Вся правда о русалках. Полевой определитель

себя на манер средневекового монаха, он согласен примириться с пробелами в своем образовании и слыть полным профаном в области искусства, лишь бы по части телесной красоты быть впереди всех. И когда он, после длительных тренировок, в день ответственных соревнований натрет свое тело маслом, выйдет к публике, состоящей из единомышленников, и замрет перед ней, ужасающе

(пропуск текста. — А.П.)

Надеемся, теперь читателю ясно, что мы подразумеваем под прельстительной позой.

Естественно, с прельстительной церемонией мы встречаемся и в животном царстве. Там она имеет значение, прямо ведущее к копуляции (спариванию): красотой, силой и умением представитель одного пола хочет убедить представителя другого, что именно он и есть лучший партнер, с которым смело можно приступать к священнодействию продолжения рода. Если мы отвергаем допущение, что единственным определяющим фактором для большинства представителей живого мира является немалая приятность акта копуляции (многочисленные сексологи и зоосексологи убедительно доказали это путем множества тщательно поставленных опытов на животных и людях), то цель прельстительных поз придется признать благородной, способствующей эволюции и прогрессу.

Ученые, стоящие на материалистических позициях, вздув мускулатуру и ожидая аплодисментов, то мы можем сказать на языке русалковедения: этот культурист принял прельстительную позу.

Когда оперный тенор в течение долгих лет заботливо и любовно оттачивает свое верхнее «до», чтобы затем блеснуть перед меломанами с ярко освещенного подиума своим чудо-горлом, извещая при этом на языке вокала, что ощущает в душе сильный жар любви или же что он твердо намерен умереть, то скажем так же: этот певец в прельстительной позе.

Ясно, что у разных людей прельстительные позы могут быть весьма различными: культурист ничуть не беспокоится о том, что не может напеть простейший мотив, тенор в прельстительной позе не придает ни малейшего значения такому пустяку, что в пылу обучения пению начисто утратил красоту своего тела и, выводя «до», может быть, держится за колонну из папье-маше.

(пропуск текста. — А.П.)

неоднократно подчеркивали, что не следует проводить прямые параллели между животным миром и человеческим обществом (мы включили бы в мир людей и русалочьих), поскольку это чревато упрощенчеством. Так не будем же делать этой ошибки! Обратим внимание на обстоятельство, что если среди животных содержание прельщения недвусмысленно зовет к спариванию, то человека подхлестывает прежде всего стремление к славе и обогащению. Известность и деньги, конечно, нужны для создания оптимальных копуляционных условий, но это все же обстоятельства второстепенные. Внимательный наблюдатель заметит тут известную разницу. Поскольку русалки не стремятся к известности, не мечтают о деньгах и не рвутся замуж хотя бы потому, что они не размножаются половым путем (подробнее к вопросам генезиса мы вернемся в последней части определителя), то смысл прельстительных поз русалок по сравнению с людьми и животными полностью свободен от утилитаризма — русалки никогда не ищут выгоды.

Положение, которое, казалось бы, должно возвысить русалок, вызвало диаметрально противоположную реакцию. Если русалки вообще не размножаются, возмущаются пуритане, какого черта они тогда чешут свои косы, кудахчут прельстительные песни и выпячивают грудь?! Подобные действия имеют смысл только тогда, когда способствуют созданию первичной ячейки общества — крепкой многодетной семьи. Не размножаться и впустую распевать! Нет, такое поведение надо, дескать, признать целиком и полностью непристойным и на сто процентов паскудным.

Разрешите, однако, скромно заметить, что если человечество в печатных изданиях неустанно декларирует, будто связь мужчины и женщины прежде всего должна служить воспроизводству населения и будто девушки не имеют права расточать свою честь и невинность (смотри, например, брошюру «Девушка становится женщиной»), то это, несомненно, прекрасная теория; но на практике все зачастую выглядит совершенно иначе. Разве медики нескольких поколений не объединяли своих усилий для создания все более эффективных и надежных противозачаточных средств? Древние греки использовали в качестве презервативов подвяленные овечьи кишки, современные же красавицы наперегонки глотают всякие пропионаты тестостерона и прочие гормональные препараты, о которых прекрасно известно, что они далеко не безвредны для здоровья. Здоровье — вот самое драгоценное достояние нашего общества! Если человек напропалую предается радостям любви, то тем самым он подвергает опасности святость брака (если в наше время об этом вообще можно говорить) и рискует заработать неприятности, сопутствующие разводу (психологическое травмирование детей, перегрузка присутственных мест и, самое главное, ужасно неприятное, по крайней мере для одного из супругов, дело — раздел имущества!). Русалки в своих действиях совершенно свободны и безгрешны, они хотят разделять с людьми радости музицирования, флирта и прочее. Следует отметить, что древние римляне высоко ценили куртизанок и их благородное занятие, дававшее разрядку и дарившее немалое психотерапевтическое подкрепление утомленным общественной деятельностью мужчинам.

Во всяком случае, поведение русалок кажется мне в высшей степени похвальным. Свои страсти они сублимировали в искусство любви (ars amatoria), сочетая его с искусством беседы, пения, танцев и прочим; русалки всегда руководствуются благородным принципом «l'amour pour l'amour». Они не ждут никакого вознаграждения. Разве не заслуживает это положительной оценки?

А теперь, пожалуй, хватит теории. К делу!

У эстонских русалочьих наблюдается пять основных типов прельстительных поз, что соответствует числу семейств русалок.

Семейство прекрасновласых строит свое прельстительное искусство на уверенности в неотразимости для человека их прекрасных локонов. Они распускают волосы, предоставляя им блестеть в солнечных лучах, расчесывают их, иногда занимаются спортивными играми, связанными с бегом, что дает возможность волосам развеваться на ветру особенно обольстительно.

Полоскуньи знают, что труд помог некоторой части наших и обезьяньих прародителей эволюционировать в людей. Исходя из того, что большинство представителей Homo sapiens придерживается мнения, что человек — это звучит гордо, указанные русалки хотят пленить нас своим отношением к труду. Поскольку очень многие люди (по крайней мере на словах) питают высокое уважение к чистоте, полоскуньи избрали в качестве прельстительного трудового процесса стирку.

Головочески также делают ставку на волосы. Однако они обладают менее платоническим нравом, чем прекрасновласые, и полагают, что одного лишь любования волосами недостаточно, надо разрешать и трогать их; по мнению головочесок, совместный процесс, называемый «поискать в голове», может служить надежной базой для длительных добрых взаимоотношений между людьми и русалками.

Для голотитих символом жизни, любви и здоровья являются неприкрытые молочные железы. Поскольку люди принадлежат к числу млекопитающих, этот символ можно считать вполне уместным.

Оруньи возлагают надежды на прекрасный певческий голос, причем некоторые виды не преуменьшают важности художественного слова и обращают внимание на оригинальность текста (ругательница).

Отличить прельстительные позы одну от другой нетрудно. Однако их рассмотрение мы еще не закончили. Следует иметь в виду, что не каждая стирка или бормотание песенки есть прельстительная поза. Вернемся на миг назад, к примерам из жизни людей. Не исключено, что иногда вышеупомянутый культурист затянет песню — может ведь ему прийтись по вкусу какой-нибудь марш или отрывок из музыкальной увертюры к цирковому представлению; нетрудно также представить себе отличного тенора, делающего гимнастические упражнения для увеличения объема легких. И все же эти действия нам не следует считать прельстительными позами. Настоящая прельстительная церемония происходит тогда, когда прельститель чувствует себя в центре внимания, когда при помощи прельстительной позы он