Ирма осмотрела площадь, взглянула на окружавшие ее двухэтажные дома, с высокими острыми крышами:
— А где толпа?
— Какая толпа, госпожа?
— Толпа желающих загадать желание? Главное желание своей жизни? Раз уж он выполняет только одно, значит, желание должно быть большим?
— Верно, госпожа.
— Так почему никто не хочет загадывать?
— Очень просто, госпожа. Люди бывают разные. Те, кто мог бы поверить колодцу, чаще всего добиваются исполнения своих желаний самостоятельно. Те же, кто склонен скорее ждать чуда, чем действовать самому, те не верят в то, что колодец исполнит их желания. Они всегда подозревают подвох. Госпожа.
— Значит, любое желание?
— Любое, госпожа.
— А если я загадаю счастья для всех обиженных и буду верить в то, что оно исполнится, оно исполнится?
— Да, госпожа. Если вы сумеете представить, как выглядит счастье для всех обиженных.
Ирма задумалась. Да, такое проще пожелать — или пообещать — чем представить.
— А если я, скажем, захочу мученической смерти для своего врага?
— Оно исполнится. Только вы такого не пожелаете. Вы слишком добры для этого. А злые люди не верят в волшебные колодцы.
— Якоб, — серьезно сказала девушка, — Я хочу загадать желание.
— Как пожелаете, госпожа.
Ирма слезла с повозки и подошла к колодцу.
Что загадать, что загадать? Девушка достала серебряный талер. Интересно, зависит ли как-то размер загаданного желания от достоинства монеты? Можно ли приобрести что-то большое за медный грош? Или нет?
Ирма перегнулась через бортик колодца и посмотрела вниз. Далеко внизу, в воде отражался светлый кружок неба. Девушка разжала пальцы и монета полетела вниз.
'Жениха. Высокого, умного, сильного, красивого. Такого, как…'
В памяти всплыл молодой племянник одного из знакомых дяди Хайнца — жившего в столице брата матери. Племянник был очень молод и ОЧЕНЬ красив. А его ярко-синие глаза…
'Да, вот такого жениха. Можно даже принца'
Монетка булькнула в воду.
'Нет, — подумала Ирма, — насчет принца я погорячилась. Не сможет колодец найти мне подходящего. Принцы — они народ разборчивый…'
К колодцу подошел Якоб.
— Тоже решил загадать желание?
— Да, госпожа.
Якоб, не подходя, бросил в колодец медный грош.
'Не надо мне желаний, Колодец. Спасибо тебе за отца, и за меня с братьями. Если бы не сила, которую ты нам подарил, меня уже несколько дней бы как убили… Хотя, скорее всего, меня и на свете бы не было. Потому что отец не смог бы отбиться от разбойников. Тем зимним вечером, во времена еще Новой династии… Хотя, если хочешь, можешь исполнить одно. Ксенотанское зерно. Два мешка'
— Едем дальше, госпожа?
Четверка шварцвайсских монахов уже почти подъехала к Враненбургу, когда к лошади руководителя выскочил из кустов крупный черно-бурый лис.
— Брат Вульпес? Ты нашел девушку?
Лис поднялся и превратился в молодого монаха:
— Нет, брат Урсус. Неподалеку гнали по дороге овец в деревню. Запах такой, что след потерялся.
— Плохо, брат Вульпес. Очень плохо. Три дня поста.
— Да, брат Урсус.
— Значит, девушку ты не нашел… Тогда что же тогда тебя так задержало?
— В трактире неподалеку шарук загрыз конюха. Пришлось усмирять тварь.
Шварцвайсский монах не мог отказать в просьбе усмирить нечисть. В конце концов, это их долг.
— Шарук? Кто же ухитрился бросить это чудовище без присмотра?
— Я думаю, его оставила колдунья, которую мы убили на перекрестке. Похожую компанию видели в трактире.
— Интересно… Почему она бросила его?
— Теперь уже не узнаем. Спасибо тебе, брат Ассипитрис.
Брат Вульпес выскочил в седло своего коня:
— Как ты думаешь, брат Урсус, почему колдуньи предпочитают ездить на шаруках? И кормить их сложно и в глаза бросаются…
Брат Урсус пожал плечами:
— Дуры.
— Как вы думаете, господин, когда привезут Ирму?
— Уже не знаю, — раздраженный голос, — Группа слуг, которая должна была перехватить ее и ее таинственного защитника, нарвалась на шварцвайсских монахов. Все уничтожены.
— И Зельма?!
— И Зельма. Даже самая лучшая колдунья против монахов — ничто.
— Но, господин…
— Да, ничто! Ваши хваленые колдуньи не знают ничего о здешнем мире и при этом считают, что их сила позволяет им быть безрассудными!
— Но, господин…
— Объясните им! Растолкуйте! Что на каждую силу давно придумано средство!
— Да, господин.
— Одна у вас колдунья подходящая — Фукс. И та — сумасбродка. Где она сейчас?
— В столице.
— Из столицы мы ее отзывать не будем. Там она нужнее. Но и доверять колдуньям я больше не могу.
— Но…
— Нет, не вообще. До сих пор они неплохо справлялись. В вопросе поимки Ирмы. Ее защищает кто-то слишком сильный… Кто?
— Может быть, увеличить группу в следующий раз?
— Следующий раз… За два предыдущих раза я потерял семнадцать слуг и двух колдуний. Не стоит посылать людей делать работу, с которой смогут справиться только мои дети…
— Ваше величество! Ваше величество!
— В чем дело, герцог? Вы врываетесь так, как будто взбунтовавшийся народ уже стоит под дверью моего кабинета.
— К счастью, нет. Мы нашли ее!
