запад, за доли секунды превратился в ураган. Перед гвардейцами императора пронесся смерч. Брюсов увидел в тучах поднятой пыли старика в длинном плаще. Широко расставив руки, Пилгрим отдавал приказы своей армии. Из-за стен Ноулдона выглянул край солнца. Лунная гвардия разворачивалась, готовясь к отступлению. Черные латы, так устрашающе сверкавшие в свете луны, выглядели совсем по-другому, когда их освещали живительные лучи солнца. Откованные в подземных кузницах доспехи тускнели и становились безжизненно-серыми при ярком свете дня. Зато светлые доспехи рыцарей королевской конницы пылали на солнце, как расплавленное серебро.
Проносясь мимо Андрея и его друзей, воины приветствовали спасителей королевства каждый на свой лад. Кто-то выкрикивал приветствие, кто-то салютовал поднятым мечом, кто-то — просто благодарным взглядом. Кавалерия врубилась в ряды отступающей Лунной гвардии. Раздался лязг мечей, скрежет алебард, воинственные кличи атакующих и вопли раненых. Падали сраженные ударами алебард гируды, вылетали из седел раненые люди. Грудь в грудь сталкивались черные кони и белоснежные скакуны. Казалось, и животных охватила кровавая вакханалия. На помощь кавалерии Уайтроуза пришла пехота. Пешие воины добивали сброшенных с коней гирудов. Мелькавшие в воздухе мечи казались черными от их темной крови.
Брюсов мысленно выругал себя за то, что увлекся зрелищем и остался в стороне от битвы. Он собирался ринуться в гущу сражения, но почувствовал легкое прикосновение к своей руке. Это была Эсквилина.
—Не надо, в этом больше нет необходимости. Все уже подходит к концу.
Лицо девушки освещали лучи восходящего солнца, но Андрею казалось, что оно светится изнутри. Эсквилина. Милая Эсквилина. До чего же она красива! Вот и веснушки, которых она так стыдится, совсем не портят ее. Наоборот. Без этих крошечных пятнышек на лице она не была бы той Эсквилиной, которая будила в его душе столько пронзительной нежности и смутных переживаний! Глупенькая ты, глупенькая. Что ты понимаешь в женской красоте? Веснушки были неотъемлемой частью облика зеленоглазой колдуньи, которая появилась в его жизни в один из самых тяжелых моментов и навсегда покорила его сердце. Так думал Андрей, сжимая руку девушки, а Эсквилина, похоже, понимала его без слов и улыбалась в ответ на безмолвное признание в любви.
Девушка была права. Битва подходила к концу. После того как на помощь солдатам подоспели жители королевства, отступление гирудов превратилось в беспорядочное бегство. Простолюдины орудовали кольями от оград, вертелами и косами с такой сноровкой, словно никогда и не использовали эти предметы в мирных целях. Измученные годами притеснений и страха, теперь они мстили чадам Тьмы за своих друзей и родственников. Тех, кто погиб, и тех, кто невольно перешел на сторону Тьмы.
Столь сокрушительного поражения Империя еще не знала. Только жалкой горстке гирудов удалосьскрыться. И вот человек в окровавленной одежде отсек голову мертвого гируда тесаком, насадил ее на копье и воткнул его в землю. Примеру первого последовали другие. Над полем битвы одно за другим поднимались копья, увенчанные головами чад Тьмы. Целый лес копий. Шум битвы стихал, зато в небе нарастал галдеж воронов, которые слетались на пир.
—Жестоко? Да, жестоко, — вслух размышлял Тритемий, наблюдая за тем, как его сограждане глумятся над трупами врагов. — Но разве не жестоко само время, в которое нам довелось жить? И все же я верю, что под солнцем существует мир, где правит милосердие. Когда я построю свой летательный аппарат, то обязательно отыщу его!
—Гирудов сюда никто не звал, — буркнул Ригглер. — Вот и поделом кровососам!
—Кроме того, такая жестокость имеет практическое значение, — продолжал Тритемий, не слыша монаха. — Вороны очистят черепа от плоти, солнце выбелит кости. Те, кто решит идти на Уайтроуз войной, увидев эту картину, тысячу раз задумаются, прежде чем ступить на нашу землю.
—Ого! Смотрите, кто к нам пожаловал! — удивленно вскрикнула Эсквилина, кивая в сторону Ноулдона. — Неужто сам король?
