представления, толпа зашевелилась, послышались оживленные возгласы
Когда Байрон вернулся в гондолу и приказал Тито двигаться дальше, он начал снимать с марионетки секции доспехов и бросать их Шелли. ? Одевай Клару в это, ? отрывисто бросил он. Шелли сделал, как он велел, и, когда Байрон передал ему золотой шлем с забралом, попытался натянуть его на голову Клары.
? Не подходит, ? выдавил он, спустя несколько мучительных минут.
Канал погрузился в сумерки, и с каждой минутой становилось все темней ? вода уже пестрела полосами и мазками цветных отражений от бесчисленных огней, льющихся из многооких дворцов проплывающих мимо.
? Должен подойти, ? жестко ответил Байрон. Он вглядывался в выступающие из темноты очертания куполов Санта Мария делла Салюте. ? И как можно быстрее ? у нас осталась лишь минута-другая.
Шелли с силой натянул шлем, надеясь, что Аллегра не смотрит.
Гондола причалила к
Он повернулся к Байрону, который уже стоял позади вместе с Аллегрой. ? Их что, можно пробудить, если сильно нагреть?
? Верно, ? ответил Байрон, вглядываясь в том же направлении, ? если использовать подходящее горючее, и к тому же не должно светить солнце. Похоже, австрийцы готовы; глаз должно быть уже в Венеции. Жаль, что я не подумал захватить Карло.
Тито остался в гондоле, и необычная четверка ? Байрон, Аллегра и Шелли несущий жуткую марионетку ? большими шагами направилась через площадь.
Несколько австрийских солдат выступили вперед, похоже, намереваясь их остановить, но начали хохотать, когда увидели, что нес Шелли, и окликнули его по-немецки.
? Они хотят увидеть пляску марионетки, ? напряженно прошептал Байрон. ? Думаю, лучше им уступить. Это отвлечет их внимание. А я тем временем попытаюсь поджечь заготовленное ими топливо ? сейчас, пока глаз все еще не здесь ? пока они смотрят на тебя.
Шелли в ужасе воззрился на него ? и тут он заметил ветхого, опирающегося на трость старика, стоящего позади Байрона. На секунду под коричневой мантией промелькнула вспышка света, и Шелли понял, что там у него спрятана лампа. Не собирается ли он тоже преждевременно поджечь заготовленное горючее, пока Грайи лишены своего глаза?
Старик встретился с ним взглядом и кивнул, словно бы отвечая на его мысль ? и внезапно Шелли вспомнил, что видел его здесь месяц назад; он тогда крикнул что-то, что прозвучало как
? Ну же, ? прорычал Байрон. ? Вспомни, если это сработает, это не будет неуважением к трупу. Он толкнул к нему Аллегру, что лишь усилило терзания Шелли ? что
Со слезами на глазах, Шелли схватил одной рукой железную крестовину, а другой стиснул нити, а затем позволил маленькому телу выскользнуть из рук, так что оно безвольно повисло, болтая ногами над щербатой мостовой ? и, когда Байрон украдкой скользнул в сторону, скрывшись в тени, Шелли начал дергать за веревки и крестовину, заставляя тело исполнять гротескный танец. Свет фонарей красными отблесками вспыхивал на шлеме, который безвольно болтался на уровне его пояса.
Он крепко стискивал зубы, не позволяя себе думать ни о чем, лишь надеялся, что бешено громыхающее в груди сердце убьет его сей же миг; и хотя сквозь биение крови в ушах он смутно осознавал, что солдаты начинают ворчать, лишь, когда он украдкой бросил на них взгляд, он понял, что представление им не по нраву ? что они видали и лучшее и в этих вещах имели более притязательные вкусы.
Каким-то образом от этого все сделалось еще немного хуже. Ему пришло в голову, что он теперь знает что-то, чего возможно не знает больше никто в целом мире ? что нет проклятия более ужасного, чем
Затем под колоннами Дворца Дожей[246] раздался испуганный вскрик, и Шелли и думать забыл о своих зрителях. Он прекратил раскачивать тело и метнул взгляд вверх.
Двое солдат схватили Байрона, но лорд сумел освободить одну руку и бросил свой зажигательный снаряд в сваленную кучей солому у основания западной колонны ? колонны, которая как помнил Шелли, была увенчана статуей Святого Теодора стоящего на крокодиле.
Один из схвативших Байрона солдат отпустил его и бросился туда, где упал пылающий зажигательный снаряд.
«Теперь мы вне закона, ? подумал Шелли, ? по крайней мере, Байрон».
В этот миг давешний старик в коричневой мантии, неуклюже ковыляющий к другой колонне, распахнул свое одеяние и по широкой дуге отправил лампу на мостовую возле ее подножия. На солому хлынуло пылающее масло.
Солдат, устремившийся к первой колонне, очевидно, счел это большей угрозой и, сменив направление, бросился ко второй колонне. Добежав до нее, он попытался ногой отбросить горящую солому в сторону; его брюки тут же занялись, но он не обращал на это внимания.
Мужчина, который был, очевидно, командиром австрийцев, сорвался с места и замахал руками, призывая поторопиться кого-то за темной громадой базилики[248]. Его фигура в свете пожара отбрасывала пляшущие тени на поддерживаемую колоннами стену Дворца Дожей. «
Один из солдат навел винтовку на древнего старика и прищурился, собираясь выстрелить. Шелли схватил Аллегру за руку. Обстановка начала накаляться ? этой ночью здесь запросто мог кто-нибудь погибнуть.
Байрон вырвался из хватки удерживающего его солдата и повалил его на землю. Двое солдат потащили своего горящего товарища в сторону канала, очевидно собираясь бросить его в воду, но его винтовка все еще лежала на мостовой. Байрон дохромал до нее, подхватил и поспешил обратно туда, где стоял Шелли с детьми.
За миг до того, как солдат выстрелил в старика, Шелли увидел существо отчетливо и безмолвно, словно из ниоткуда, возникшее в воздухе между солдатом и его мишенью. Это был крылатый змей, размером с большую собаку, и отсветы пламени играли на его чешуе и в размытых очертаниях крыльев, пока змееподобное существо извивалось в воздухе.
Грянул выстрел, и Шелли услышал, как пуля срикошетила от существа и унеслась в сторону колонн, пока отзвуки выстрела метались между дворцом и библиотекой.
