иначе офицер Оу посадит ее в тюрьму, где уже находится коричневый грузовичок. Картинки за окном похожи на кадры в телевизоре, только они не такие четкие. Я вижу припаркованные машины, бетономешалку, мотоцикл и трейлер, который везет раз, два, три, четыре, пять машин — мое любимое число. В переднем дворике какой-то ребенок толкает коляску, в которой сидит ребеночек еще меньше его, как смешно. Я вижу собаку, которая переходит дорогу, ведя за собой на веревке человека. Я думаю, он привязан к этой веревке, а не держится за нее, как дети, которых мы видели с Ма. На светофоре загорается зеленый свет, и дорогу переходит женщина на костылях; на мусорном ведре сидит огромная птица. Диана говорит, что это — чайка, эти птицы едят все.
— Значит, они всеядные, — замечаю я.
— Подумать только, какие слова он знает!
Мы поворачиваем туда, где много деревьев. Я спрашиваю:
— Мы что, вернулись в клинику?
— Нет-нет, нам надо заскочить в универсам и купить подарок. Бронуин после обеда идет на день рождения к подруге.
Универсам — это большой магазин вроде того, в котором Старый Ник покупал нам продукты. Сначала туда хотели послать Пола, но он сказал, что не знает, что покупать, и Диана решила пойти сама, но тут Бронуин начала канючить:
— Я с мамой, я с мамой.
Так что за подарком пойдут Диана и Бронуин, которую сажают в красную тележку, а мы с Полом будем ждать их в машине.
Я смотрю на красную тележку.
— А можно и мне в ней прокатиться?
— Лучше позже, в музее, — отвечает Диана.
— Послушай, мне ужасно хочется в туалет, — говорит Пол, — так что будет быстрее, если мы все пробежимся по магазину.
— Ну, я не знаю…
— Сегодня будний день, и народу не так уж и много.
Диана без улыбки смотрит на меня:
— Джек, хочешь заехать в магазин на тележке, всего на пару минут?
— Да, очень хочу.
Я еду сзади и слежу, чтобы Бронуин не упала, потому что я ее старший брат, как Иоанн Креститель для Иисуса, объясняю я ей, но она меня не слушает. Когда мы подъезжаем к дверям, они раскрываются сами по себе, и я чуть было не падаю от страха, но Пол говорит, что в них встроены маленькие компьютеры, которые подают друг другу сигнал, так что бояться нечего.
Внутри все очень яркое и огромное, а я и не знал, что в помещении может быть так же просторно, как и снаружи. Здесь даже растут деревья. Я слышу музыку, но музыкантов с инструментами не вижу. Но самое удивительное — это сумка с Дорой, я слезаю с тележки, чтобы потрогать ее лицо. Она улыбается мне и танцует.
— Дора, — шепчу я ей.
— А, Бронуин тоже когда-то была от нее без ума, — говорит Пол, — но сейчас она переключилась на Ханну Монтану.
— Ханна Монтана, Ханна Монтана, — поет Бронуин.
У сумки есть лямки, она похожа на рюкзак, но только вместо своего собственного лица у нее лицо Доры. А еще у этой сумки есть ручка, и, когда я берусь за нее, она вытягивается. Я думаю, что сломал сумку, но она катится по полу — это сумка на колесиках и одновременно рюкзак. Вот здорово!
— Тебе нравится эта сумка? — спрашивает Диана. — Ты хотел бы носить в ней свои вещи?
— Может, ему больше понравится другой цвет, не розовый, — говорит ей Пол. — Тебе нравится вот эта, Джек, правда, она крутая? — И он протягивает мне сумку с Человеком-пауком. Но я крепко обнимаю Дору. Мне кажется, она шепчет мне: «Здравствуй, Джек».
Диана пытается забрать у меня сумку, но я не отдаю.
— Не волнуйся, мне надо заплатить за нее вон той женщине. Я верну ее тебе через пару секунд.
Но оплата занимает не две секунды, а целых тридцать семь.
— А, вон где у них туалет, — говорит Пол и убегает.
Продавщица заворачивает мою сумку в бумагу, и я больше не вижу Дору. Она кладет ее в большую картонную коробку, и Диана протягивает ее мне, держа за веревку, которой она обвязана. Но я тут же вытаскиваю сумку из коробки, разворачиваю бумагу и просовываю руки в лямки. Я несу Дору, ура!
— Что надо сказать тете? — спрашивает у меня Диана.
Я не знаю что.
— Красивая сумочка Бронуин, — говорит Бронуин, размахивая украшенной блестками сумочкой, с которой на веревочках свешиваются сердечки.
— Да, милая, но у тебя дома целая куча красивых сумочек. — Диана отбирает ее у дочери, Бронуин вскрикивает, и одно из сердечек падает на пол.
— Неужели нельзя хотя бы один раз обойтись без происшествий! — говорит вернувшийся из туалета Пол.
— Если бы ты был здесь, ты бы ее отвлек, — заявляет Диана.
— Хочу су-у-у-умочку!
Диана быстро сажает дочь в тележку.
— Пошли отсюда.
Я поднимаю с пола сердечко и кладу его в карман, где лежат остальные мои сокровища. Я иду рядом с тележкой. И тут мне приходит в голову отличная мысль — я перекладываю свои вещи в передний карман Дориной сумки и застегиваю молнию. От ботинок у меня болят ноги, и я их снимаю.
— Джек! — зовет меня Пол.
— Ты забыл, что нас просили не называть его по имени? — спрашивает его Диана.
— Ах да, забыл!
Я замечаю огромное деревянное яблоко.
— Мне нравится это яблоко.
— Безумная идея, — отзывается Пол. — Может, купим Ширелл этот барабан? — спрашивает он Диану.
Но она закатывает глаза:
— Тряска вредна для здоровья. Даже не думай!
— А можно мне взять это яблоко, спасибо? — спрашиваю я.
— Да оно же не влезет в твою сумку, — улыбается Пол.
Потом я нахожу игрушку, похожую на ракету и выкрашенную серебристой и голубой краской.
— Я хочу вот это, спасибо.
— Но ведь это же кофеварка, — говорит Диана, ставя ее обратно на полку. — Мы уже купили тебе сумку, на сегодня хватит, хорошо? Сейчас найдем подарок для подружки Бронуин и пойдем в машину.
— Извините, это, случайно, ботинки не вашей старшей дочери? — спрашивает какая-то старушка, держа в руках мою обувь.
Диана в изумлении смотрит на нее.
— Зачем ты снял ботинки, Джек, дружок? — спрашивает Пол, показывая на мои носки.
— Большое вам спасибо, — говорит Диана, забирая у старушки ботинки и опускаясь на корточки. Она всовывает мои ноги сначала в правый, а потом в левый ботинок. — Ты опять произнес его имя, — сквозь зубы выговаривает она Полу.
Интересно, чем им не нравится мое имя?
— Ну, извини, — отвечает Пол.
— А почему она назвала меня вашей «старшей дочерью»? — спрашиваю я.
— Из-за того, что у тебя длинные волосы, а за спиной — сумка с Дорой, — объясняет мне Диана.
— А эта старушка что, плохая?
— Нет, нет.
