мостике, над морем, в том месте, где виднелись неясные предметы, взмыла красная ракета — сигнал бедствия.
— Десять градусов право, — скомандовал Эдмунд Грей.
Вскоре с танкера увидели две резиновые лодки. Люди в них размахивали руками и кричали, призывая на помощь. «Шетланд айлс» застопорил машину, люди на лодках что есть силы гребли короткими веслами, подгребая к борту, откуда уже сбросили штормтрапы и ободряюще кричали моряки танкера. Еще несколько минут, и спасенные, опираясь на дружески протянутые им руки, один за другим поднялись на борт корабля.
И опять, как в случае с «Адмиралом Ричардсоном», никто в суматохе не заметил перископа подводной лодки. Впрочем, это можно было понять: все внимание команды было поглощено спасательными работами.
И Эрнст Форлендер, злорадно ухмыляясь, наблюдал, оставаясь невидимым, как осуществляется его план. На двух резиновых лодках была выброшена специальная группа. Ею командовал лейтенант Курт Завадски.
Изображая потерпевших кораблекрушение моряков, пираты, вооруженные автоматами, пистолетами и ручными гранатами, должны были проникнуть на борт танкера и, улучив подходящий момент, захватить судно. Когда с экипажем будет покончено. Курт Завадски, а если он погибнет, то его помощник, даст сигнальную ракету. Тогда лодка всплывет на поверхность и спокойно пришвартуется к борту «Шетланд айлс», чтобы принять топливо.
Пока все шло так, как было задумано. Головорезов с «Зигфрида-убийцы» приняли на борт танкера, который продолжал следовать своим курсом, не подозревая о страшной опасности, нависшей над ним.
Прошло условное время, но сигнал не появлялся.
Эрнст Форлендер нервничал:
— Что они тянут?
— Может быть, лейтенант никак не выберет подходящий момент. Не волнуйся, Эрни, — успокоил Форлендера Густав Шеллинг.
— Десять таких молодцов с автоматами, — они уже сами по себе подходящий момент, — сказал командир. — Но нам ничего другого не остается, как ждать.
— Вот именно, — подтвердил штандартенфюрер.
Когда пошел второй час ожидания, сменивший командира у перископа старший рулевой Клаус Шмеккер вдруг закричал:
— Господин фрегатен-капитан! Он меняет курс!
Эрнст Форлендер прижался к окулярам перископа и увидел, как «Шетланд айлс» разворачивается и ложится на обратный курс.
— Что случилось? — спросил Шеллинг.
— Он возвращается, что-то произошло, — ответил командир.
— Наверно, Курт сделал свое дело.
— Но где же сигнал?
В круглом проеме двери, ведущей из отсеков лодки в центральный пост, показался радист.
— Господин фрегатен-капитан, — сказал он, — я перехватил радиограмму с этого корабля. Он стучит шифром, который нам известен.
Форлендер схватил листок с текстом радиограммы.
— Проклятье! — воскликнул он. — Танкер возвращается на базу и радирует о том, что он обнаружил неизвестную субмарину. Просит выслать конвой!
— А что же Курт? — спросил Шеллинг.
— Курт, Курт… Откуда я знаю! Шмеккер, боевая тревога!
— Что ты собираешься делать, Эрни? — вскричал штандартенфюрер. — Не забывай, что я тут с секретной миссией…
— Твоя миссия, дорогой Густав, окончена. Здесь командир я! Приготовить торпедный аппарат.
Подводная лодка выходила на боевой курс. Фрегатен-капитан знал, что у него последняя торпеда и промахнуться он не имеет права.
В перископе появился силуэт танкера.
Рассчитав торпедный треугольник, фрегатен-капитан отдал команду. Субмарина вздрогнула, освободившись от груза. Возник и потянулся хвостом за торпедой ее след.
На танкере заметили торпеду, но слишком поздно.
Оглушительный взрыв потряс корпус «Шетланд айлс», и он превратился в пылающий факел. Три тысячи тонн авиационного бензина многократно повторили взрыв, воспламенивший море.
Эрнст Форлендер убрал перископ, всплыл в позиционное положение и взял курс на север, стремясь как можно скорее уйти от места нового преступления. Внизу стучали дизели, сжигая последние запасы топлива. Но они заряжали аккумуляторы, которые были так нужны, если придется уходить от погони под воду.
Угрюмый Форлендер стоял на мостике и смотрел, как растут на море белые барашки и все темнее и темнее становится небо.
Капитан Шторр раздосадован
Юрий Алексеевич Леденев еще с минувшей войны хорошо знал немецкий язык, постоянно практиковался в нем, и поэтому Нефедов решил идти с ним на теплоход «Джулиус Пиккенпек» без переводчика.
Капитана Фридриха Шторра они не застали на борту, но его старший помощник Отто Зальцер, моложавый моряк непомерно высокого роста, предупредительный и вежливый, предложил подождать капитана в своей каюте.
— Герр капитан должен прибыть с минуты на минуту, — сказал Зальцер.
Погрузка на «Пиккенпеке» уже подходила к концу. Трюмы теплохода наполнялись последними тоннами руды, и если б не загадочное убийство радиста Груннерта, корабль уже сегодня в ночь покинул бы Поморск.
А теперь его отведут на рейд, где «Пиккенпек» бросит якорь и будет ждать преемника Груннерта.
Через четверть часа старпом сообщил о прибытии капитана.
Разговор с Фридрихом Шторром не занял у Нефедова много времени. Капитан любезно принял посетителей. Узнав, что следователь хочет осмотреть каюты боцмана Хилльмера и стюарда Элерса, он, несколько поколебавшись, пригласил к себе старшего помощника.
— Вот что, Зальцер, — сказал капитан, — эти господа из русской криминальной полиции должны видеть каюты Хилльмера и Элерса. Один только Бог ведает, что они намереваются там найти, но если это поможет отыскать убийцу Груннерта, я готов позволить сделать обыск в собственной каюте. Отошлите боцмана и стюарда по каким-нибудь делам на берег, а потом откройте каюты для господ своими ключами.
— Господин следователь хотел бы, чтоб герр Зальцер оказал любезность и согласился присутствовать при осмотре, — сказал Леденев.
— Окажите эту любезность, Зальцер, окажите. А пока он отправляет на берег этих людей, я хочу предложить вам, господа, рюмочку доброго коньяка…
Спустя час с небольшим Нефедов и майор Леденев в сопровождении старшего помощника вновь вошли в каюту Фридриха Шторра. В руках Юрий Алексеевич держал средних размеров пакет.
— Это мы нашли в каюте Элерса, — сказал Нефедов, — его ботинки. Я прошу вас, герр Шторр, держать наш визит в тайне от экипажа.
— Да, да, понимаю, — сказал капитан. — Но ботинки Элерса…
— Я обо всем поставлю вас в известность, герр капитан, а сейчас, извините меня, но я вынужден просить вас дать нам возможность допросить Иоганна Элерса.
