* * *
Плечо Леона сжали чьи-то цепкие пальцы да так сильно, что он, просыпаясь, невольно застонал.
-- Тише, купченок! -- зашипели прямо в ухо. - А то остальных бездельников разбудишь.
Леон узнал голос Герлина.
-- Что, уже утро? Темно ведь!
-- Говорю, вставай и одевайся! - продолжил яростный шепот. - Нас ждут большие дела. И берету одень, ту что поглубже. Ветер, купченок, ох как свеж.
'С чего бы такая забота? - думал, неловко натягивая штаны, еще толком не проснувшийся юноша. - Да и с каких это пор меня приобщают к 'большим' делам?'
Делая вид, что поправляет летний полусапожек, незаметно сунул за голенище уже спасший однажды ему жизнь, кинжал.
На дворе их поджидали Ловсек, и еще двое охранников из тех, не похожих на простолюдинов.
-- Иди за нами, да помалкивай! - в полголоса приказал старшина.
Леон шел последним, поеживаясь, не то от ночной сырости и прохлады, не то от нахлынувшего возбуждения. В голове скакали разные мысли, словно зеленые крылатые кузнечики на лугу. 'Грабить собрались, что ли? Смотри, как вооружились! Нет, вряд ли! Хотят кого-то убить? Давняя месть? Потому и стремились в такую даль? Но меня-то взяли зачем? В подобных делах лишние свидетели ни к чему! Но ведь тащили из самого Тора... Значит нужен? Может, узнали, что я сын Бареля? Ну и что из того? Зачем так сложно?'
Благополучно миновав кривые темные улочки, вышли к пристани. Сразу пахнуло морем. Стал слышен шум прибоя.
'Неужто хотят застать врасплох та-мильских купцов, и захватить судно? Да за такие дела по голове не погладят. Поймают, повесят всех! Вот влип, так влип! Дурень, хотел же сбежать! Лучше б остался с Тави. Теперь поздно. Или нет? Может все же попробовать?'
Юноша, поглядывая по сторонам, пытался выискать темный угол, куда можно было бы незаметно шмыгнуть.
Ловсек, словно прочитав его мысли, немного замедлил ход и пропустил Леона вперед. Теперь он шел последним.
'Вот гад! Ведь почуял, а! Надо же! Не иначе, колдун!'
Дувший с моря ветерок немного холодил горевшее лицо, развевал, выбившиеся из-под береты, волосы. Из-за бегущих по небу облаков то и дело выглядывал то хвост Небесного Дракона, то полумесяц ущербной Геи. Похоже, они друг другу вовсе не мешали. Может, сговорились там, наверху?
Подошли к причалу. В одной из шлюпок лежали весла.
'Все таки в гости к та-милам', -- пришел к неутешительному выводу Леон.
Отчалили. Волны мягко поднимали и опускали лодку. На носу, всматриваясь в мерцавший в темноте на острове Скорби маяк, сидел Ловсек. Охранники довольно неумело гребли, не попадали в такт. Леон с Герлином пристроились на корме и помалкивали.
Вода отражала уходящую в даль, светящуюся лунную дорожку. Она то появлялась, то исчезала - хрупкая и призрачная, но от этого не менее загадочно-прекрасная.
- Волосы Геи, -- неожиданно прошептал Гермин.
Леон удивленно взглянул на старшину. Гребли прямо на маяк. Берег давно затерялся в сумраке, зато мерцающий огонек становился все ближе и ярче.
Наконец из воды черными громадами выступили, уходящие отвесно вверх, скалы. Пристать здесь где-либо было невозможно.
Плыли по кругу. Первым заметил огонь факелов Ловсек и предостерегающе поднял руку.
Небольшую бухточку перекрывала натянутая над водой тяжелая железная цепь, но для невысокой шлюпки она помехой не стала.
Понадобилось совсем немного времени, чтобы причалить к берегу и привязать лодку рядом с небольшим суденышком.
