последующих страницах повести, но здесь необходимо отметить два момента. Во-первых, нападение сельскохозяйственного рабочего на врача превратилось в грандиозную битву, в ходе которой была растеряна половина продуктов. Завершение раздачи так и не состоялось. Было сказано, что вся помощь пропала и что украли ее жители деревни, которые, следовательно, получили-таки свою долю. Когда народ зашумел, ему обещали, что впредь при поступлении новых партий продовольствия такие ошибки повторяться не будут. Народ согласился ждать и успокоился. Во-вторых, в день раздачи группа деревенской молодежи из числа учащихся разыскивала председателя совета и, по обыкновению, не нашла. Тогда молодые люди встретились с врачом и заявили ему протест против установленного им порядка распределения помощи, указав, что такой порядок прямой и недвусмысленный призыв к увеличению рождаемости. Тем более что, по слухам, это лишь первая партия, а за ней последуют многие другие. Следовательно, действия врача идут вразрез с усилиями государства, направленными на ограничение рождаемости. Они предложили раздавать продукты бездетным или семьям, в которых меньше троих детей. Тем самым помощь превратилась бы в средство повышения уровня жизни. Врач возмутился и наорал на ребят — так он их называл, — велев им не мешаться не в свое дело. Всяческая задержка, вызванная изменением порядка, заявил он, нанесет вред интересам государства. А их приход не что иное, как злой умысел против него и председателя деревенского совета. Ничего плохого в принятом порядке раздачи нет. Они образованные, им легко ограничивать рождаемость, и ни в какой помощи они не нуждаются, они уже свое получили. Спор превратился в перепалку, которая закончилась тем, что молодые люди потребовали зафиксировать в протоколе факт их прихода, сделанные ими предложения и отказ врача. Врач с насмешкой ответил, что он отвечает лишь за научную и техническую сторону дела, а их требование относится к компетенции административных органов, и направил их в деревенский совет, где, как всегда, никого не оказалось. Таким образом, никаких добавлений к протоколу до сих пор не сделано.
Часть II
Ад-Дабиш Араис
Выслушайте, господин офицер!
Запишите, господин писарь!
Свидетельские показания
Положив перед собой отчеты председателя деревенского совета и врача, офицер решил, что проблемы его кончились. Но он ошибся. Возникла новая проблема и еще более сложная. Она поставила офицера в такое затруднительное положение, что пришлось ему держать новый совет со своими закадычными друзьями, председателем и врачом, и ни один из них не мог подсказать выхода. Проблема заключалась в том, что офицер приехал в ад-Дахрийю утром в понедельник десятого июня, а кортеж президента Никсона должен был проследовать через Тауфикийю в среду, в полдень. Как начальник полицейского участка Тауфикийи, он нес ответственность за порядок и безопасность в районе с данного момента и вплоть до проезда кортежа. Правда, в таких случаях из других районов прибывают дополнительные силы полиции, но вся полнота ответственности остается на нем. В подобных сложных условиях он не имеет права просить об отпуске, как не может уведомить начальство о случае с ад-Дабишем и о следствии, которое по нему ведется.
— Что же делать?
Закадычные друзья в один голос ответили:
— Делать чудеса!
— К сожалению, я не фокусник, — засмеялся офицер.
Офицер был вынужден неоднократно приостанавливать следствие, садиться в «виллис» и ехать в Тауфикийю, а потом снова возвращаться и продолжать начатое. Эти перемещения, а также поспешность, с которой велось дело, вызвали удивление и недоуменные вопросы жителей деревни. У офицера было очень мало времени — понедельник и утро вторника. За двадцать четыре часа до проезда кортежа он обязан был быть в Тауфикийе. Люди не знали всей этой подоплеки, и единственное объяснение быстроты расследования видели в важности дела, в его политическом характере. Говорили, что офицер ездит в Тауфикийю, потому что там находится какое-то высокое начальство, контролирующее ход следствия, с которым он и согласовывает каждый шаг. Поспешность вызвана тем, что правительство заинтересовано в установлении местонахождения ад-Дабиша заблаговременно, до проезда президента Никсона.
Следствие велось по двум направлениям: первое — нападение сельскохозяйственного рабочего на врача, второе — факт побега обвиняемого из участка прошлой ночью. По возвращении офицера из Тауфикийи писарь подал ему заготовленные списки с именами свидетелей, вызванных для дачи показаний. Свидетелей было множество. Выйдя к ожидающим, офицер прикинул, что если каждому дать по десять минут, то, чтобы опросить всех, потребуется три дня. Заметив растерянность начальника, писарь смекнул, в чем дело, и скромно попросил разрешения дать ему маленький совет.
— Почему бы вам, господин офицер, не заслушать всех свидетелей разом?
Офицер удивился.
— Это же не по правилам!
— Время дорого. И все они будут говорить одно и то же.
Офицеру эта мысль начинала нравиться.
— Ты думаешь, особых разноречий не будет? — спросил он.
— Если и будут, то лишь в частностях.
Кажется, начальник не возражает. Писарь шагнул в дверь, спросил ожидающих:
— Помните, ребята?
Ему дружно ответили:
— Помним, конечно.
Писарь разложил бумагу, взял перо, записал имена свидетелей и их коллективные показания по делу о нападении ад-Дабиша на доктора и его бегстве из-под стражи.
Взглянув на бумагу, офицер засмеялся и сказал:
— Так не пойдет.
— В протоколе все будет иначе, — успокоил писарь. — Показания каждого будут записаны отдельно.
Он по очереди вызывал свидетелей в кабинет и каждого заставлял ставить отпечаток пальца на отдельном листе бумаги, внизу. Выше оставалось место для показаний. Когда все было готово, офицер просмотрел записанное писарем со слов крестьян. Там было сказано примерно следующее.
Плакать хочется, когда вспоминаешь старые, добрые времена. Куда все девалось! Диковинные наступили дни. Глаза на лоб лезут от удивления. Бедняки не желают больше жить в бедности, тянут свои грубые, мозолистые руки к лицам благородных господ, у которых такая нежная кожа. Что случилось? Случилось то, что ад-Дабиш Араис пожелал получить помощь хитростью, в нарушение всех установленных на земле порядков. А когда доктор ему отказал, набросился на него, стал бить, угрожать. Угрозы его затрагивают всю страну и ее будущее. Ад-Дабиша схватили и в тот же день отвезли в участок. Потом, смотрим, он вернулся. Мы думали, его освободили под залог или еще как. А ночью все нам стало ясно. Мы видели, как ад-Дабиш шел с ружьем на плече. От него пахло порохом, а в руке он держал кинжал и всем угрожал. Потом скрылся в полях, и больше его не видели. Бродит где-то там. По ночам доносится его голос издалека, такой страшный, что кровь стынет в жилах. Все в деревне боятся. Он грозил нам, что если кто
