Необычное сочетание. Он быстр?
Привыкший к подобному любопытству, Роман повернулся и стал ждать следующих слов мужчины. Он хорошо знал, что это будут за слова. Почти каждый, кто видел его жеребца Секрета, изъявлял желание купить его.
Мужчина еще раз осмотрел лошадь.
— У меня ранчо примерно в семидесяти пяти шлях отсюда. Не хочешь его продать? Я заплачу хорошие деньги.
Роман улыбнулся. Ранчеро ошибался, если надеялся использовать Секрета в качестве племенного жеребца, ибо конь был результатом некоего необычного и озорного скрещивания, которое Роман предпринял десять лет назад. Он не рассказывал ни одной живой душе о своей юношеской проделке и о подробностях ее неожиданного и в то же время совершенно необычного результата, и не собирался этого делать.
Его будущее зависело от сохранения этой тайны.
— Извини, — сказал Роман. — Не продается.
— Чертовски жаль. Ну, что же, удачи тебе.
— Спасибо. — Роман еще раз отряхнул свою испачканную одежду и вошел в здание станции. Держа табличку над головой, прошел через шумную толпу. Многие люди спешили уйти с дороги. Он понимал, почему они сторонились его: определенно — от него не исходил аромат сандалового мыла или розовой воды. От него несло…
Как там сказала эта сумасшедшая?
Перепревающее удобрение. Встряхнув головой, сделал еще один круг по огромному залу. К тому времени, когда закончил свой третий обход, увидел ее.
Этого свихнувшегося гения. Она стояла у боковой двери станции, маньяк в перьях восседал у нее на плече, подергивая ленточку шляпки.
Роман начал отворачиваться от нее, но прежде чем повернуться к ней спиной, увидел, что она двинулась к нему.
В тот же миг сообразил, что видит самые красивые глаза, которые ему доводилось встречать, — огромные, цвета превосходного виски и такие же пьянящие.
Отведя взгляд, он разглядел длинные пряди блестящих золотых волос, ниспадавших на грудь, действительно большую и полную.
Сейчас ему явно было не до этого.
Он развернулся на каблуках и зашагал прочь.
— Роман Монтана?
Услышав свое имя, мужчина резко остановился. О Боже, она знала, кто он.
Это могло означать только одно: страх закрался в него, и он почувствовал себя так, будто проглотил ядовитую змею.
— Роман Монтана? — повторила Теодосия ему в затылок. — Я не узнала вас во время нашего разговора за городом. — Она слегка похлопала его по спине; кончики пальцев коснулись его длинных волос.
Девушка сразу же убрала руку, взволнованная странным чувством, которое пробудило ощущение его волос: согретые солнцем, того же цвета, что и два блестящих пистолета на бедрах, они густыми волнами рассыпались по его широким плечам и спине.
Она никогда не видела таких волос у мужчины и ощутила почти неудержимое побуждение дотронуться до них еще раз.
Сбитая с толку странной реакцией на это, отступила на шаг и заставила себя сосредоточиться на сиюминутной ситуации.
— Я Теодосия Уорт, женщина, которую вы должны сопровождать до Темплтона, — сказала она, продолжая разговаривать с его спиной. — У вас табличка с моим именем, и вы опоздали ровно на один час двадцать две минуты и сорок девять секунд.
Он сжал кулаки вокруг рукоятки таблички. Эта ненормальная сосчитала даже секунды!
Роман так и не ответил и не повернулся к ней лицом, и Теодосия предположила, что совершила ошибку.
— Ради Бога, сэр, так вы Роман Монтана или нет?
Иоанн Креститель пронзительно вскрикнул:
— Крайне важно, чтобы я зачала ребенка, — заявил он. — Ради Бога, сэр, так вы Роман Монтана пли нет?
Незнакомцу больше всего на свете хотелось, чтобы его звали как угодно, только не Роман Монтана.
ГЛАВА 2
Набраться. Нализаться. Накачаться.
Напиться.
Роман не придумал ничего другого, что помогло бы ему выдержать трехдневное путешествие до Темплтона с Теодосией Уорт.
— Плевать мне, — пробормотал он бармену, — пусть она летит до Темплтона хоть на спине своего попугая.
— Как скажешь, — ответил бармен, вновь наполняя стакан своего посетителя.
Обхватив стакан рукой, Роман посмотрел в зеркало на стене за баром: в нем отражалось облако сизо-голубого дыма со слабыми лучами солнца, пробивающимися сквозь него. Под этой дымкой сидело за столами с полдюжины мужчин, игравших в карты и время от времени ухитрявшихся ущипнуть пышнотелых барменш; другие стояли у бара, потягивая свою выпивку в одиночестве. Роман знал, что большинство из них — такие же бродяги, как и он, скитающиеся то там, то тут, зарабатывая деньги, когда нуждались в них, проводя свои дни как вздумается, — так ребенок складывает кубики: один за другим, без какого-либо определенного плана в голове.
«Именно на этом сходство и кончается», — подумал Роман. У него был определенный план, и это не какой-то воздушный замок, как когда-то предрекала его мачеха.
Эта мечта была такой огромной, что только двадцать, пять тысяч акров плодороднейших пастбищных земель в Рио Гранде Плейнз могли вместить ее, — он будет выращивать замечательную породу лошадей на этих прекрасных землях и затем разбогатеет, продавая их ранчеро, которые, без сомнения, готовы заплатить любые деньги за его ценную породу.
Однако, чтобы сколотить это богатство, надо потратить целое состояние. Правда, ему оставалось внести всего пятьсот долларов, чтобы выкупить землю. А уж стадо крепких испанских кобыл не будет стоить слишком дорого.
А вот английские чистокровные жеребцы обойдутся недешево — за лучших в стране, разводимых и выращиваемых на различных фермах на Востоке, и платили золотом почти столько, сколько они весили. Но все равно он как-нибудь их заполучит, ибо прекраснейшее всегда стоит уйму денег.
Ничто и никто в целом мире не помешает осуществить ему эту мечту. Как и в течение десяти долгих лет, он будет браться за любую работу, которая подвернется, пока не соберет необходимой суммы.
Придется набраться терпения и поладить с Теодосией Уорт во время поездки до Темплтона — нельзя упустить деньги, которые доктор Уоллэби заплатит ему за эту услугу.
— Награда, вот что это, — пробормотал он, пробежав пальцами по волосам. — Вроде той, что получают за избавление общества от какой-нибудь угрозы.
— Настоящей угрозы, — автоматически согласился бармен. — Эй, а я тебя не знаю? Не видел тебя?.. Да-а, ты тот самый парень, который был у нас несколько месяцев назад. Роман Монтана, вот, кто ты. Народ не перестает говорить о твоей лошади. По-прежнему не продается?
Роман покачал головой и отхлебнул виски.
