одного…
— Чего? Чего я не предусмотрел? Говорите!
— Коммунистическая цепь находится под током высокого напряжения. Прикоснитесь к ней — и вы превратитесь в уголь. Осторожно, сэр!
И после этих слов простой парень Америки, такой серьезный, строгий, рассмеялся.
Так, со смехом, и растаял, исчез, оставив своего собеседника в одиночестве.
Оставшись один, «первый американец» открыл глаза, встряхнул головой, отрезвел, снова стал Артуром Крапсом, «Бизоном» и понял, что пребывал в кошмарной власти сна.
Сон, только сон!.. Слава богу.
— Вашингтон, — возвестил пилот.
Самолет приземлился на бетонной крестовине. Но к аэровокзалу не пошел, свернул на боковую дорогу, за линию посадочных огней, заскрипел тормозными колодками. И в тот же момент из темноты вынырнул приземистый, тяжелый «паккард» и остановился в двух шагах от «летающей крепости».
По ступенькам корабельного трапа Артур Крапс сошел на травяное росистое поле аэродрома. Человек в штатском выскочил из стоявшего тут же «паккарда», распахнул дверцу. «Бизон» опустился на заднее сиденье, положил портфель на колени. Человек сел впереди, рядом с шофером. Обернувшись, тихо сказал:
— Сэр, вас ждут. Вы готовы?
«Бизона» слегка подташнивало, барабанные перепонки все еще ощущали тупое давление высоты, еще свеж был кошмарный сон, но он бодро ответил:
— Готов.
— Превосходно. Поехали!
К счастью, по дороге от аэропорта к Вашингтону морская болезнь почти прошла, и Артур Крапс повеселел. Повеселел настолько, что стал самим собой. Глядя из окна машины на вашингтонские улицы, на тротуары, заполненные потоками безликих, никуда не торопящихся людей, наслаждающихся ночной прохладой, он усмехнулся. «Когда-то и я был таким неприметным, ничтожным, тротуарным пешеходом. И был бы и поныне, если бы не счастливый случай, давший мне возможность показать, какова моя истинная цена. Боже мой, как это ужасно — быть жалким винтиком, песчинкой в неоглядной пустыне. Слепой, глухой, ничего не решаешь. Знаешь только то, что печатают газеты. Делаешь только то, что приказывает твой шеф…»
«Бизон» передернул толстыми плечами, засмеялся. Сопровождавший его человек вопросительно взглянул на генерала, но не удостоился ответа.
Шеф всей американской разведки Аллен Даллес ожидал Артура Крапса не один. Рядом с ним, за длинным зеркально-темным столом, подчеркнуто строгим, совсем пустым, даже без пепельницы и сифона с содовой, сидели еще три самых влиятельных человека США — Джон Фостер Даллес, Чарльз Вильсон и мистер Ге. Позади них, в углу не очень просторного кабинета покоилось огромное полотнище звездного флага, туго навернутое на древко и перехваченное тесемками. В простенках между окнами — скромные портреты Вашингтона, Линкольна. Простые стулья вдоль дубовых панелей. В окна виден купол Капитолия.
Артур Крапс сам был миллионером и важной персоной. Но как он мал по сравнению с этими китами! Каждый из них стоит миллиарды долларов.
Мистер Ге — высокий, сухой, сутулый. В кулуарах Белого дома его называют «Летучий голландец». Он по нескольку раз в году появляется в Париже, Лондоне, Риме, Анкаре, Токио, Карачи, Бонне. И всюду почтительно замирают перед ним императоры, короли, премьеры. А как же! Специальный помощник президента США. Глава Управления экономического сотрудничества с Европой. Глава Управления взаимного обеспечения безопасности. Душа и мозг, мотор и главная рабочая рука крупнейшего в Америке, и стало быть в мире, банкирского дома. Наследник и полновластный председатель правления железнодорожной компании. Член правления еще пяти других компаний. Владелец львиной доли акций медной корпорации «Анаконда». Выжимает долларовый сок из прибылей многих авиационных, судостроительных, пароходных компаний. Держит в своих руках тысячи рычагов американской экономики. Будучи делегатом на Потсдамской конференции, проявил величайшую дальновидность, которой гордится теперь по праву: беседуя с Форрестолом, тогдашним военным министром, сокрушался, что Гитлер проиграл войну, что открыл коммунизму ворота в Восточную Европу, в Азию.
