Щеглов Из жизни Валерия Маслова

«Художник, воспитай ученика, чтоб было у кого потом учиться...» — так звучит известная строка поэта Евгения Вино­курова. Что все-таки главное в тренерском деле: добиться гром­ких успехов или оставить учеников, способных продолжить дело наставника? К первой цели стремятся практически все, о второй, к сожалению, задумываются немногие. Допускаю, что Валерия Маслова уже не ждут большие победы на тренерском поприще, но учеников, что в хоккее с мячом, что в футболе он подготовил немало...

— Рассказывая о завершении хоккейной карьеры, вы, Валерий Павлович, сказалu, что никакого психологического стресса не испытали Дальнейший путь был предопределен — в тренеры?

— Кое-что для «Динамо» я все-таки сделал, чтобы мне дали направление в Высшую школу тренеров. В те годы ВШТ была своего рода футбольной академией. Обучение дневное, лекции читали ведущие преподаватели института физкультуры, работ­ники Спорткомитета. Слушателям выплачивалась весьма при­личная зарплата, деликатно называвфаяся стипендией. Я, к примеру, получал по высшей ставке — триста рублей. Вместе со мной занимались такие известные футболисты как Вячеслав Амбарцумян, Сергей Ольшанский, Анатолий Дегтярев, Олег Долматов, популярный ныне Валерий Непомнящий. Всего, ка­жется, 35 человек.

— Хоккейной специализации там не было?

— Она появилась позже, но, естественно, по хоккею с шай­бой. Некоторые тренеры по хоккею с мячом проходили обуче­ние вместе с «шайбистами», руководствуясь, видимо, принци­пом, что дополнительные знания никогда не помешают. Но я стремился стать футбольным тренером. В том, что смогу рабо­тать в хоккее с мячом, у меня сомнений не возникало, футбол же требовал более основательной подготовки. Во всяком слу­чае, учеба в ВШТ была делом необходимым и престижным.

— Однако в итоге в хоккее с мячом вы проработает пятнад­цать лет, а в футболе вдвое меньше...

— Ошибок, увы, было допущено немало. Но что толку сей­час сетовать — время вспять не повернешь...

Получить возможность тренировать футбольную команду высшей или первой лиг во все времена было нелегко. Поначалу своего рода пропуском становилось имя, которое зарабатыва­лось за годы выступлений. Им нужно было правильно восполь­зоваться, подкрепить результатами, завоевать соответствую­щую репутацию. Мне, скажу сразу, это не удалось. Причин тому немало, и односложный ответ здесь не подходит.

— Будем последовательны. Учеба в ВШТ оказалась вам полезной?

— Безусловно, хотя проходила отнюдь не гладко. Сначала напомнил о себе Валерий Сергеевич Сысоев. Когда начался хоккейный сезон, меня пригласили поиграть в домашних мат­чах за «Фили», занимавшие скромные позиции в первой лиге. Дважды вышел в матчах с Сыктывкаром, получилось удачно — три мяча забил. Попало в прессу. В «Динамо» меня сразу на ковер: «Как может офицер выступать за профсоюзную коман­ду? Вы откомандированы на учебу, набирайтесь знаний!» Объясняю, что Трофимов меня отчислил, что денег в «Филях» не получаю. Говорю Сысоеву: «Вы, Валерий Сергеевич, любите рыбу ловить, а я — в хоккей с мячом играть. Если директор ВШТ Варюшин мне разрешил, в чем же дело?»

Сысоев решил навести справки у Трофимова. У того в коман­де пожар, а тут еще начальство с каверзными вопросами. Мой бывший тренер выдал формулировку неожиданную: «Маслова я не отчислял, он ушел сам».

— Слукавить решил Васшшй Дмитриевич?

— Вот-вот. Раздосадован я был крепко. Тот же Вадик Янко за «Фили» играл, когда настроение было. К нему какие вопро­сы? Он уже с детьми в родном Кунцеве работал, да и погоны на него не давили. Но это, конечно, ерунда, все проблемы впере­ди были...

— Кажется, понимаю, какие. Когда вы упомянули о том, что бьиш до срока уволены из армии, мимолетно прозвучсию о каком- то уголовном деле, связанном с таможней. Расскажете, или это — табу?

— Вспоминать, конечно, неприятно, но «благодаря» той ис­тории я близко познакомился с человеком, который сыграл весьма важную роль в моей дальнейшей жизни. К Александру Петровичу Кочеткову я еше не раз вернусь, а пока о той, стоив­шей стольких нервов ситуации. В 1980 году на мое имя из-за рубежа прибыл контейнер, где оказались джинсы и другая ма­нуфактура. Инициатива исходила от людей, знавших, что у меня есть кое-какие знакомства на таможне. Груз конфискова­ли, квалифицировали как попытку спекуляции. Сразу же заве­ли дело и начали таскать по инстанциям. Как отреагировали в моем родном «Динамо», известно.

Возникла угроза отчисления из ВШТ. Если бы не Александр Петрович, так бы и произошло. Кочетков был парторгом наше­го курса, и, узнав суть вопроса, пообещал: «Будем бороться, Валера». Написали письмо на имя председателя Спорткомитета Сергея Павловича Павлова, сходили к нему на прием. Павлов, как я уже рассказывал, знал о моем существовании со времен московского чемпионата мира. Подключилась и жена Кочетко­ва Ада Васильевна, которая была знакома с Павловым по рабо­те в комсомоле. Вмешательство Сергея Павловича возымело действие. Мне дали возможность продолжить учебу, а дело вскоре закрыли — учли, что я там с бока припека.

— Хорошо, что нашелся человек, поддержавший в трудную ми­нуту...

— Да, Александру Петровичу до конца своих дней буду бла­годарен. В моем понимании он по всем признакам — уму, эру­диции, подходам к решению вопросов — человек уровня брать­ев Старостиных. Кочетков может два часа говорить о любом аспекте футбола и ни разу не повториться. До поступления в ВШТ он, москвич, успел немало лет поработать во второй ли­ге — во Владивостоке и Благовещенске, в первой тренировал «Алгу» из Фрунзе, вывел в высшую лугу ташкентский «Пахтакор».

После завершения учебы в конце лета 1981 года Александр Петрович принял «Спартак» из Орджоникидзе — нынешнего Владикавказа — и позвал меня в помощники. Вот уж, где я всякого насмотрелся! Мне-то по наивности казалось, что, отыграв столько лет, я кое-что о нашем футболе знаю. Но это были лишь цветочки...

— Что же ягодки?

— Я всю жизнь играл в динамовских командах. Стоял на довольствии, как и все футболисты московского «Динамо», в воинской части — на улице Подбельского, неподалеку от Пре- ображенки. Бывал там, понятно, в основном в дни выдачи зар­платы. Когда команда выезжала из Москвы, нам на общих основаниях платили суточ­ные — два рубля шестьдесят копеек. Вот и вся арифмети­ка. Выступления за команды Махачкалы и Вологды мой бюджет существенно не по­полняли — за продвижение наверх они не боролись, слу­чались лишь отдельные пре­мии. Тренеров жуликов у меня никогда не было, да их в