На каменных ступенях, ведущих к воротам замка, опершись спиной на ступеньку, сидя, сладко спал стражник. Фонарь стоял рядом и, упади он на бок, вполне мог разбить его головой. На поручнях лестницы горели вставленные в бронзовые держатели факелы. Возле приоткрытой массивной двери стоял еще один солдат. Этот не спал. Но как показалось Леону, был слеп -- даже не шелохнулся, не повел бровью. Стоял как статуя, пристально вглядываясь в сумрак.
'Околдован!' - подумал Леон.
Он еле сдержался, чтобы не притронуться к превратившемуся в куклу человеку.
Первым шел Ловсек. За ним осторожно ступали Герлин и Леон, замыкали процессию два 'гребца'.
В коридорах, тускло освещенных масляными фонарями, им попались еще трое мирно почивавших стражников.
'Ну что за сонное царство? - думал юноша. - Наверняка усыплены. Ох, не кончится все это добром!'
Леон жутко боялся. Того и гляди зубы со страха начнут выбивать дробь. А сердце казалось, вот-вот было готово выскочить из груди. Кроме того, все сильнее хотелось писать.
А когда впереди внезапно возникло привидение, он не выдержав -- вскрикнул. За что получил ощутимый тумак в бок от рассвирепевшего Герлина. 'Привидение' оказалось такой же 'незрячей' женщиной средних лет. Держа в одной руке связку ключей, а в другой - не зажженный фонарь, она двигалась впереди отряда. Поднялись на второй этаж. Кругом - сонное царство.
Наконец подошли к нужной двери. Женщина отворила ее ключом из связки. Громко клацнувший в полной тиши запор оглушил Леона. Казалось, он разбудит весь замок. Но ничего не произошло. Провожатая вдавила в стену плиту, и, толкнув дверь, отошла в сторону.
Первым вошел Ловсек, а за ним, получивший очередной тычок в спину, Леон. Прочие остались за дверью.
В комнате было достаточно светло. Богатство убранства ошеломило юношу. Стены обитые темно- зеленым бархатом, серебро светильников, драгоценный красный дуб, белая кость и золото мебели, полупрозрачные воздушные вуали над огромной кроватью. Но несмотря на это великолепие, какая-то непреодолимая тоска наполняла все вокруг.
Навстречу им ступила сказочно прекрасная юная фея - в розовой ночной сорочке с просвечивающимися через тончайшую ткань контурами тела. Легкая, стройная и грациозная, словно горная ламинь... Золотые волосы рассыпались по полуобнаженным плечам, широко раскрытые по-детски изумленные глаза, высокая грудь. Пораженно замерла на месте.
-- Неужели?! Ну, наконец-то! Трехглавый услышал мои мольбы.
-- Миледи, у нас мало времени! - вдруг заговорил ранее 'немой' Ловсек.
От его голоса Леон сразу пришел в себя. Более того, узнав - испугался еще больше: 'Его светлость граф Мартин Макрели собственной персоной. Так вот кто скрывался под личиной охранника! Но как он смог столь разительно измениться! Не иначе магия!'
-- Я просил, чтобы Вы были готовы!
Миледи плавно, танцующей походкой, по-прежнему не спеша, подошла к Макрели-Ловсеку, заглянула в лицо. Понимающе улыбнулась.
-- Теперь я вижу! Это не западня! За мной явился сам, -- тут она на мгновение замерла, -- сам граф Макрели. Для меня, бедной пленницы, это немалая честь!
-- Да бросьте, миледи! Я вас еще раз прошу, поторопимся. Время поговорить у нас еще будет.
Граф повернулся к так и не успевшему закрыть рот, Леону.
-- А ты, раздевайся! ... Живо раздевайся!
-- Как?.. Ваша светлость! - Изумился юноша, все еще не понимая, что происходит.
-- Неужели непонятно? Я сказал, купчонок, раздевайся! Наголо! Быстро!
