Праотец Мосох

Это действительно далеко не так, а возможно, и вовсе не имеет никакого отношения к действительности.

Посмотрим на археологическую картину Волго-Окского междуречья (исторический центр великорусской народности), начиная с неолита и заканчивая ранним средневековьем. Почему с неолита? Потому, что в конце неолита на смену присваивающему хозяйству приходит производящее, начинает появляться разделение труда, обмен, социальная структура и именно с этих времен можно говорить о появлении этнической организации.

Неолит

Верхневолжская культура. Носители этой культуры распространяются в Центре Русской равнины на рубеже VI и V тыс. и бытуют здесь до конца V тыс. до н. э. (7240–5430 л.н.)^{263}.

Культура с ямочно-гребенчатой керамикой. Ее существование относится к последней четверти V — середине III тыс. до н. э.

Волосовская культура. Носители волосовской культуры проживали в Центре Русской равнины в эпоху позднего неолита и энеолита — с последней четверти IV до первой четверти II тыс. до н. э. (5065–3840 л.н.)^{264}.

Кроме того, в эпоху среднего и позднего неолита примерно со второй четверти IV-ro и до начала III тыс. до н. э., а в отдельных районах Центра Русской равнины — до конца III тысячелетия бытовали группы населения с редкоямочной и редкоямочной тонкостенной керамикой^{265}.

Бронзовый век

Фатьяновская культура. Данная культура на разных территориях существовала в разное время. Этим временем для Верхней Волги был период от 1800 г. до н. э. до 1300 г. до н. э, а на Средней Волге — от 1700 г. до н. э. до начала I тысячелетия до н. э.

Абашевская культура. Ее памятники отмечены на территории современной Московской, Воронежской областей, Марийской, Чувашской и Башкирской республик. Датируется 2-й половиной II тыс. до н. э.

По мнению некоторых исследователей абашевская и фатьяновская культуры связаны по своему происхождению со среднеднепровской культурой племен бронзового века, обитавших в Среднем и Верхнем Поднепровье во 2-й половине III-го — 1-й половине II тыс. до н. э^{266}. Существуют и другие мнения. Так, Д. А. Авдусин указывает: «Для лесной полосы Восточной Европы наибольший интерес представляют племена среднеднепровской и фатьяновской культур, близость которых объясняют общим происхождением. Но указать «общего предка» не удается»^{267}.

Железный век

Дьяковская культура. Данная археологическая культура раннего железного века, существовала в VII в. до н. э. — VII в. на территории Московской, Тверской, Вологодской, Владимирской, Ярославской и Смоленской областей.

Особо следует отметить следующее.

Археологическая культура и этническая общность это нетождественные понятия. Археологической культурой называется совокупность материальных памятников, которые относятся к одной территории и эпохе и имеют сходные черты, а именно: общность керамики, погребального комплекса, вооружения, устройства жилища, предметов культа и т. д. Однако сходные материальные памятники, которыми характеризуется археологическая культура, не всегда принадлежат этнически однородному обществу, а различный набор материальных памятников — различным этносам. К примеру, эстонцы и латыши за время многовекового соседства выработали очень сходную материальную культуру, но разговаривают на совершенно различных языках, эстонский относится к финно-угорской языковой семье, а латышский — к индоевропейской.

Смена археологической культуры на той или иной территории вовсе не означает, что носители предыдущей культуры подверглись какому-то геноциду и были начисто уничтожены. Известно, что на территории Волго-Окского междуречья, к примеру, за период II тысячелетия нашей эры поменялось множество материальных культур, но народ, который населяет данную территорию сегодня, является потомком народа населявшего эту территорию и тысячу лет назад. Так, в 20-е годы XX века великорусский этнос шагнул в новую технологическую эпоху, в результате чего его материальная (впрочем и духовная также) жизнь поменялась кардинально. Тем не менее, мы имеем дело с одним и тем же этносом, только претерпевшим культурную трансформацию. Те же соображения, надо полагать, будут справедливыми и в отношении ко временам значительно более ранним.

К примеру, хотя генезис упомянутой выше волосовской культуры является дискуссионным (некоторые археологи связывают ее с уральско-камскими племенами), есть основания и для мнения о ее местном развитии на основе верхне-волжской и ямочно-гребенчатой культур. Как указывает член-корр. РАН Т. И. Алексеева, «благодаря исследованиям последних лет… в центре Русской равнины, выявлена определенная последовательность в смене культур, которая заставляет склоняться к мысли о местном развитии волосовской культуры (выделено мной. — К.П.). Так, непосредственно над мезолитическими слоями залегают культурные остатки верхневолжской ранненеолитической культуры, над ними располагаются комплексы с ямочно-гребенчатой керамикой. В верхних горизонтах этого слоя появляется тонкостенная редко-ямочная керамика с фигурным ямочным орнаментом и гребенчатым узором, относимая к протоволосовскому этапу позднего неолита. Над этим культурным слоем располагается ранневолосовский комплекс с круглодонной керамикой с раковинной примесью, затем идут слои с развитой поздневолосовской керамикой. Верхневолжскую и волосовскую культуры сближают общие элементы в орнаменте сосудов, сходство форм костяных и каменных орудий»^{268}.

Нет сомнений и в преемственности фатьяновской культуры с более поздним населением региона. По словам Д. А. Авдусина, «фатьяновцы не исчезли бесследно, а в соединении с населением местных культур явились основой населения следующей эпохи (выделено мной. — К.П.)»^{269}.

Коротко напомню, что этноопределяющими признаками материальной культуры в археологии считаются:

1. Обряд погребения.

2. Лепная керамика, изготовленная для внутреннего употребления, а не на продажу.

3. Характер жилища.

Лингвистическая принадлежность племен, составлявших какую-либо археологическую культуру, определяется по данным топонимики, в первую очередь гидронимики. Выдающийся специалист в области индоевропейского языкознания В. Георгиев (1908–1986) писал в свое время, что географические названия являются самым важным источником для определения этногенеза данной области. «В отношении устойчивости эти названия неодинаковы, наиболее устойчивы названия рек, особенно главных».

Расовую принадлежность носителей той или иной культуры определяют согласно данным краниологических измерений (т. е. измерений черепов) и по результатам реконструкции внешнего облика, к примеру, по методу М. М. Герасимова. Монголоиды, как правило, являются брахицефалами (короткоголовыми), а европеоиды — долихоцефалами (длинноголовыми, если смотреть на череп сверху). Впрочем, это слишком общее описание. За более конкретной информацией я советую читателю обратиться к специальной литературе по этому вопросу.

Как ни странно, но, прежде чем продолжить разговор об этногенезе великорусского народа, нам следует прояснить некоторые моменты этногенеза древнейших угро-финнов. Прояснить их мы должны по следующим причинам.

1. В тохарских языках (существуют два их диалекта) наличествует субстратная финно-угорская лексика^{270}