предпринятых по нему атаках. 12 самолетов сбились с маршрута из-за плохой погоды и отбомбились по запасным целям. На свои аэродромы не вернулись шесть бомбардировщиков, семь машин погибли в авариях и катастрофах, что позволило штабу АДД предварительно оценить общие потери от налета в 1,66% от числа участвовавших в налете самолетов. Днем 7 февраля стало известно, что два не вернувшихся экипажа 2-го Гв. АК перетянули линию фронта и приземлились на своей территории.
Авиаторы этого соединения впервые шли на цель в измененных боевых порядках. Если ранее была организована подсветка целей 'на себя', когда каждый экипаж брал на борт одну-две САБ и для увеличения точности бомбометания устанавливались сжатые сроки выхода на цель, то в ходе первого же налета на Хельсинки этот порядок изменили. Среди наиболее опытных авиаторов полка выделили экипажи-осветители, и в их самолеты загружали только САБы. Особая роль отводилась 'лидеру-искателю', который первым обнаруживал цель, освещал ее в строго заданное время и давал команды другим экипажам-осветителям. После атаки финской столицы командование авиакорпуса пришло к выводу, что подобная система освещения более эффективна, а чем лучше цель освещена, тем выше результаты бомбометания. Стандартным построением стало включение в состав группы одного осветителя на 10 бомбардировщиков.
Руководство АДД с удовлетворением восприняло донесение из штаба ВВС Карельского фронта: 'Воздушной разведкой истребителей, проводившейся 7.2.1944 г. в 14.05, установлено, что весь город остается в дыму. 5 больших пожаров продолжаются в восточной части города'. В то же время в донесениях из частей отмечались и серьезные недостатки, которые предстояло срочно устранить. Прежде всего Голованова возмутило отсутствие радиосвязи
с многими экипажами в воздухе. На сигналы с КП не отвечали 15 экипажей из 1-го Гв. АК, шесть – из 45-й АД четыре – из 2-го Гв. АК. [18*] Далеко не всегда с бортов самолетов передавались обстоятельства, принудившие экипаж к аварийной посадке.
Выяснилось также, что экипажи получали недостаточно подробную информацию о погоде на маршруте и в районе своих аэродромов. Для сообщения метеоинформации не использовался способ циркулярных передач. При опускании низкой облачности летчикам и штурманам давали лишь команды идти на запасные аэродромы, но конкретных указаний командиры авиакорпусов дать не могли. Предоставленные сами себе, экипажи садились где придется в сложных метеоусловиях.
Налет показал весьма низкую готовность фотослужбы в различных соединениях АДД. В большинстве дивизий недоставало экипажей, умеющих на практике осуществлять ночные съемки. На самолетах 8-го АК вовсе не имелось НАФА. В 4-м Гв. АК в 1943 г. удалось подготовить наиболее опытных специалистов- фотографов, но в корпусе не уделяли должного внимания контролю за качеством бомбометания. Следовательно, командиры разного уровня реально оценить результаты бомбардирования не могли. В лучшую сторону, по мнению Голованова, выделялась фотослужба в 6-м АК. Однако командующего не удовлетворила небрежность при подготовке фотопланшетов – на всех открыто стояла надпись 'Хельсинки'. О низком качестве ночного фотографирования свидетельствует приведенная фотосхема, не позволяющая делать какие-либо выводы о результатах удара. (Приведенная для сравнения схема бомбардировки Пилау в апреле 1945 г. показывает, каких успехов достигли ночные фотографы на заключительном этапе войны).
Естественно, первый налет привел в повышенную готовность все части и подразделения финской ПВО. Низкий приземный туман, холодная безветренная погода, установившиеся вечером 6 февраля, по мнению финнов не благоприятствовали действиям авиации и массированного налета они не ждали. Выяснилось, что при отражении удара артиллеристы стреляли почти непрерывно, но неприцельно, а туман сильно ограничил возможности прожекторов. Зенитчики поставили 117 огневых заграждений, произведя 8586 выстрелов из тяжелых и 2217 из легких орудий. [19*] Финские посты достоверно зафиксировали четыре падающих бомбардировщика. Город не мог считаться надежно защищенным и оперативно за несколько дней была перестроена схема заградительного огня зенитной артиллерии – больше внимания уделялось центральной части. Срочно запросили помощи в ночной истребительной авиации у немецких союзников. 12 февраля на аэродром Мальми прибыл сводный отряд из I/JG302 с дюжиной Bf 109G. Возглавляемая капитанами Р. Левинсом и К.-Г. Дитче, эта часть в тесном взаимодействии с прожектористами должна была использовать тактику 'Wilde Sau'.
Уже при отражении второго советского массированного налета, который последовал в ночь на 17 февраля, немецкие истребители осуществили несколько атак. Ряд советских экипажей наблюдали патрулирование неприятельских истребителей, а по двум Ли-2 (лейтенанта Колитьева из 5-го АК и лейтенанта Ярошевича из 7-го АК) даже вели огонь, но безрезультатный. Из-за несогласованности действий летчиков-истребителей и прожектористов и плохой погоды эффект от применения немецкого отряда оказался ничтожным. После полуночи истребители прекратили вылеты.
Как и десятью днями ранее, основная нагрузка при отражении второго налета легла на плечи зенитчиков – они сражались всю ночь без перерыва. На этот раз им удалось поставить 184 заградительных огневых завесы. Как отмечают финские источники, ближе к утру зенитчикам улыбнулась удача: облачная погода сильно затруднила экипажам советских бомбардировщиков обнаружение целей, а зарево пожаров в восточных пригородах и работа прожекторов только в районе Катаянокка еще больше дезориентировали их. Большинство бомб упало в море.[20*]
По советским данным, второй налет оказался не таким мощным, как первый, но также прошел успешно (см. таблицу 4). Он продолжался всю ночь с 21.30 до 6.35. На город было сброшено 439,7 т. бомб, в том числе 286 ФАБ-500 и 902 ФАБ-250. Кроме того, специально выделенные экипажи A-20G с высот 500-600 м пулеметно-пушечным огнем и 'эрэсами' подавляли финские зенитные средства. Советские авиаторы отметили пять аэростатов заграждения на западе у острова Друмсе и старты ночных истребителей 15 км севернее Хельсинки.
Облачная погода по маршруту, местами снегопады, ограниченная видимость усложнили экипажам выход на цель. Однако всю первую половину ночи над городом было ясно. Командование решило не производить ночного фотографирования из-за плохих метеоусловий и вместо этого послало двух опытных контролеров: полковника Куликова и майора Матвиенко. По их оценкам, подсветка САБами была организована хорошо и позволяла летчикам четко различать кварталы столицы. Они отметили 15 пожаров, из них пять больших, сопровождавшихся взрывами.
Не вернулись с задания три Ли-2, один В-25 и один Ил-4, а в катастрофах разбились по одному Ли-2, В-25 и Ил-4; таким образом, потери составили 1,97% от числа участвовавших самолетов. Утром 17 февраля
