— И что же, мы ничего не предпримем?
— Нет. — Холидей опустил бинокль и протянул его Куку. — Возьми. Следи за магазином.
— Куда ты собрался?
— Я прослежу за Дюнном. Постараюсь найти способ заговорить с ним. Нужно застать его врасплох… самое подходящее время.
— А я что, должен здесь задницу просиживать?
— Мы должны быть уверены, что Уилсон никуда не смоется, — сказал Холидей, которому совсем не хотелось, чтобы Кук связывал его действия. — Если он соберется уходить, проследи за ним.
— Будем держать связь по рации?
— Если я прижму Дюнна, то отключу свою. Не хочу, чтобы он знал, что я не один. Когда закончу, свяжусь с тобой.
— Хорошо.
Холидей посмотрел на Кука, рубашка старика была мокрой от пота.
— Почему бы вам не снять эту куртку, сержант?
— Я работаю, молодой человек.
— Как вам угодно.
— Док? — Кук протянул руку. — Спасибо.
— Не за что, — сказал Холидей, пожимая его ладонь. Он вышел из машины и сел в свой «линкольн». Доехав до въезда на территорию торгового центра, остановил лимузин.
Дюнн вошел в торговый центр. Несколько минут спустя вышел и направился к своему «форду», разговаривая по сотовому. Кук видел, как он выехал с автостоянки и как Холидей, выждав несколько секунд, поехал за ним по Центральной авеню. Вскоре обе машины исчезли из виду.
Кук опустил стекло и, поднеся к глазам бинокль, навел его на «бьюик» Реджинальда Уилсона. Он знал, что Холидей солгал ему, сказав, что в расследовании Реймона нет ничего нового. Скорее всего, Реймон раскрыл дело Джонсона. Теперь Холидей в одиночку преследовал Дюнна, понимая, что Кук — человек старый и ему это не по силам. Слишком старый для полицейского. Обуза для слежки. Кук не собирался сидеть здесь и наблюдать за припаркованной машиной. Реджинальд Уилсон никуда не собирается ехать. И домой он наверняка поедет не скоро. Вот поэтому Кук должен отправиться к дому Уилсона. Предпринять какие-то действия, показать этим юношам, что он еще на что-то способен.
Кук выключил рацию и мобильник. Он не хотел говорить с Холидеем или с кем-либо еще. Он выдал свою дневную норму. Кук включил зажигание и выехал с автостоянки.
…Выехав на Центральное авеню, Холидей держался на расстоянии четырех машин от Дюнна. Тот мчался по правой полосе, миль на десять превышая допустимую скорость и по-прежнему разговаривая по телефону. Дорога и мобильник отвлекали его, это облегчало слежку, Холидей был уверен, что останется незамеченным, пока Дюнн не доедет до места назначения. Но Холидей уже решил, что не позволит Дюнну уехать так далеко.
Он прибавил скорость, поравнялся с «фордом» на светофоре, опустил стекло со стороны пассажирского сиденья и коротко просигналил.
Дюнн посмотрел на него ничего не выражающим взглядом.
— В чем дело?
— У тебя правая шина сейчас спустит, — сказал Холидей. — Просто хотел предупредить.
Дюнн не поблагодарил его за информацию. Он сказал что-то в трубку, закончил разговор и бросил телефон на сиденье справа от себя.
Когда зажегся зеленый свет, Дюнн тронулся и вскоре свернул на площадку с подъемником. Холидей последовал за ним и припарковался рядом. Рацию и мобильник он выключил раньше. Дюнн вышел из машины и осматривал шину. Холидей направился к нему, на ходу доставая бумажник. Дюнн, уловив движение, инстинктивно потянулся к пистолету, висевшему в кобуре на поясе, но не достал его. Вместо этого он встал, широко расставив ноги. Худой и высокий, с коротко стриженными светлыми волосами и светло-голубыми глазами, он был, как минимум, на пару дюймов выше Холидея.
— Послушай, — сказал Холидей, держа в руке открытый бумажник. — Не надо нервничать. Я просто хочу показать свое удостоверение личности.
— Зачем?
— Позволь мне объяснить…
— С шиной все в порядке, — сказал Дюнн, — зачем ты сказал, что она спущена?
— Мое имя Дэн Холидей. — Он показал Дюнну водительское удостоверение и сделал это так, чтобы была видна прикрепленная к нему старая карточка ФОП. — Управление городской полиции, но в отставке. Ты ведь тоже полицейский, верно?
Дюнн посмотрел на латиноамериканца, обслуживающего подъемник, и вновь повернулся к Холидею.
— Что тебе нужно?
— Огелторпе-стрит, Норт-Ист. Общественный сад. Я был там после полуночи, в среду. Я видел тебя, на заднем сиденье твоей машины кто-то сидел.
В глазах Дюнна промелькнуло воспоминание.
— И что?
— Тебе должно быть известно, что в этом саду утром было найдено тело мальчика.
— Что ты тут делаешь, следишь за мной?
— Верно. Я за тобой следил.
Губы Дюнна изобразили подобие улыбки.
— Пьяный шофер, дрых в машине. Я тебя помню.
— А я тебя.
— Это что, вымогание денег? Тогда я пойду к начальству и скажу, что был там, но ни одного долбаного цента ты не получишь. Мне нечего скрывать.
— Мне не нужны деньги.
— Тогда к чему ты все это?
— Мальчишка был убит. Я ищу ответ.
— Кто ты такой, один из тех придурков, которые целый день сканируют полицейскую волну?
— Когда ты был там ночью, ты уже знал о мальчишке?
Дюнн медленно покачал головой:
— Нет. Я узнал об этом на следующий день.
— Почему ты не рассказал об этом, когда обнаружили тело?
— Зачем?
— Ты же полицейский.
— Я тебе только что сказал — тогда я не знал об этом. И добавить ничего не мог.
— Если ты видел меня, — сказал Холидей, — и понял, что я пьян, почему же ты не задержал меня?
— Я был занят.
— Что ты делал в этом тупике с пассажиром на заднем сиденье?
— Да кто ты такой!
— Считай, я просто сознательный гражданин.
— Тогда пошел ты!
— Что ты делал на Огелторпе?
— Вставлял одной шлюхе. Ты доволен?
— Ты не полицейский, — сказал Холидей с нескрываемым отвращением.
Дюнн ухмыльнулся и подошел ближе. Холидей почувствовал запах мятных леденцов, до боли знакомой «маскировки», скрывавшей запах спиртного.
— Что-нибудь еще? — спросил Дюнн.
— Ты знаешь Реджинальда Уилсона?
Холидей смотрел в глаза Дюнну. В них не было даже тени понимания.
— Кого?
