Но он всегда испытывал уважение и дружеские чувства к солдату, который был его учителем. Не осуждая покойного, он признавал, что между его бывшим командиром и мафией существовали определенные отношения. Однако Мак решил, что в Сан-Диего покойника все же проводят в последний путь с подобающими его рангу воинскими почестями.
Болан полагал, что эти связи возникли еще тогда, когда полковник, отстраненный от боевых действий, изнывал от безделья в Сайгоне. И тем не менее, он не представлял себе похорон Харлана Винтерса без воинских почестей.
— Что будем делать? — спросил Бланканалес.
— Мы проникнем в зону противника, — тихо сказал Болан, — взломаем его логово и спасем доброе имя полковника. Идет?
Бывшие охотники из команды «Эйбл» переглянулись, а «Гаджет» Шварц, откашлявшись, произнес:
— Значит, операция по спасению.
— Ради мертвого, — вздохнул Бланканалес.
— Ради памяти великого солдата, — поправил его Болан. — Он того заслужил. Разве не так?
— Да, — подтвердил Шварц.
— И не искажая отчета, — тихо добавил Бланканалес.
— Мы только вытащим его из той грязи, в которую он попал, — пояснил Болан. — Ну а судьей себе он будет сам.
— Хорошо, — согласился Бланканалес. — Последнее усилие ради его чести.
Временная осада Сан-Диего не была снята, наоборот, она обретала упорный, затяжной характер.
Команда «Эйбл» приняла вызов.
Глава 3
Серые предрассветные сумерки постепенно рассеивались. Калифорнийское небо обретало свою обычную чистоту и прозрачность, и на его фоне на северо-востоке уже четко вырисовывались неровные очертания гор.
Монтгомери Филд, небольшой аэродром для частных и небольших пассажирских самолетов, мирно дремал в ожидании нового дня.
Люди в белых комбинезонах — техники аэропорта — уже деловито сновали между самолетами, готовя их к предстоящим полетам.
Сигнальные огни и подсветка взлетно-посадочной полосы еще горели, из открытых ворот некоторых ангаров вырывались потоки яркого света и длинными вытянутыми прямоугольниками ложились на бетон рулежных дорожек. Через открытое окно диспетчерской на контрольной башне доносился стрекот работающего телетайпа.
«Чикано» Мануэль Рамирес и «Учитель» Джек Физзи сидели в кабине новенького грузовичка-вездехода, припаркованного у самой площади техобслуживания в тени ангара. Опустив стекло, Физзи выстукивал пальцами по крыше машины ритм мелодии кантри-рок, звучавшей по радио.
Водитель Рамирес оказался тучным, толстощеким малым с густой блестящей шевелюрой. Сшитый по мерке костюм был сильно измят и сидел на нем, как на корове. Мануэлю «Чикано» исполнилось сорок, и натворить он уже успел столько, что его разыскивала полиция трех штатов. Закрыв глаза, он положил голову на баранку, делая вид, что спит.
Зато Физзи не было и тридцати. Два года он проучился в небольшом университете на восточном побережье, а потом подался в Калифорнию, чтобы подзаработать. Через год после приезда он на три года загремел в тюрьму «Фалкон» за кражу автомобиля. Двадцать месяцев он отработал в тюремной службе реабилитации, обучая чтению и письму неграмотных заключенных. Но, по всей видимости, в тюрьме он скорее выучился сам, чем научил других. Всего через несколько недель после выхода на свободу он связался с Люкази, боссом организованной преступности в южной Калифорнии.
В отличие от Рамиреса Учитель всегда безукоризненно одевался, длинным нечесаным патлам предпочитал аккуратную мужскую прическу и по натуре был очень живым и общительным человеком. Его легко можно было принять за молодого высокопоставленного чиновника, но это внешнее сходство было обманчивым.
Толстяк лениво поднял голову.
— Который час? — пробурчал он.
— Огней не видно, — ответил Физзи. — Пока он опаздывает только на десять минут.
— Эти проклятые поставки мне уже надоели.
— И мне тоже, — вздохнул Физзи, а потом добавил: — Но эта — последняя, другие пойдут уже не скоро.
Он выключил радио.
— Вероятно, там плохая погода.
— Наведи справки у служащих, — подсказал Рамирес.
— Нет, нет. Он прилетит.
Два техника в белых комбинезонах вышли из-за угла ангара и направились к грузовичку.
— Спроси у механиков.
— Да откуда им знать? — огрызнулся Физзи. — Он ведь и раньше запаздывал. Потерпи немножко.
Техники спокойно приближались, болтая и посмеиваясь. Подойдя к машине, они разошлись и с обеих сторон заглянули в кабину.
Около водителя остановился коренастый брюнет среднего роста с живыми черными глазами. Когда он улыбался, насмешливые морщинки в уголках губ становились особенно заметными.
Второй отличался высоким ростом и мощным атлетическим телосложением. Он выглядел моложе своего друга, да и выражение лица его, черты которого были как бы вырезаны ножом, вызывало некоторое беспокойство: безжалостный взгляд и полное отсутствие улыбки на плотно сжатых губах будили неосознанное чувство тревоги.
— Спроси у них, — предложил шофер.
Физзи вполголоса выругался и высунулся из машины навстречу атлету.
— Эй, приятель, как там сводка о погоде в горах? — процедил он, едва разжимая губы.
— Плохая, — ответил детина ледяным голосом.
Черный пистолет с глушителем словно по волшебству оказался в его руке, и верзила, больше не произнеся ни слова, приставил его ко лбу Физзи.
С другой стороны машины раздался негромкий приглушенный крик.
Молодой мафиози расслабился и заговорил примирительным тоном, в котором чувствовалась изрядная толика почтения.
— Ладно. Хорошо, хорошо. Не нервничайте. Что на вас нашло?
Великан коротко бросил:
— Вылезай!
Его голос как будто доносился из загробного мира и начисто отбивал у собеседника желание спорить.
Техник отступил на шаг, не опуская пистолета, и открыл дверцу. Стараясь не делать резких движений, Физзи медленно вылез из машины, держа руки так, чтобы они все время были на виду. Затем то ли инстинктивно, то ли по привычке, он повернулся, расставил ноги и положил руки на крышу машины, чтобы дать себя обыскать.
Такая же сцена происходила по другую сторону машины.
— А ордер? — забубнил Рамирес. — Я хотел бы взглянуть на ордер.
— Кто вы? — поинтересовался Физзи, в то время как великан забирал у него оружие. — Из федеральной полиции?
— Ты почти угадал, — услышал он мрачный ответ.
Физзи не успел опомниться, как его руки были связаны за спиной, а рот заклеен полоской скотча. Через несколько секунд он оказался вместе с Рамиресом в багажнике машины и почувствовал, как великан сунул ему в руку какой-то металлический предмет: что-то вроде большой монеты с неровными краями.
Крышка багажника захлопнулась, и Физзи с Рамиресом погрузились в темноту.
Физзи ощупал пальцами предмет, который сжимал в кулаке и все понял. До него дошло, кто был тот
