Гнёт ее заботы

бы только, куда он направляется по ней сам.

? Ты развелся! ? воскликнул де Лож, когда они, наконец, достигли входной двери. ? Но та Венецианская попытка, которую четыре года назад предпринял один из твоих друзей, закончилась провалом ? так что ты, должно быть, забрался чертовски высоко в Альпы, я прав?

? Да, ответил Кроуфорд. ? С Байроном, в 1816. Он снова погряз в этом, в отличие от меня, так что мне не понятно, с чего бы твоим священникам восторгаться им и бояться меня.

? На самом деле, они и к Байрону не испытывают особо теплых чувств, но он богатый и влиятельный, а ты нет, и к тому же он многое делает для Карбонариев.

Де Лож покачал головой, и Кроуфорду почудилось, что в глазах древнего старика на миг вспыхнуло восхищение. ? Я никогда даже всерьез не рассматривал возможность отправиться в Альпы самому ? для меня это было бы слишком суровое испытание. К тому же оно, почти наверняка, повлекло бы мою гибель; или, что еще хуже, могло бы оставить меня искалеченным и неспособным попробовать что-нибудь еще. Он пожал плечами. ? Так что, почему бы просто не позволить подходящему человеку утопить меня в родных краях.

Кроуфорд постучал в дверь и смущенно направил разговор в сторону от того, как он не смог утопить старика шесть лет назад. ? Оно и впрямь чуть не стало смертельным. То путешествие в Альпы. Там были… удивительные создания в этих горах.

Де Лож согласно кивнул, принимая смену темы. ? И вы поднялись туда в 1816? Как раз в эти годы там переправлялся старик Вернер ? именно его прибытие в Венецию помешало плану, который твои друзья… и я… пытались осуществить там в 1818. Его присутствие в Швейцарии должно было переполошить местных жителей ? там наверняка наблюдалась определенная активность Карбонариев ? и проезжающее настолько близко ? здесь он использовал слово, которое Кроуфорд мог перевести только как оживляющее средоточие ? должно было привести этих древних созданий в чрезвычайное возбуждение тоже. Ты, случаем, не видел там Вернера? Думаю, он держался в стороне от самых высоких перевалов, так как определенно не жаждет развода, но ты мог мельком увидеть сопровождающий его отряд.

Кроуфорд собирался уже помотать головой, когда де Лож добавил: ? Он путешествовал запакованный в лед, под охраной Австрийских солдат.

И Кроуфорду пришло на ум, что он припоминает нечто подобное ? фургон, застрявший в грязи в вечерних сумерках, и Байрона, эксцентрично вскарабкавшегося на его станину, чтобы направлять усилия толкающих фургон людей.

? Может и видел, ? сказал он. ? Кто этот Вернер?

Де Лож не ответил, так как один из слуг Байрона, наконец, отворил дверь. Слуга с неприязнью уставился на де Ложа, но отступил в сторону, когда Кроуфорд сказал ему, что старик был его гостем ? хотя после этого откровения Кроуфорд и сам удостоился холодного повторно оценивающего взгляда.

? Я расскажу тебе о нем, ? сказал де Лож. ? Где мы можем поговорить?

Презрение во взгляде слуги только усилилось, когда он услышал бедственный французский де Ложа. ? Э..э, наверху, в нашей комнате, ? ответил Кроуфорд. ? Подожди здесь, пока я предупрежу мою… жену, мою теперешнюю жену, что мы поднимаемся.

Когда Кроуфорд вместе с де Ложем вернулся в спальню, Джозефина сидела на полу, и он не мог с уверенностью сказать, что мелькнуло в ее взгляде, когда она взглянула на невероятно древнего старика, очарование или отвращение, или и то и другое сразу; он видел, как работали ее сложенные на коленях руки, и знал, что она снова мысленно продирается сквозь дебри таблиц умножения.

Де Лож опустился в кресло возле окна и положил ноги на кровать. ? Ты спросил о Вернере, ? сказал он. ? Вернер ? это… можно сказать, главный монарх Габсбургов ? тайный, но вместе с тем абсолютный властитель австрийской империи. И он пребывает в этой должности уже очень давно ? он старше даже меня, на добрых четыре века. Он родился примерно в 1000 году нашей эры, в старинном замке Габсбург[336] на реке Аре[337], в швейцарском кантоне Аргау.