Справа от мистера Ге — главный пожиратель долларов Чарльз Вильсон — министр обороны. Его ведомство тратит на вооружение ежегодно 50 миллиардов долларов, 63 процента расходной части бюджета. Независимо от того, кто будет президентом, демократ или республиканец, Чарльз Вильсон останется гласным или негласным хозяином Пентагона, ибо он президент могущественнейшей военно-промышленной корпорации «Дженерал моторс».
Рядом с Вильсоном — грузный человек в черном пиджаке, в белоснежной рубашке, повязанный черным галстуком — Джон Фостер Даллес. Его лицо, лицо пастора, иссечено глубокими морщинами. В углах рта желтые складки, оттянутые книзу. Тщательная прическа. Тяжелые очки в роговой оправе прикрывают скучающие сонные глаза.
В прошлом он — адвокат. Был специальным советником президента Вильсона на мирной конференции в Версале. Вместе с германским банковским воротилой Шахтом и американским финансовым тузом Дауэсом вырабатывал знаменитый план репараций с побежденной Германии.
В 1940 году Фостер Даллес возглавил юридическую фирму «Салливэн энд Кромвэлл». Ее контора размещалась в золотом ущелье Нью-Йорка, Уолл-стрит, 48. Клиентами адвокатской конторы Даллеса были только долларовые мудрецы, имеющие ключи к великим тайнам бизнеса, миллиардеры Рокфеллер, Морган, Дюпон и им подобные. Фирма Даллеса оздоровляла финансы Польши в то время, когда там правил диктатор Пилсудский. Джон Фостер Даллес и его адвокаты ставили на ноги лежавшие в грязи инфляции пезеты испанского диктатора Франко и форинты венгерского диктатора сухопутного адмирала Хорти. Джон Фостер Даллес!.. Восхищался диктатором Муссолини. Одобрял разбой Гитлера. Был директором компании «Интернейшнл никель» и председателем правления знаменитого «Рокфеллеровского фонда». Автор книги «Мир и перемены» — политической библии империалистов США. Накануне войны в Корее инспектировал войска Ли Сын-мана на 38-й параллели. Закладывал первые, камни в фундамент политики «с позиции силы». Образцовый, рьяный католик. Никогда не расстается с карманным, в кожаной рубашке Евангелием. Любит размахивать, словно кадилом, водородной бомбой. Истый американец, но его почему-то не любят даже работающие с ним локоть о локоть единомышленники. Бывший министр внутренних дел Гарольд Икс как-то во всеуслышание сказал о нем: «Джон Фостер Даллес — сукин сын».
Джон Фостер Даллес и Чарльз Вильсон сидели рядом. Они всегда рядом. Два кита, на хребте которых держится внешняя политика США. Работают синхронно, взаимно поддерживая друг друга. Даллес создает в мире обстановку холодной войны, пугает Америку и ее друзей коммунизмом, атеистической диктатурой, утратой свободы личности, призывает вооружаться, добивается от конгрессменов и сенаторов миллиардных ассигнований. Чарльз Вильсон, получив пятьдесят миллиардов долларов, распределяет военные заказы между своими соратниками — королями компании по производству моторов, самолетов, кораблей, угля, нефти. Их, этих королей, не надо долго искать. Они тут же, под боком, в Белом доме. Члены правительства Айка по совместительству занимают посты в 86 крупнейших финансово-промышленных корпорациях. Двуликие американцы: банкиры и министры, промышленники и государственные советники, торговцы и послы.
Младший Даллес, Аллен, тоже банкир. В годы Второй мировой войны жил в Швейцарии под видом американского дельца, возлюбившего высокогорный воздух Альп. В действительности же он руководил европейским центром американской разведывательной службы, был предшественником Артура Крапса.
После взаимных приветственных восклицаний, вопросов и ответов, обычных для людей, долго не видавших друг друга, четверо больших боссов и пятый, чуть поменьше, заняли свои места за столом и начали разговор. О, если бы слышали люди, о чем здесь говорилось!.. Будь Бог на небе, он бы немедленно отступился от братьев Даллес и K°.
Первым слово взял Даллес-старший. Тусклыми, неживыми глазами он пристально разглядывал сквозь