Брюсов увидел блестящий кортеж из десятка всадников, над головами которых развевалось знамя Уайтроуза — шитая серебром белая роза на синем полотнище. Рядом со знаменосцем скакал пожилой мужчина в богатых одеждах. Андрей никогда прежде не встречался с королем Уайтроуза, но по величественной осанке сразу определил, что перед ним сам Уорвик.
Свита монарха окружила четверку храбрецов. Вельможи с интересом рассматривали рыцаря, старика, девушку и монаха. Сам Уорвик в упор смотрел на Андрея. Седые кустистые брови короля грозно сдвинулись к переносице. Брюсов выдержал этот монарший взгляд, не опуская глаз. Наконец лицо короля посветлело. Губы тронула чуть заметная улыбка.
—Так вы тот самый чужестранец, который облапошил старого лиса Бевериджа и вернул нам Плат Пречистой Маргариты?
—Эндрю Брюс, с позволения вашего величества, — ответил юноша с поклоном. — Спасти Плат мне помогли мои друзья, ваши подданные, верные слуги короля, которых вы видите перед собой.
Тут барон Дорнмут, до этого только раздувавший щеки, посчитал нужным вмешаться. Пришпорил коня, приблизился к Андрею вплотную и вцепился пухлой рукой в древко знамени.
—С твоими заслугами, Брюс, разберется специально назначенная разыскная комиссия Трибунала Священной Экзекуции. Она же расследует действия твоих сообщников. А пока изволь отдать Плат мне. Не вынуждай нас применять силу.
Глава 31
О воздаянии каждому по грехам его и о крылолете мастера Тритемия
Лицо Андрея залила краска гнева. Вот она, королевская благодарность! Вот награда за все муки, которые ему довелось претерпеть. Ситуация, достойная размышлений старого философа Тритемия: чужеземецБрюс закончит свое путешествие по Уайтроузу там, откуда начал: в темницах Трибунала! Что ж, остается только дать оплеуху этому заносчивому толстому ослу. Преступлением больше, преступлением меньше... Рука Андрея уже подрагивала от сладостного предвкушения.
—Прекратите, Дорнмут! — сердито вскричал король. — Еще одно слово, и уже вами займется Трибунал Экзекуции! Выполняйте свои обязанности, черт бы вас побрал, и не пытайтесь вершить судьбы королевства, поскольку ничего в этом не смыслите! Битва закончилась без вашего участия, так хотя бы теперь извольте присоединиться к победителям.
Барон отдернул руку от древка с такой поспешностью, словно обжег пальцы.
—Всегда к услугам вашего величества. Разрешите заняться подготовкой праздничного ужина? Теперь ведь нет нужды экономить на съестных припасах!
Получив соизволение короля, барон поспешно откланялся.
—Барон неисправим! — вздохнул Уорвик. — Видите, Брюс, какими людьми я окружен? Одни льстецы вперемежку с шутами. Это еще в лучшем случае. В худшем — предатели, как Беверидж. Но хватит о них. Вы заслужили награду, и я готов дать спасителю королевства все, что в моих силах. Что интересует вас, славный мой рыцарь? Деньги, карьера при дворе? Вы получите и то и другое. Готов предложить вам самый высокий из постов на выбор. Такие рыцари, как вы, Эндрю, нужны королевству как в годину войны, так и в мирное время.
—Благодарю вас, ваше величество, — Брюсов вновь поклонился. — Если, по вашему мнению, я заслужил награду, то прошу только об одном, предоставить мне честь возвратить Плат Пречистой Маргариты туда, откуда он был похищен.
—Ответ, достойный рыцаря без страха и упрека, — одобрительно кивнул Уорвик. — Доведите то, что начали, до конца, Эндрю. А к разговору о награде мы еще вернемся. Вы ведь не откажетесь присутствовать на пиру, который организует нам пройдоха Дорнмут? Коней сэру Брюсу и его друзьям!
Приказание короля было выполнено без промедления. Каждый из четверых получил отличного скакуна. Поводья им вручили с такой тожественностью, что Ригглер едва не упал в обморок от счастья. Впрочем, он быстро освоился и, перед тем как пуститься в путь, ухитрился продать обереги парочке подвернувшихся вельмож. Причем те радовались так, словно купили амулеты у самого святого
