покрылось красными пятнами. — Он мне друг был! Настоящий!
— Так отдавай! Отдавай свою жизнь и спаси его, если ты такой принципиальный! — крикнул Мока.
Королевич выхватил из ножен острый клинок.
— Бова! Не вздумай! Не делай глупостей! — испуганно закричал Король, хватая сына за руку.
— А как же я? Ты же муж мне… — тихо падая в обморок, спросила Доча.
— Ну, что ты медлишь? — кричал Мока. — Боишься? Тебе совсем не хочется отдавать свою жизнь! Ты трус! Зачем ты размахиваешь клинком?
Стражники загалдели.
— Ну, давай! Чего же ты?! Испугался? — витийствовал Мока.
— Я не испугался. Я готов отдать свою жизнь за друга! — в запале вскричал Бова и, оттолкнув отца, занёс клинок, чтобы вонзить его себе прямо в сердце.
— Стоп!! Замри! — приказал Даня. — Все замрите! А теперь смотрите сюда. — И он протянул руку в сторону Тутукина.
Все посмотрели на статую.
Она зашевелилась! Разгладились складки на лбу, дрогнули губы, опустилась рука, гипс медленно исчез, и Тутукин сделал шаг вперёд. Потом ещё один. Потом резко рванулся вперёд, выхватил из рук Королевича клинок и отбросил его далеко в кусты.
От страшного напряжения все без исключения почувствовали слабость в ногах и сели на траву. Даже Король и стражники.
Некоторое время сидели молча.
— Ты прав, — сказал Мока Даниилу, — здесь можно было только психической атакой.
— Да дело не в этом, — тихо заметил Даня. — В книжках в таких случаях пишут: «Так верность и дружба оказались сильней самых злых заклятий и даже сильнее смерти». Можно, конечно, смеяться над этой высокопарной фразой, но это так. Просто надо было немного подтолкнуть ситуацию, и всё.
— Однажды я сломал лапу и долго ходил в гипсе, — сказал Гарольд Модестович. — Очень неприятно, доложу я вам.
Король любезно уговаривал гостей остаться погостить и отобедать.
Королевич не знал, кого обнимать в первую очередь — Дочу или Тутукина. В итоге они сидели обнявшись втроём.
ЧТЗ Иванович вылез из-под своего автомобиля и сказал как ни в чём не бывало:
— Порвался бензопровод. Пришлось кое-что подремонтировать. Всё-таки, я вам скажу, двигатели внутреннего сгорания — это уже прошлый век. Будущее, конечно, за электромобилями. Вот куплю прицеп, поставлю туда большой аккумулятор — и будет у меня автомобиль будущего.
— Пора ехать, — сказал Даня, и все встали.
Когда отъезжающие заняли места в автомобиле, подошла Доча.
— Вы, Тутукин, простите меня. — Она была смущена и никак не могла найти нужные слова. — Это я во всём виновата. Испугалась очень.
— Ничего, — сказал Тутукин. — Вам простительно — вы девушка. И притом очень красивая.
— Спасибо, — зарделась Доча. — Я давно хотела у вас спросить… А у вас имя есть? А то мы всё — Тутукин да Тутукин.
— Имя? Есть, конечно… — Тутукин растерялся. — Антон меня зовут.
— А чего не говорил? — спросил Мока.
— Да как-то привык.
— Антон Тутукин! Звучит! — заметил кот Гарольд Модестович.
Машина мчалась по дороге.
Ветерок трепал волосы.
— Надо было гипсового Тутукина забрать, — весело подмигнув, сказал Мока, — сдали бы его в краеведческий музей. Стоял бы рядом с Волком. И надпись на постаменте:
«Антон Тутукин.
Смелый защитник сказочных героев.
Был заколдован и превращён в статую летом 2004 года».
— И чучело не пришлось бы делать, — добавил кот Гарольд.
Все захохотали. Тутукин поначалу решил обидеться, но потом тоже развеселился и стал смеяться вместе со всеми.
В низине лежал плотный туман.
— Сейчас туман проскочим, а там уже и наши Средние Кукуши, — сказал ЧТЗ Иванович. — Через десять минут будем дома.
— А как мы речку переедем? — удивился Тутукин.
— Какую речку? — спросил Даниил.
— Речку Кукушку, — пояснил Тутукин. — Она рядом с моим домом протекает. Там ещё мостки с верёвочными перилами.
— Да нет у нас в Кукушах никакой речки, — сказал Мока. — Озеро с другой стороны посёлка есть, а речки никогда не было.
— Ну как же! — Тутукин смутился. — Я сам её недавно переходил вместе с Белым Полянином.
— С кем?
— С Белым Полянином, — объяснил Тутукин. — Богатырь такой. На пенсии.
— Ну, ты и фантазёр, Антон Тутукин! — засмеялся ЧТЗ Иванович.
— Ну и фантазёр этот Антон Тутукин! — захохотал Мока.
— Ну и фантазёр! — Даня тоже хохотал в голос.
И над полями и лесами полетело, подхваченное эхом:
— Ну и фантазёр этот Антон Тутукин! Ха-ха-ха! Ну и фантазёр!!
