И тут же вообразила себе шумный морской порт – с танкерами и сухогрузами на рейде и у причалов, с могучими кранами, легко поднимающими железнодорожные контейнеры и штабеля бревен. Пряничная незнакомка вписывалась в эту картину идеально. Ей было самое место в трюме зерновоза или на его же палубе, на куче мешков с мукой, под кумачовым транспарантом с надписью: «Гуманитарная помощь голодающему населению Черного континента!» Может, сдобная великанша для того и ищет порт, чтобы внести свой вклад в решение проблемы питания какого-нибудь африканского племени? По методу капитана Кука, я имею в виду? Если в Африке не перевелись людоеды, они будут очень рады.
Незнакомка не показалась мне симпатичной, поэтому я не видела повода препятствовать ее благородному самоубийственному порыву. Вспомнила географию и любезно сообщила ей:
– Ближайший морской порт – Туапсинский. Это на Черном море, а на Азовском – Порт-Кавказ, он тоже достаточно близко.
– Вы что, издеваетесь?! – сердито гаркнула незнакомка. – Я спрашиваю вас, где порты!
«Похоже, сумасшедшая!» – испуганно подумала я.
На тот случай, если сумасшедшая нас посетила не простая, а буйная, я попятилась.
– Кыся, что тут такое? – На шум голосов из комнаты вышел встревоженный Колян.
Не на руках вышел, а нормально, на нижних конечностях. Это меня порадовало: если пряничная идиотка вздумает буянить, Колян освободившимися руками ее придержит. Я немного посторонилась, открывая супругу вид на незваную гостью и оперативное пространство, и объяснила:
– Вот тут женщина не может найти порты, просит ей помочь!
– А чего их искать-то? – Муж-программист искренне удивился глупому вопросу. – Посмотрите на свой бачок, если спереди ничего нет, тогда в заднице поищите!
– Чего, чего-о-о?! – опасно багровея, угрожающе протянул гигантский пряник в юбке.
– А вы, вообще, какое внешнее железо воткнуть хотите? – Колян честно старался помочь, но гостья, похоже, не понимала его профессионального жаргона и воображала какие-то непристойности. – Какие вам порты нужны – юэсбишные, оптические, последовательные или параллельные?
– Трикотажные! – гневно гаркнула баба. – Розовые трикотажные порты с начесом, почти совсем новые, всего один раз надеванные!
Колян удивленно моргнул и разинул рот. По его ошарашенному лицу было видно, что он очень старается представить себе компьютерный порт из розового трикотажа с начесом, но никак не может и тоже не прочь узнать, где можно найти такое чудо.
– Женщина, да вы о подштанниках говорите, что ли? – с запозданием смекнула я.
– А то о чем же? Конечно, о портках! – с достоинством подтвердила гостья, сердито сверкнув глазами на Коляна, физиономия которого расплывалась в широкой умиленной улыбке. – Куда вы их подевали? Коли случайно с веревки сняли, так признайтесь и верните по-хорошему, а не то я в милицию заявлю, будете тогда отвечать за покражу моего личного имущества по всей строгости закона!
– У вас пропали подштанники, которые вы повесили сушиться на веревку во дворе? – Я терпеливо выясняла причину скандала, стараясь не отвлекаться на веселое хрюканье Коляна. – И вы думаете, что это мы их сняли?
– Конечно! – убежденно кивнула гостья.
– А зачем нам могли понадобиться ваши порты? – с интересом спросила я упертую женщину, имея в виду значительную разницу в наших габаритах.
– У нас и своих портов немало: и юэсбишные, и оптические! – радостно подсказал Колян.
Он оставил попытки сдержать смех, громогласно захохотал и убежал в комнату, где, судя по характерным звукам, снова рухнул на диван и спрятал физиономию в диванных подушках.
– Это что, не ваше? – Баба продемонстрировала зажатые в кулаке вещички – футболку и шортики моего сынишки. – Я свои порты аккурат между ними повесила! И где они теперь?
– А я почем знаю? – начала сердиться я. – Я ваши портки не трогала! Я, как видите, и наши-то вещи забыла снять с веревки, они там двое суток висели, аж с пятницы! Мало ли кому могло приглянуться ваше розовое дезабилье!
