Уф-ф-ф!
Не выдержав напора, с треском отлетела пуговица халата.
– Стоять! – строго сказала я дернувшемуся Димуле.
– Ворюга! – обличила его Ирка, баюкая Манюню. – Украл ребеночка, мерзавец!
– И не крал я его вовсе, просто подобрал! – нахально возразил Димуля. – Шел по улице, а он под кустиком в ящике лежал, сирота сиротой! Пришлось усыновить.
– В том ящике с игрушками таких кукольных «сирот» было штук десять, не меньше, – припомнила я. – Спасибо, хоть не всех «усыновил», благодетель!
– В следующий раз, если будешь переезжать с квартиры на квартиру, попроси у Лазарчука пару ребят для охраны своих вещей! – попеняла мне Ирка.
Время для воспитательных бесед было не самое подходящее. Я посмотрела на Димулю – он нагло ухмылялся.
– Опусти руки по швам, стой и слушай меня внимательно! – рявкнула я.
– Да какого черта?!
– Может, подбить ему второй глаз? – деловито спросила Ирка, заботливо пряча Манюню в поместительный карман халата и тем самым освобождая себе руки для воспитательного мордобоя.
– Позже, – ответила я, сверля Димулю недобрым взглядом.
– Ну, позже так позже, – легко согласилась Ирка. – Тогда я пока игрушечки соберу.
Бесцеремонно вытряхнув из пестрой наволочки диванную подушку, подружка стала складывать в получившийся мешок разбросанных по полу плюшевых зверей. Я сняла медицинскую масочку, спрятала ее в карман, достала взамен кассету, которую дал мне Вадик, и твердо, глядя прямо в единственный зрячий глаз Димули, сказала:
– Вот здесь, – я потрясла кассетой, – профессионально отснятый видеоматериал, который отражает все события этого бурного вечера: и ваши постельные игрища, и последовавшее за ними побоище. Я пущу эту запись в ход, если ты вздумаешь продолжать съемку и распространение своей мерзкой порнографии – неважно, какой именно, с людьми, с игрушками, с домашними животными – хоть со стульями и табуретками! Посадить тебя мне, наверное, не удастся, но позора ты не оберешься, это я тебе твердо обещаю! Вопросы есть?
Димуля молчал, только щерил зубы. Я с сожалением отметила, что все они целы, – а еще говорят, что спецназовцы грубы и бесцеремонны!
– У барбосов нет вопросов! – ехидно прокомментировала Ирка собачий оскал Димули. – Что ж, в таком случае мы уходим! Арриведерчи, Дима! Реквизит мы конфискуем!
Мы повернулись – и ушли.
– Как дела? – с интересом спросил нас Вадик, скомкав и бросив себе под ноги очередную конфетную обертку.
Прежде чем ответить, я покосилась на Ирку. В распахнутом белом халате с оборванной пуговицей, с безобразно растрепанными косами, с мешком игрушек на плече и светлой улыбкой подружка была похожа на загулявшую Снегурочку, хмельную и веселую.
– С Новым годом! С новым счастьем! – подпав под обаяние этого образа, возвестила я.
– Ты обалдела? – дружелюбно спросил Вадик. – Какой Новый год – май на дворе?
– Ну и пусть май, а я новую жизнь начинаю, – с легким сердцем ответила я. – В новой квартире, с новыми силами и с обновленной верой в то, что все, что ни делается, всегда к лучшему!
– Аминь! – торжественно возвестила Ирка и грузно плюхнулась на водительское сиденье. – А что, шоколадок больше не осталось? Вадька, ты все сожрал?!
Добрая Снегурочка мгновенно превратилась в сердитую снежную бабу. Вадик заглянул в опустевший бардачок, сконфуженно почесал в затылке и после паузы, заполненной Иркиным грозным сопением, примирительно спросил:
– Может, начнем новую жизнь с новым шоколадом?
– Правильно! Притормози у кондитерской! – быстро сказала я, чтобы потушить конфликт. – Отпразднуем освобождение Манюни!
Ирка перестала хмуриться. Мы отъехали от башни, и уже где-то на проспекте Разведчиков подружка вдруг тихо спросила меня:
– Про порнографию с предметами мебели ты просто так сказала или где-то видела что-то подобное?
– Мама дорогая! Мебель! Я же обещала Алексею Ивановичу сделать интервью с директором мебельного салона! – спохватилась я. – Ирка, разворачивай машину, в кондитерскую закатимся позже, а сейчас срочно двигай в «Мебель для жизни»!
Под неумолчное ворчание недовольной подружки мы проделали недолгий путь к мебельному салону. Едва «шестерка» остановилась на пригорке у раздвижных дверей, я выдернула из машины задремавшего Вадика, сунула ему в руки камеру и побежала в магазин, лишь краем глаза глянув на рекламный щит справа от дверей.
– Тут, похоже, опять какая-то презентация? – спросил Вадик, догнав меня у входа.
Плечом к плечу мы перешагнули через воображаемый порожек и остановились. Просторный зал мебельного салона был полон народу. Нарядные граждане с праздничными лицами толпились вокруг просторного фуршетного стола, занимающего всю середину зала. Над столом, поддерживаемый в воздухе гирляндой гелиевых воздушных шаров, парил плакат: «С днем рожденья, дорогой «МетаКар»!» На возвышении, которое в прошлый раз занимал мой самоходный диван, стоял вертлявый юноша в смокинге явно с чужого плеча и с микрофоном.
– А теперь, дорогие друзья, прозвучит здравица в честь фирмы-именинницы! – торжественно сообщил он.
– О, нет, только не это! – почуяв неладное, слабым голосом проговорила я.
Из мощных динамиков грянула музыка – заиграл невидимый оркестр, и хорошо поставленный мужской голос с чувством запел:
– Не думай о каркасе свысока…
Из толпы гостей торжества мне приветливо махал Аполлон Иванович Синебородов.
Через неделю мы праздновали новоселье. Мои доблестные наемные рабочие успешно завершили ремонт, Моржик, Белов и Лазарчук помогли мне расставить мебель, повесили люстры и прибили карнизы, а мы с Иркой развесили шторы и тюлевые занавески. Когда, уже явно эстетствуя, Ирка с Моржиком начали распределять по широким подоконникам привезенные ими декоративные растения в горшках, появился Колян.
– Ух, ты! – восхитился муж, бросив под ноги дорожную сумку и оглядев преображенную квартиру. – Красота-то какая!
– Красота спасла мымр! – усмехнувшись, шепотом напомнила мне Ирка.
Мымренок Манюня с причесанной рыжей гривой и в новых шортиках с надписью «Адидас» восседал на кровати в детской, готовый к встрече со своим маленьким хозяином. Впрочем, новоселье мы решили отметить, не дожидаясь возвращения Масяньки.
– Ты хочешь отпраздновать без малыша, чтобы не беспокоить его, да? – спросил Колян, пробегая глазами длинный список званых гостей.
– Просто хочется, чтобы батарейки не разрядились, – машинально ответила я, безжалостно вымарывая в перечне необходимых закупок шоколадные пирожные. Этим лакомством мы с подружкой объелись на презентации «МетаКара».
– Что ты сказала? – переспросил Колян.
Ирка толкнула меня локтем в бок.
– Хочется поскорее нарядиться! – быстренько переврала я.
Это кое-как сошло за объяснение.
Празднование получилось веселым и даже где-то бурным. Когда подвыпившие гости с подачи Вадика начали с криками: «С новым домом! С новым счастьем!» палить бенгальские огни и взрывать хлопушки, я порадовалась тому, что не поторопилась расстелить на полу новые ковровые покрытия. В целом, шумное
