— Кого вы нашли?… Что?! В самом деле нашли?!!
— Да, ваше…
— Отставить! Где, как, кто она?
— Ирма цу Вальдштайн, дочь управляющего городком Штайнц.
— Цу Вальдштайн… Цу Вальдштайн… Кажется, я вспоминаю ее… Высокая, светловолосая… Восемнадцать лет прошло… Это хорошо.
— Нет, ваше величество.
— Что значит 'нет'?
— Наши противники нашли ее раньше. Ирма цу Вальдштайн выдана замуж за цу Нордхарта, одного из знатных людей округа Штайнц.
— Проклятье… Чтобы вытащить ее понадобиться много сил… Это плохо.
— Нет, ваше величество. Вскоре после замужества Ирма сбежала от мужа.
— Сбежала? Хорошо!
— Нет, ваше величество. Ее ищут подручные наших противников, вместе с колдуньями.
— Зелень красная… Плохо.
— Нет, ваше величество. Они ее еще не нашли, недавно девушку похожую на Ирму цу Вальдштайн видела группа шварцвайсских монахов во главе с братом Урсусом.
— Хорошо…
— Нет, ваше величество. Монахи потеряли ее след.
— Плохо.
— Нет, ваше ве…
— А ну прекрати! Наш разговор напоминает мне старую сказку. Что с моей… с Ирмой?
— Судя по всему, она едет в столицу. Переодетая в горожанку, вместе с неизвестным, одетым как крестьянин.
— Крестьянин? Может быть, это настоящий крестьянин и есть?
— Не думаю, ваше величество. Помните двенадцать погибших дворян. По некоторым данным, их убил именно спутник Ирмы. В одиночку. Так что…
— Поверьте мне… Поверьте мне, герцог, никогда не стоит недооценивать возможности крестьян.
— Э-э… простите, ваше величество… Я не имел в виду…
— Пошлите сообщение аббату Шварцвайсского монастыря, отцу Тестудосу. Пусть его братья обыщут все дороги, ведущие в столицу. Найдите Ирму!
— Якоб, как ты думаешь, сколько осталось до столицы?
— Двадцать три мили с половиной мили, госпожа.
— Откуда ты знаешь?!
— Это было написано на дорожном столбе полмили тому назад, госпожа.
Ирма замолчала. На минуту.
— Якоб, а как ты думаешь, почему рожь на этом поле такая низкая?
— Потому что это ячмень, госпожа.
Якобу было не до разговоров. Он искренне жалел, что связался с девчонкой. Ладно, когда она отдает приказы. Ладно, что за ней охотится половина нечисти королевства. Все это можно вытерпеть. Но не ее бесконечные вопросы! Парню казалось, что у него голова переполнена и стоит ее наклонить немного, из ушей польются вопросы Ирмы. Но хамить не хотелось. Даже не потому, что это чревато. Все таки она хорошая, хоть и дворянка.
Ирме казалось, что Якоб загрустил отчего-то. Может, не хочет расставаться с ней? В конце концов, она не была такой уж требовательной госпожой, разве нет? Вот, чтобы подбодрить парня, она и пыталась его разговорить. Все-таки он хороший, хоть и крестьянин.
— Якоб, а как ты думаешь, кто лучше: Роттенблюм или Апфельмаус?
— Я ем все, госпожа. Лишь бы хорошо прожарено.
Ирма подавилась:
— Ты шутишь! Признайся, ты шутишь, ведь нельзя же не знать тех, кто хочет навести в стране порядок. Герцог цу Роттенблюм — наследник Старой династии, герцог цу Апфельмаус — Новой. Или тебе все равно, кто носит корону?
— Все равно, — кивнул Якоб, — пока это — генерал Нец, госпожа.
— Якоб, — Ирма придвинулась поближе — скажи, разве крестьянам нравится правление короля Вальтера? Ведь он не снизил налоги…
— Не снизил, госпожа.
— …продает зерно за границу…
— Продает, госпожа.
— …карает недовольных…
— Карает, госпожа.
— …взял власть силой…
— Взял, госпожа.
— …низкого происхождения…
— Низкого, госпожа.
— Так кто самый худший правитель?
— Герцог цу Роттенблюм. Или цу Апфельмаус. Госпожа.
— Да почему?!
Ирма искренне не понимала Якоба. Дома отец никогда не поднимал вопросов политики, по крайней мере, при ней, но все ее подруги говорили о том, что весь народ ненавидит жестокого тирана, короля Вальтера. И вот сидит представитель этого самого народа и ничего против Вальтера не имеет. Ну как это возможно?!
— Почему, госпожа? — Якоб по своему обыкновению был спокоен — Ну, например потому, что во времена Новой династии, когда налоги были высоки и неподъемны, когда зерно точно так же продавали за границу, когда по стране шастали не просто шайки разбойников, а целые армии, когда крестьяне поднимали одно восстание за другим, чтобы не умирать с голоду, сложа руки, когда иностранцы чувствовали себя здесь как дома, а наша доблестная армия сидела, притаившись, и занималась исключительно насильной вербовкой, потому что даже жалкий бунт в Доннерберге не могла подавить, и пришлось приглашать наемников…
Якоб перевел дыхание:
— …так вот тогда почему-то ни тот ни другой герцоги не рвались наводить порядок, сидели, притаившись в своих родовых владениях. А вот когда пришел генерал Нец, когда он СМОГ приструнить разбойничью вольницу и выгнать непрошенных гостей-соседей, вот тогда господа герцоги подняли голову и заголосили о наведении порядка и о том, что корону нужно отдать более достойному. Конечно, гораздо легче наводить порядок там, где он уже наведен… Госпожа.
Ирма яростно выдохнула. Конечно, можно было бы прикрикнуть на Якоба и он послушно замолчит. Замолчит, но это не сделает ее правой.
Но это же не значит, зелень красная, что прав крестьянин!
— Это не значит, госпожа, — тихо сказал Якоб, — что мне нравится генерал Нец. Мне не нравятся все остальные.
— Якоб, — Ирма обрадовалась, увидев возможность сменить неожиданно горячую тему, — давай подвезем ее.
С придорожного камня поднялась девушка: высокая, стройная, в широкополой шляпе, симпатичная. Она замахала руками, прося остановиться.
— Добрый день, уважаемые, — девушка прикрыла белоснежной рукой глаза от солнца, — не подвезете ли меня до ближайшего городка?
Она подошла к Якобу и улыбнулась ему.
