бродниками и, несмотря на то, что они говорили уже на общепринятом славянском языке и исповедовали православие, ни с русскими, ни с евреями их не путали» («Древняя Русь и Великая степь»).
Последние упоминания о хазарах относятся к концу
XI века. «В лето 6587 [1079]… А Олга емше козаре поточи-ша и за море Цесарюграду. Всеволодъ же посади посадника Ратибора Тмуторокани. В лето 6591 [1083]. Приде Олегь из Грекъ Тмутороконю; и я Давыда и Володаря Ростислави-ча и седе Тмуторокани. И исече козары (выделено мной. — К.П.), иже беша светници на убьенье брата его и на самого, а Давыда и Володаря пусти» (Лаврентьевская летопись).
Самым интересным моментом здесь является тот факт, что в начале XII века территория Хазарии находилась под русским контролем, о чем автор ПВЛ в статье «О хазарской дани» сообщает весьма недвусмысленно: «Тако и си: владеша, и послеже самеми владеють; якоже и быстъ: володеють бо козары русьскии князи и до днешнего дне» (Лаврентьевская летопись).
Итак. Если ранние хазары это, безусловно, вполне определенный этнос, а само это слово в ранние времена хазарской истории является этнонимом, то поздние хазары это, во-первых, правящий слой каганата, т. е. социальное явление и соответственно, соционим, во-вторых, разноплеменное население подчиненное хазарской государственной власти и, соответственно, политоним. Отсюда не может быть ничего удивительного в том, что данное наименование могла получить и некая тюркская народность изначально не имевшая к этническим хазарам никакого отношения, но некоторое время состоявшая под хазарской властью[459].
У истории Хазарского каганата есть очень много общего с историей каганата Тюркского, причем не только типологически, но и, что называется, «генетически». В основе генезиса обоих государств присутствует организующая сила орды, т. е. военной корпорации, причем хазарская орда берет свое начало в тюркютской.
Китайские источники о начальном этапе истории тюркютов сообщают следующее: «Сказывают, что тукюеский Дом составился из смешения разных родов, кочевавших в Пьхин-лян; он прозывался Ашина. Когда Тхай-ву [440–451], император из Дома Вэй, уничтожил Цзюйюоя, то Ашина с 500 семейств бежал к жужаньцам, и, поселившись по южную сторону Алтайских гор, добывал железо для жужаньцев. Естественное положение Алтайских гор походит на шлем; почему и принял слово шлем — на монг. тукюе — наименованием своему Дому… При потомке Тумынь, аймак сей несколько размножился, и пришел к границе покупать хлопчатку и шелковые ткани и таким образом вступил в сообщение с Срединным государством»[460].
По утверждению Л. Н. Гумилева[461], предгорья Монгольского Алтая, куда попали беглецы, были населены племенами, говорившими на тюркских языках. Беглецы, т. е. князь Ашина со своими дружинниками, слились с аборигенами, усвоили их язык и приняли имя «тюрк», или же «тюркют». Как указывает Лев Николаевич, слово «тюрк» за 1500 лет несколько раз меняло значение. В V в. «тюрками» называлась орда, сплотившаяся вокруг князя Ашина и составившая в VI–VIII вв. небольшой народ, говоривший по-тюркски. Между тем, соседние народы, говорившие на том же языке, «тюрками» отнюдь не назывались. Арабы называли «тюрками» всех кочевников Средней и Центральной Азии без учета языка. У Рашид-ад-Дина данный термин имеет социально-бытовое значение, а в настоящее время слово «тюрк» обозначает исключительно лингвистическое понятие, без учета этнографии и даже происхождения, так как некоторые тюркоязычные народы усвоили тюркский язык при общении с соседями.
Какое этническое происхождение имел род Ашина сейчас остается только догадываться. Само его наименование (asana — благородный) указывает на индоевропейские, в частности тохарские, диалекты Восточного Туркестана[462]. Здесь любопытно следующее. Китайские летописи сообщают о некоторых обычаях тюркютов: «При возведении государя на престол, ближайшие важные сановники сажают его на войлок, и по солнцу кругом обносят девять раз. При каждом разе чиновники делают поклонение пред ним. По окончании поклонения сажают его на верховую лошадь, туго стягивают ему горло шелковою тканью, потом, ослабив ткань, немедленно, спрашивают: сколько лет он может быть ханом?»[463].