– Это точно, – неожиданно успокоившись, согласилась со мной пряничная женщина. – Порты были шикарные, такие кто угодно сопрет на раз-два-три! Эх, дала я маху! Надо было в доме повесить, да хотелось, чтобы протряхли на свежем воздухе. Под окном прицепила, думала – услежу… Ладно, извиняйте, если я на вас напрасно накинулась, давайте мирно жить, раз уж теперь вроде как соседями будем!
Баба тяжело вздохнула, повернулась и шагнула за порог.
– Постойте! – крикнула я вслед. – Как это – соседями? Я вас не знаю!
– Матрена я, – пряничная женщина остановилась на первой ступеньке лестницы и неловко шаркнула ножкой, обутой в чистую калошу. – Матрена Афиногеновна. Я в восьмой квартире жить буду, она мне после племяша в наследство осталась.
– Так вы тетя Балды?! – сообразила я. – В смысле, покойного Игоря Набалдашкина?
– Набалдашкина Матрена Афиногеновна, – чин-чином представилась новая соседка.
– А меня Леной зовут, – пробормотала я ей в спину, закрыла дверь и вернулась в квартиру, задумчиво почесывая в затылке.
– Кто была эта колоритная особа? – спросил Колян, оторвавшись от книжки, которую он начал читать Масяне.
– Тетя Балды, царство ему небесное, – коротко ответила я. – Набалдашкина Матрена Афиногеновна.
– Офигеновна? – по-своему услышал Колян. – Отчество подходящее! Весьма, весьма впечатляющая дама!
Он снова уткнулся в детскую книжку и забубнил что-то нелестное про глупых газелей, у которых сгорели качели-карусели, а я с подозрением посмотрела на супруга и мысленно сделала себе пометочку приглядывать за пряничной соседкой, которую муж нашел колоритной и впечатляющей. Я не поняла, понравилась она ему или нет, но в свете темной истории с белобрысой кралей мне уже были подозрительны абсолютно все женщины, сколько-нибудь интересные Коляну. Кстати, с белобрысой бестией не мешало бы разобраться до конца! Разумеется, не в том смысле, чтобы организовать ей скорый и мучительный конец. Хотя… Почему бы и нет?
– Ну, это как получится, – пробормотала я себе под нос и ретировалась в кухню.
Пельмени уже сварились и весело кувыркались в бурлящей воде, теряя лохмы теста. В другое время неэстетичный вид еды мог бы меня огорчить, но сейчас я была гораздо больше озабочена другим: как бы мне вывести на чистую воду загадочную блондинку. Решила сразу после ужина позвонить Лазарчуку. Наверняка оперативники ведут энергичные поиски девицы, которая нагло сбежала от них из квартиры Набалдашкина! Может, Лазарчук ее уже нашел?
– А почему это тебя интересует? – спросил Серега.
Как обычно, капитан не торопился делиться со мной информацией.
– Потому! – буркнула я, тоже не спеша открывать карты.
Для объяснения природы моего интереса к личности загадочной блондинки следовало упомянуть реальные факты, но не обязательно было выкладывать все как на духу.
– Просто я совершенно случайно видела, как эта особа спрыгнула с окошка, точно сказочный колобок! Только что не напевала при этом: «Я от зайца ушла, я от волка ушла, и от тебя, Лазарчук, тоже уйду»!
Серега зарычал, как вышеупомянутый волк.
– Сердишься? – подчеркнуто сочувственно спросила я. – Я тебя прекрасно понимаю! Опытные оперативники, а так глупо упустили какую-то девчонку! Рассказать кому – ведь не поверят! Позор на твою ментовскую голову, капитан Лазарчук!
– Слушай, я тебя прошу, не надо об этом болтать! – смущенно и сердито попросил Серега.
– Так я и не собираюсь! – заверила я. – Зачем мне позорить доброго друга? Я же только с тобой, а с другими – ни-ни! Хотя, конечно, если ты не хочешь об этом говорить, придется поспрашивать других людей…
– Короче, я понял – это шантаж! – устало сказал Лазарчук. – Говори прямо, чего ты хочешь?
Не будь моя левая рука занята телефонной трубкой, я потерла бы ладони. Судя по голливудским фильмам, американские полицейские с шантажистами не торгуются. Хорошо, что капитан Лазарчук служит в