Кроуфорд стоял возле окна, смотря вниз на дорогу, где они оставили священников и крестьян, но резко обернулся, когда услышал имя кантона, и де Лож вопросительно поднял брови.

? Э-э, не бери в голову, ? сказал Кроуфорд. Он отвернулся обратно к окну, так как ему показалось, что он уловил какое-то движение на тенистой дороге. ? Слушай, я не особо любопытствую по поводу этого парня. Что ты…

? А должен бы, ? прервал его де Лож. ? Это человек ответственный за все наши злоключения. Он жаждал бессмертия, и он жил в Швейцарии, так что слышал немало историй о том, что Альпы являются цитаделью древних богов, сами, по сути, являясь этими древними богами, обращенными в камень изменившимся солнечным светом, но все еще живыми. Как-то ночью он вскарабкался в горы, тот молодой Фауст, которым он был, и умудрился пробудить горы настолько, чтобы поговорить с ними, и узнал о их народе, нефелимах, до-Адамовых вампирах, чьи окаменевшие тела все еще находят то там то здесь, дремлющие, словно семена в пустыне, дожидающиеся, когда пойдет животворящий дождь.

Де Лож вытянул свои иссохшие руки, разведя ладони примерно на фут. ? Они выглядят как маленькие статуи, ? сказал он. ? Маленькие окаменелые ребра какого-нибудь до-Адамового Адама, ожидающие, когда дыхание жизни снова их всколыхнет. Вернер нашел одну из них и хирургическим путем, используя также магию, поместил в свое тело, для того чтобы она могла пробудиться за его счет, так сказать, воспользовавшись его психическим кредитом. Он стал, таким образом, мостом, искусственным совмещением, своего рода представителем обеих рас одновременно, и теперь он ? вне сомнений ? все еще отчасти человек и оживленный нефелим сразу.

? Христос из старых богов, ? тихо сказала Джозефина по-французски. ? Своего рода искусственный спаситель-наоборот.[338] Ее руки безвольно лежали на коленях, словно даже таблицы умножения обманули ее ожидания.

Отстраненно Кроуфорд поразился, что она поняла речь старика, но его вниманием уже завладело нечто другое, и он отвернулся от окна, снова обратив лицо к де Ложу. ? Хирургическим путем, ? спросил он. ? Где он все это проделал? В Швейцарии, верно?

? Да, ? ответил старик. ? Ты что-то об этом знаешь?

Кроуфорд припомнил рукопись, про которую рассказывал Бойду шесть лет назад, то описание в Сборнике Менотти процедуры помещения статуи в человеческую брюшную полость. Как он тогда сказал Бойду, эта рукопись выжила лишь потому, что ее ошибочно занесли в каталог, как процедуру Кесарева сечения. ? Думаю, я читал хирургические записи об этом. Де Лож хотел было что-то сказать, но Кроуфорд призвал его к молчанию. ? Этот Вернер ? из Аргау! ? как он выглядит? Выглядит ли он… молодым? Здоровым?

Де Лож в изумлении посмотрел на него. ? Ты его видел, верно? Нет, он не молодой и не здоровый, хотя состояние его здоровья теперь, когда он в Венеции возле колонн Грай, весьма устойчиво. Он не может передвигаться, но он может проецировать себя в осязаемые образы, которых достаточно, чтобы поднять бокал вина или перелистывать страницы книги или отбрасывать плотные тени, если освещение не слишком яркое, и эти образы могут выглядеть настолько молодыми как он того пожелает. Хотя, он не может проецировать их очень далеко, не больше чем на несколько сотен ярдов от того места где находится его неимоверно древнее тело. А с 1818 этим местом является Дворец Дожей[339] на Пьяцца Сан Марко[340] в Венеции. Я думаю, единственная причина, по которой Австрийцы захватили Италию, чтобы он мог владеть колоннами Грай и жить в их консервирующей время ауре.

? Я встретил того, кто, по-видимому, был им ? одной из его проекций ? в кафе возле Большого Канала[341], ? задумчиво сказал Кроуфорд. ? Он не особо скрытничал ? сказал, что его зовут Вернер фон Аргау.

? Полагаю ему и не нужно скрываться, ? вставила Джозефина. ? Единственной вещью, которую он от тебя утаил, было ? дай ка подумать, то обстоятельство, что ты сам того не зная содействовал делу нефелимов, лучше чем любой Австриец.

? А также то, что лекарство, которое он мне для тебя дал, должно было тебя убить, ? сказал Кроуфорд.