Данный обычай целиком и полностью совпадает с обычаем хазар, так, как описывал его Истахри: «Когда они желают поставить кого-нибудь хаканом, то приводят его и начинают душить шелковым шнуром. Когда он уже близок к тому, чтобы испустить дух, говорят ему: «Как долго желаешь царствовать?» Он отвечает: «Столько-то и столько-то лет»[464]. С. А. Плетнева утверждает, что остатки рода Ашина, бежавшего на запад после крушения Тюркского каганата, осели среди хазар и основали там новую правящую династию[465]. Между тем, правящий дом хазар назывался не иначе как Тогарма[466], что опять же свидетельствует в пользу его тохарского (тугарского) происхождения.
Таким образом, как отмечал JI.H. Гумилев, «происхождение тюркоязычия и возникновение народа, назвавшего себя «тюрк» — явления совершенно разные». Действительно, народ «тюркютов» возник только в конце V в. вследствии слияния орды князя Ашина и местных алтайских племен, тогда как тюркские языки берут свое начало в глубокой древности.
Примеров, подобных вышеприведенным, множество. Т. е. примеров того, как этнос «собирался» на основе какой-либо корпорации. Так, та же еврейская общность изначально конструировалась Моисеем и подчиненными ему левитами (жреческой фракцией, а вовсе не родоплеменной организацией) именно как корпорация, но не военно-организационная, а духовно-религиозная. В подтверждение чего я позволю себе напомнить читателю слова Господа, обращенные к евреям через Моисея: «Если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то… будете у Меня царством священников» (Исх. 19:5– 6).
В связи с вышесказанным нелишним будет вспомнить о такой форме организации военных корпораций, как рыцарские ордена. Их появление оказалось обусловлено нуждами военной экспансии европейцев на Ближнем Востоке, а именно Крестовыми походами. Позволю себе заметить, что хотя цель Крестовых походов декларировалась как религиозная, и даже, в определенном роде, таковой и являлась, тем не менее, реальной ее подоплекой следует признать причины торгово-экономического характера. А именно, завоевание плацдарма для широкой торговли с Востоком.
Значение Леванта, бывшего целью крестоносцев, как важнейшего торгового узла древности и Средневековья, нельзя переоценить. Европейские купцы перекупали здесь и ввозили в страны Европы различную продукцию, как то: пряности, оружие, порох, фарфор, посуду, изделия из стекла, бумагу, шелковые, льняные и хлопчатобумажные ткани, ковры, ювелирные изделия, парфюмерию, сушеные фрукты и многое другое. Уже после первого Крестового похода обеспеченное население Европы впервые стало потреблять доставленные с Востока рис, гречневую крупу, кукурузу, лимоны, тростниковый сахар и т. д.
Однако, после завоевания крестоносцами Палестины в конце XI века, перед западноевропейскими правящими кругами, действия которых координировал Ватикан, возник ряд проблем, связанных с удаленностью новоприобретенных земель. Время от времени у ближневосточных мусульман появлялся вождь способный возглавить нападение на государства крестоносцев, однако Европа реагировала на возникающие угрозы слишком медленно, посылаемые подкрепления прибывали с большим запозданием. Как указывает проф. В. Урбан, перед западноевропейским истеблишментом стала необходимость поиска новой формы военной организации, которая смогла бы обеспечить ближневосточные гарнизоны опытными бойцами и которая могла бы собирать в Европе припасы и деньги для снабжения этих гарнизонов, и решать транспортные проблемы. Членов этих организаций не должны были касаться династические споры крупных родов[467].
Решением проблемы оказалось создание рыцарских орденов.
Первым из организованных стал орден рыцарей Храма (тамплиеры). Он был основан около 1118 года группой французских рыцарей. Вторым военным орденом стали Рыцари Святого Иоанна, известные как госпитальеры. Папа признал этот орден около 1113 года, однако к выполнению военных обязанностей госпитальеры приступили только в 1130 г. Как следует из названия, изначальной целью этого ордена было предоставление врачебной помощи пилигримам и крестоносцам.
Наконец, в 1190 году, во время третьего Крестового похода был организован Тевтонский орден. Вначале он представлял собой духовную организацию и был утвержден в этом качестве папой Климентом III в 1191 году. В 1196 году он был преобразован в духовно-рыцарское учреждение, а утвержден в этом качестве он был папой Иннокентием III в 1199 году. Одно из названий Тевтонского ордена выглядело так:
