доказывает его весьма разнообразный национальный состав. К примеру, национальный состав Оренбургского казачьего войска в 1891 г. был следующий: русских 87 %; татар 6 %; нагайбаков 3 %; мордвы 2 %; башкир 1 %; калмыков 0,5 %[71]. Согласно переписи 1897 года в Терском казачьем войске на тот момент состояло 167 301 человек казачьего населения. Их них русский язык родным назвали 145 508 человек, украинский — 16 329, калмыцкий— 2727, белорусский— 586, татарский — 252, другие — 29 321[72].
Если же обратиться ко временам более ранним, нежели времена появления казачества на исторической сцене, то вполне допустимо указать на алан, которые также представляли из себя этносоциальную общность.
По мнению Т. А. Габуева[74], аланская общность сформировалась на территории государства Кангюй[75] из числа представителей туземного населения и военизированных группировок юэчжей (восточных тохаров) и усуней (асов), которые приняли наименование «аrуаnа», т. е. «ариец». Причем воспринят он был не в древней фонетической форме — аrуаnа, а в новой — alana. Лингвистическая закономерность перехода «r» в «l» в двух этих словах была обоснована В. И. Абаевым[76].
Кроме того, для лучшего понимания сущности феномена «Русь» нельзя обойти вниманием и такие организации как Ганзейский союз, английская Ост-Индская компания или же голландская Ост-Индская компания, поскольку в источниках ясно и недвусмысленно указывается не только на военную, но и на торговую активность русов. Так вот, все вышеуказанные торговые объединения имели внушительный флот и собственные вооруженные силы, которые могли принудить небольшое государство существенно уменьшить торговые пошлины, а при государственной поддержке и большое государство, вроде Индии, могло пасть жертвой такого торгового хищника, как английская Ост-Индская компания.
Справедливости ради, следует заметить, что Ост-Индская компания практически всегда опиралась на поддержку британского правительства, но говорить о том, что она не была самостоятельна в своих решениях, не приходится. С начала XVII века данная организация представляла собой достаточно аморфную купеческую общность, состав которой являлся случайным и непостоянным. Затем в плане организации наметился серьезный сдвиг, и вследствие этого сдвига в первой трети XVII века компания уже владела торговыми факториями на островах Ява, Суматра, Банда, Борнео, Целебес, в Японии, Сиаме, на полуострове Малакка и в Индии. Сначала торговым центром компании был Бантам на острове Ява, но с 1620-х годов компания сконцентрировала свою деятельность в Индии, а центр торговых операций компании переместился в Сурат — портовый город на западном побережье Индии, на территории государства Великих Моголов.
Между тем, во второй половине XVII века Ост-Индская компания получила от английского правительства ряд государственных полномочий на подчиненных ей территориях. С 1661 года она получила право объявлять войну и заключать мир, с 1686 г. — полностью распоряжаться собственными армией и флотом, учреждать военно-полевые суды и чеканить монету. С этого момента основным видом деятельности корпорации стала уже не торговля, а сбор налогов и управление подконтрольными территориями. Естественно, подобная самостоятельность всегда вызывала определенную озабоченность у части британского истеблишмента, который время от времени урезал права данной организации или в пользу других компаний, или в пользу правительства.
Наконец, в 1858 году, после подавления восстания сипаев, британское правительство приняло решение ликвидировать Ост-Индскую компанию. Ее владения перешли под прямое управление британского правительства, а пайщикам была выплачена компенсация в 3 миллиона фунтов. В 1876 королева Виктория приняла титул императрицы Индии, а непосредственное управление колонией с 1858 по 1947 год осуществлял статс-секретарь по делам Индии и британский вице-король Индии.
Что касается руси, то сочетание ее торговой деятельности с военными набегами и пиратством вполне объяснимо, здесь достаточно вспомнить строки из «Фауста»:
По словам Ибн-Руста: «Когда у кого из них родится сын, то он (рус. — К.П.) берет обнаженный меч, кладет его пред новорожденным и говорит: «Не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретешь себе этим мечом». Они не имеют ни недвижимого имущества, ни городов (или селений), ни пашен; единственный промысел их — торговля соболями, беличьими и другими мехами, которые и продают они желающим»»[77].
Автор середины IX в. Ибн-Хордадбех в сочинении «Книга путей и стран» вполне определенно причислял русов к славянскому купеческому сословию: «Если говорить о купцах ар-Рус, то это одна из разновидностей (джинс) славян. Они доставляют заячьи шкурки, шкурки черных лисиц и мечи из самых отдаленных [окраин страны] славян к Румийскому морю. Владетель (сахиб) ар-Руга взимает с них десятину (ушр). Если они отправляются по Данаису (Дон. — К.П.) — реке славян, то проезжают мимо Хамлиджа, города хазар. Их владетель (сахиб) также взимает с них десятину. Затем они отправляются по морю Джурджан и высаживаются на любом берегу. Окружность этого моря 500 фарсахов. Иногда они везут свои товары от Джурджана до Багдада на верблюдах. Переводчиками [для] них являются славянские слуги- евнухи (хадам). Они утверждают, что они христиане и платят подушную подать (джизью)»[78].
Сведения Ибн-Хордадбеха подтверждает арабский аноним X века: «Что касается славянских купцов, то они возят меха лисиц и меха выдр из дальнейшего конца Славонии, для чего они отправляются к Румскому морю, где владетель Рума берет с них десятину; затем идут по морю к Самкушу-Еврею, после чего они обращаются к Славонии. Потом они берут путь от Славянского моря, пока не приходят к Хазарскому рукаву, где владетель Хазара берет с них десятину: затем они идут к Хазарскому морю по той реке, которую называют Славянскою рекою. Часто же они выходят в Джурджане, где продают все, что у них есть, и все это попадается в Райию (Рей); удивительно, что этот город есть складочное место всего мира»[79].
Можно предположить, что арабский аноним пользовался сведениями Ибн-Хордадбеха, однако упоминание им города Райия, о котором у Ибн-Хордадбеха нет ни слова, свидетельствует о том, что он, кроме всего прочего, имел собственные сведения.
Одним из занятий руси являлась торговля рабами. Ничего удивительного в том, что славянская русь торговала и единоплеменными славянскими рабами, нет. Л. Н. Гумилев замечает: «По сходным сообщениям Ибн-Русте, автора «Худуд ал-Алам», Гардизи и Марвази, русы «нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают»[80].
Увы, столетиями позже новгородцы продавали захваченных в плен суздальцев, а суздальцы — захваченных в плен рязанцев. Некоторые историки, на том основании, что русь торговала и славянскими рабами, делают совершенно неверный вывод, что русы и славяне были различными этносами. Однако, как мы уже знаем из приведенного выше сообщения Адама Бременского, скандинавские викинги также нападали на соплеменников, захватывали их в рабство и продавали на невольничьих рынках.
Итак, если уточнить термины, то бесспорно следует только одно.
