычаями, которые предполагали умеренность. Каждый день придумывали новые забавы и игры, во время которых трезвость и пристойное поведение считались предрассудком. Многие бояре старались не
