Праотец Мосох

одного из самых интересных и значительных явлений в истории Евразии. Открытый A. M. Коневым Сейминский памятник находится на территории современной Нижегородской области, близ слияния Оки и Волги, в 6 км от железнодорожной станции Сейма, к западу от деревни Решетихи.

Состав металлического ивентаря Сейминского памятника в основном содержит предметы вооружения: кельты, наконечники копий и ножи-кинжалы выполненные в технике тонкостенного литья, при которой использовался сердечник, вставленный в полость двухстворчатой литейной формы. Как отмечают Черных E. H. и Кузьминых C. B., характеризуя комплекс сейминского вооружения: «Их (сейминцев. — К.П.) «этническим знаком» служило металлическое оружие совершенных форм и им практически не пользовались чуждые семинско-турбинским племенам народы (выделено мной. — К.П.)»^{398}.

Проблема, однако, заключается в том, что мы можем иметь дело не с этническим, а с надэтническим феноменом, а именно с военно-организационным.

Дело в том, что характер сейминско-турбинских некрополей уникален. В подавляющем большинстве случаев в могилах отсутствуют человеческие останки. В них, как правило, нет керамической посуды. Они лишены курганных насыпей и надмогильных сооружений. «Погребальный инвентарь раскрывает характер основной деятельности погребенных: металлическое, каменное и костяное оружие, костяные защитные доспехи говорят о том, что это были воины. Бронзовое оружие нередко втыкалось в дно стенки или край могилы. Эти памятники резко отличаются от некрополей всех евразийских культур»^{399}.

Кроме того, для археологов до сих пор остаются неизвестными поселения сейминско- турбинского типа. Присутствие СТТФ зафиксировано на территориях, занятых памятниками разнообразных культур и общностей, однако характер контактов сейминско-турбинских «популяций» с окружавшими их племенами остается для историков крайне дискуссионным вопросом. Я думаю, что таковым он и продолжит оставаться до тех пор, пока ученые, в отношении к СТТФ, не откажутся от терминов «популяция», «племя», «этнос» и т. д., поскольку характеристика гарнизонов и воинских подразделений в терминах этнографии вряд ли продвинет наши представления о СТТФ в правильном направлении.

Так вот, на территории занимаемой до фатьяновцев волосовцами, фатьяновских жилищ также не обнаружено, как не обнаружено сеймино-турбинских поселений на всей громадной территории ЕАМП!^{400}

Кстати говоря, как ни странно, но похоже, что отношение фатьяновской культуры к волосовской также нельзя решать в этнических категориях. Во-первых, известно, что в рамках этнической культуры могут существовать и субкультуры, к примеру, профессионального и/или социального и т. п. толка. К примеру, всем известная русь, которую отчего-то считают этническим подразделением, в реальности представляла из себя социально-профессиональную страну. В. О. Ключевский в «Курсе русской истории» отмечал: «Сторонним наблюдателям оба класса, княжеская дружина и городское купечество, представлялись одним общественным слоем, который носил общее название Руси, и, по замечанию восточных писателей X в., занимался исключительно войной и торговлей, не имел ни деревень, ни пашен, т. е. не успел еще сделаться землевладельческим классом»^{401}.

Во-вторых, известно, что могилы фатьяновцев определяются по характерным для них боевым топорам, отсюда и второе название для круга культур шнуровой керамики — культура боевых топоров. При этом наличие в погребении боевого топора может быть вовсе не племеным атрибутом, а социальным, т. е. знаком принадлежности к касте воинов. Тот факт, что к кругу КШК могли принадлежать различные этносы, в принципе, не отрицается сегодняшней наукой ^{402}. Но что связывало эти этносы между собой? Очевидно единая военная организация. Что касается связи между волосовской и фатьяновской культурами, то, возможно, следует говорить не о смене культур с одной на другую, а о фатьяновском этапе в развитии волосовской культуры, точнее о первой социальной дифференциации праиндоевропейского общества, а именно о начальном этапе организации всем известных каст — духовной, воинской и торгово-ремесленной. И та, и другая, и третья весьма тесно были связаны между собой.

