Я осторожно потрогала пальцем слежавшийся кукольный локон. Наклонив голову, прочитала аккуратно вышитое на белом фартучке: «Марфушенька-голубушка» и резюмировала:
– Вот, значит, какую Марфушеньку потеряла бабушка Зоя!
– Похоже, это натуральные волосы, – заметила Ирка, ласково погладив куклу по встрепанной голове. – Их можно вымыть с шампунем, расчесать и уложить!
И она снова повторила:
– Красота!
– Красота спасет мир! – как мне показалось, совершенно машинально откликнулся Моржик.
– Красота спасет мымр! – вполголоса поправила я, хитро улыбаясь.
Ирка вскинула глаза и вопросительно посемафорила мне бровями. Я подмигнула подруге и одними губами шепнула:
– Манюня!
– Что – Манюня? – также шепотом спросила Ирка.
– Я придумала, как его выручить!
Ирка открыла рот, явно желая расспросить меня толком, но тут Лазарчук, успевший снова нырнуть в люк, выдал на-гора новую порцию клада.
– Книги?! – разочарованно выдохнул Петя.
– Полный сундук! – доложил капитан.
– Полное собрание?! – в отличие от Пети, я ахнула откровенно восторженно и жадно сцапала верхний томик из стопки, которую Лазарчук с грохотом поставил на край ямы. – Люди, это же настоящее сокровище!
Я потрясла толстым томом в темно-зеленом переплете со слегка потускневшими золотыми буквами:
– Словарь Брокгауза и Ефрона, дореволюционное издание, еще с «ерями» и «ятями», восемьдесят с чем-то томов! Книги в прекрасном состоянии, цела даже папиросная бумага перед страницами с иллюстрациями!
– Кни-и-иги! – растерянно протянула Ирка, не разделив моего энтузиазма. – А мы думали – клад!
– Это и есть клад, деревня! – вскричала я, с трудом удержавшись, чтобы не треснуть тупоголовую подруженьку раритетным томиком по макушке. – Чтобы ты знала, даже современное издание этого словаря стоит три тысячи долларов, а уж антикварное – на порядок дороже!
– Тридцать тысяч баксов? – Ирка сразу повеселела и посмотрела на Брокгауза – Ефрона с большим уважением. – Это уже что-то! А кому, кстати, принадлежит этот клад?
– С точки зрения закона, это вообще никакой не клад, – шваркая вторую стопку книг рядом с первой, просветил нас Лазарчук. – Это сокрытое имущество, которое принадлежит хозяйке квартиры.
– Тебе? – Ирка с надеждой посмотрела на меня и притиснула к груди куклу.
– Нет, не мне, а бабушке Зое, – твердо ответила я.
– Образцовая гражданка! – с откровенным сожалением вздохнула подруга. – А я-то хотела выпросить у тебя эту куколку.
– Я тебе новую куплю, – утешил расстроенную супругу Моржик. – Я таких в Голландии видел, в следующий раз поеду – буду знать, что везти тебе в подарок.
– Послушайте, поможет мне кто-нибудь или нет?! – поставив на пол третью стопку книг, довольно- таки брюзгливо спросил Лазарчук.
И следующие полчаса мы перегружали из сундука в багажник служебной машины Лазарчука многотомный словарь, в адрес плодовитых авторов которого притомившийся Лазарчук, не сдержавшись, сказал несколько неласковых слов.
– Я впервые понял, что означает выражение «груз знаний», – поддержал коллегу Петя.
Я молчала и только улыбалась, в мыслях отшлифовывая план спасения из лап порнодеятелей нашего дорогого вязаного уродца.
Ночевала я у Ирки, причем на удивление крепко проспала всю ночь, хотя вечером думала, что под действием эфира выспалась на неделю вперед.
Глава 5
Пятница
Чистый и бескорыстный шантаж
Лазарчук уверил меня, что Брокгауз с Ефроном задерживаются им ненадолго, и бабушка Зоя в самом скором времени, после некоторых бюрократических формальностей, получит драгоценные фолианты в целости и сохранности.
Куклу, которую капитан счел не большой материальной ценностью, мне позволено было забрать сразу, и Ирка немедленно пожелала окружить Марфушеньку заботой. Она хотела искупать куклу в ванночке с пеной, вымыть ей волосы шампунем от перхоти и постирать платье, но я не позволила. Мне показалось, что бабушке Зое будет приятно самой позаботиться о бедняжке Марфушеньке. Подумав, Ирка со мной согласилась, но ей так хотелось приукрасить куклу, что утром по дороге в стариковский приют мы закатились в дорогущий игрушечный магазин. В этом кукольном бутике подружка купила Марфушеньке роскошное парчовое платье с настоящими французскими кружевами.
– Будет, что на сменку одеть, когда старое платье пойдет в санобработку, – сказала Ирка, пытаясь небрежным тоном замаскировать свое восхищение кукольной обновой.
Она даже уступила мне место за рулем и всю оставшуюся дорогу держала вешалку с платьицем на весу, чтобы не примять воздушные кружева. И сама же их насквозь промочила слезами и обсопливила, когда мы торжественно вручили Марфушеньку бабушке Зое!
Правда, смотреть на это без слез было просто невозможно. Когда старушка увидела куклу, ее лицо приобрело такое потрясенное выражение, что я не смогла сказать ни слова из заранее приготовленной короткой речи. Только хрипло выдавила:
– Вот! – положила Марфушеньку на колени бабы Зои и отступила в сторону.
Ирка уже громко хлюпала носом, тщетно пытаясь прикрыться кукольным платьицем.
– Деточка моя! – шепотом сказала бабушка, и по морщинистой щеке покатилась хрустальная слезинка.
Следующие пять минут прошли в тишине, нарушаемой только нашими с Иркой придушенными всхлипами. Баба Зоя больше не плакала. Она нежно гладила фарфоровое личико, дрожащими пальцами расправляла спутанные кукольные локоны и складки пожелтевшего фартучка и при этом что-то еле слышно шептала. Наконец до меня дошло, что мы тут лишние, я потянула Ирку за рукав, и мы потихоньку, на цыпочках, удалились, оставив на спинке старомодной кровати с шишечками вешалку с новым нарядом для Марфуши.
– Ну, чем теперь займемся? – шумно высморкавшись в запомнившееся мне полысевшее полотенце, спросила Ирка уже в машине.
– Одним очень выгодным, хотя и совершенно противозаконным делом, – загадочно ответила я.
– Съемками порнухи? – враз оживилась подружка.
– Ты что? – я покрутила пальцем у виска. – Мы займемся шантажом!
– Это мне в новинку, – заметила Ирка таким тоном, который говорил, что незнакомый ей доселе вид противозаконной деятельности ее совершенно не пугает. – Интересно будет попробовать! А кого мы станем шантажировать?
Она азартно потерла ладони.
– Лучше бы ты спросила, зачем мы будем кого-то шантажировать! – попеняла я своей беспринципной