Основная доля металлических предметов СТТФ обнаружена в пяти крупных некрополях, три из которых находятся к западу от Урала — Сейма в низовьях Оки, Турбино под Пермью и Решное на Оке, а два — к востоку — Ростовка под Омском и Сатыга на таежной Конде, а также в святилище — Канинской пещере на Печоре. Отдельные металлические орудия сейминско-турбинских типов находят от Монголии до Финляндии и Молдавии. Все эти вещи оказались разбросаны по гигантской территории примерно в 3 млн. кв. км^{403}.

Область распространения изделий основного сейминско-турбинского типа включает в себя всю область распространения СТТФ — от территории Южной Финляндии (Noorsmarkku, Kaasanmaki, Laukaa, Pielavesi) и о. Муху (Рижский залив) на западе до Минусинской котловины, Гоби- Алтайского аймака (МНР) и далее до с. Горемыки (побережье Байкала) на востоке. Область распространения изделий производного^{404} самусьско- кижировского типа ограничивается исключительно восточной, т. е. сибирской, частью ареала СТТФ — от Исеть I на западе до Минусинской котловины на востоке^{405} .

При том, что в комплексе бронз СТТФ выделяется два основных типа, существует еще евразийский компонент привнесеный в генеральный стереотип металлообработки сейминско-турбинского типа со стороны металлургических центров древнейшей фазы ЕАМП на Южном Урале и Волго-Камском бассейне (абашевская общность)^{406}.

Какова роль представителей абашевского культурно-исторического сообщества в структуре и генезисе СТТФ?

Изучение вещевого комплекса могильников СТТФ показало следующее. Доля евразийского компонента в общем комплексе металлических изделий позволяет утверждать, что отношения с абашевцами стояли для сейминско-турбинских групп на первом месте. Так, «из крупных некрополей этой зоны наибольшая доля евразийского компонента приходится на долю Сеймы (25,8 %) и Турбина (24,4 %). Гораздо меньше этого металла в Решном (16,7 %) и совсем мало в Ростовке (6,5 %) и Канинской пещере (5,3 %). В Сейме при доминировании абашевских связей сильнее всего чувствуется линия срубных контактов, а точнее — вероятно, взаимодействий с так называемым «синкретичным» срубно-абашевским типом культуры. Для Турбина взаимосвязи с абашевской общностью являются практически единственными»^{407}.

Между тем, хотя абашевцы и занимали важное место в социальной иерархии СТТФ, они не занимали главных позиций, о чем свидетельствует следующий материал. «Из 79 таких комплексов металлические предметы евразийского компонента содержатся лишь в 15. Доля их, таким образом, близка 1/5 общего количества, что приблизительно соответствует соотношению изделий обоих компонентов. 64 могильных комплекса содержат металлические предметы, относящиеся исключительно к сейминско-турбинскому компоненту; в 11 могилах встречены только предметы евразийского облика; лишь 4 могилы дают сочетание вещей обоих компонентов. Налицо, таким образом, достаточно строгая дифференциация могильных комплексов по их отношению к сейминско-турбинскому или евразийскому компонентам. При этом богатейшие захоронения — с кельтами, вильчатыми наконечниками копий и литейными формами — никогда предметов евразийского облика не содержали. Погребения с евразийскими формами чаще всего не относятся к числу наиболее насыщенных инвентарем: лишь могила в Турбине содержала 4 подобных металлических предмета»^{408}. Тесные связи сейминцев с абашевцами подтверждаются и коллекцией керамики, из Решного, которая соответствует абашевской средневолжской керамической коллекции. Об этом свидетельствуют и сохранившиеся эскизные зарисовки сосудов из Сейминских погребений, которым также следует искать аналогии среди абашевской керамики.

Что касается самусьско-кижировского типа, производного от сейминско- турбинского, то, как выше уже было упомянуто, он является локальным типом распространенным к востоку от Урала. За данную линию, т. е. в Европу, он не выходил, а на своей территории существововал параллельно с генеральным (сейминско-турбинским) типом бронз. Это обстоятельство позволяет нам дать ответ на многие вопросы.

Так или иначе, но сейчас мы должны твердо решить, что представлял из себя сейминско-турбинский