каким-то причинам Ан-24 сел в поле, еще имея на борту аварийный остаток топлива. На следующий день пассажиры и экипаж (кроме Алимурадова) вернулись самолетом Аэрофлота на родину. Через месяц был возращен и Ан-24. Летчик-угонщик получил от китайских властей «награду» в виде восьми лет тюремного заключения, однако уже в 1990 г. был передан советским властям. Они, в свою очередь, приговорили его к пяти годам лишения свободы.
Ранним утром 20 сентября 1986 г. в милицию Уфы поступило тревожное сообщение о том, что трое вооруженных солдат самовольно покинули дислоцированную в городе часть Внутренних войск. Одного из них удалось задержать, а двое других, Мацкаев и Ягмурджи, вооруженные автоматом и пулеметом, смогли на захваченном такси добраться до местного аэропорта. На летном поле они увидели Ту-134 (СССР-65877), посадка пассажиров в который была уже практически завершена. Этому самолету под управлением экипажа Бориспольского авиаотряда предстояло выполнить рейс по маршруту Уфа-Нижневартовск. Около 4.40 утра вооруженные беглецы ворвались в пассажирский салон. Экипаж успел закрыться в своей кабине, но стюардессы С. Жабинец и Е. Жуковская остались в салоне с 76 пассажирами. Один из них попытался образумить солдат-террористов, но в ответ Ягмурджи убил его из пулемета. Мацкаев решил, что в его подельника стреляет милиционер в штатском, и, не раздумывая, выпустил очередь из автомата. При этом был убит еще один пассажир, а фюзеляж Ту-134 получил ряд пробоин. Угонщики вели себя очень нервно и агрессивно, требуя лететь в Пакистан. Однако стюардессы объяснили им, что с такими повреждениями самолет никуда лететь не может. На замену лайнера «бойцы» не согласились, опасаясь, что их обезвредят при пересадке. Они дали 12 часов на ремонт самолета. Это время было решено использовать для подготовки штурма группой «Альфа».
С угонщиками начались переговоры. В обмен на водку и наркотики их удалось уговорить отпустить 46 пассажиров. Уколовшись и приняв дозу спиртного с подмешанным снотворным, угонщики заметно успокоились, а затем и вовсе «поплыли». Они даже начали заявлять, что уже никуда лететь не хотят и готовы застрелиться, учитывая тяжесть совершенного. Угонщики стали «отключаться». Неожиданно Мацкаев приободрился, и одна из стюардесс дала ему выпить еще немного дурманящей жидкости. Она попросила отпустить оставшихся пассажиров, на что получила ответ: «Ладно, валяйте». Когда оба заснули, Жуковская забрала у Ягмурджи пулемет и передала его в кабину экипажа, где уже находились альфовцы. Перед самым штурмом салон покинули и стюардессы. Тут Мацкаев снова очнулся, понял, что остался в самолете только со своим спящим напарником и пришел в бешенство! Бегая по салону с автоматом, он все угрожал кого-то убить. Но через 6 секунд (именно столько времени занял штурм) все было кончено. Мацкаева застрелили, а Ягмурджи ранили в ногу. В последующем его приговорили к смертной казни.
Мужественные стюардессы, которые смогли найти подход к угонщикам, были удостоены высоких наград: Е.Жуковская - ордена Красного Знамени, а С. Жабинец - Трудового Красного Знамени.
В 1987 г. произошли два бескровных инцидента. 27 мая бывший пилот сельхозавиации Р. Свистунов угнал с территории Литовской ССР Ан-2 своего однокашника по летному училищу. Однако бензина в баках оказалось немного (сказалось решение о неполной заправке легких самолетов, работавших в приграничных зонах), и долететь до шведского о. Готланд не удалось. Пришлось приводнить машину буквально в километре от берега. Шведский суд приговорил Свистунова к двум годам лишения свободы, но Советскому Союзу он так и не был выдан.
13 сентября при подлете к Ростову один из пассажиров Ту-134 показал стюардессе взрывное устройство, прикрепленное на собственном теле, и потребовал лететь в Париж. Экипаж продолжил полет до Ростова, где угонщика задержали. Его бомба была… двумя кусками хозяйственного мыла с прищепкой, звонком и телефонным проводом. Возмутителем спокойствия оказался минский художник, которого признали невменяемым и отправили на принудительное лечение в психбольницу белорусской столицы.
Следующий угон стал одним из самых известных и самых трагичных. О нем много написано, сняты телепередачи и фильмы, но вопросов все еще остается очень много, и ответить на них, вероятно, удастся только после полноценного изучения документов, что пока никому сделать не удалось. Поэтому остановимся лишь на основных фактах. Утром 8 марта 1988 г., когда Страна Советов готовилась к празднованию Международного женского дня, в Иркутске на борт отправлявшегося в Ленинград Ту-154 (СССР-85413) поднялись Н.С. Овечкина и 10 ее детей, семеро из которых составляли семейный ансамбль «Семь Симеонов». Ансамбль был весьма известный, немало гастролировал, но в этот раз Овечкины отправлялись не в очередную творческую поездку. Они задумали тяжкое преступление, чтобы вырваться на Запад, где перед молодыми талантами, как считала их мать, открывались головокружительные перспективы. Именно Нинель Сергеевна стояла во главе смертельно опасного предприятия. Кстати, в мире зафиксировано не так много случаев, когда угоном руководила женщина. К захвату самолета тщательно готовились. Отрабатывая способы проноса на борт воздушного судна оружия, два брата специально слетали с контрабасом и упрятанными внутрь него металлическими микрофонными стойками в Ленинград и обратно. «Разведка» показала, что стойки обнаруживаются с помощью рентгена. Поэтому контрабас пришлось немного доработать, прикрепив специальным образом подставку для струн, чтобы он не проходил через интерскоп. Затея удалась, и в результате в салон Ту-154 удалось пронести два обреза и взрывное устройство.
Самолет совершил промежуточную посадку в Кургане, а когда вылетел оттуда, ранее сидевшие в разных частях салона Овечкины разместились более компактно. Пришло время действовать. И вот уже два брата стоят с обрезами в проходе между креслами пассажиров, не давая им подняться с мест, а экипажу передана записка с требованием следовать в Лондон. Командир воздушного судна В.Ф. Куприянов решил точно следовать соответствующей инструкции. Вскоре о произошедшем на борту знали и службы УВД, и в МВД, и в КГБ. «Земля» дала команду садиться на военном аэродроме Вещево под Ленинградом, что стало первым крупным просчетом. Ведь в аэропортах существовал подробный, хорошо отработанный план действий в подобных ситуациях, а военные имели лишь инструкции на случай захвата летательных аппаратов их ведомства.
Угонщикам сообщили, что из-за нехватки топлива Ту-154 садится в финской Котке. Однако во время руления Овечкины увидели солдат в советской форме, оцепивших летное поле, и потребовали немедленного взлета. Для подтверждения серьезности своих намерений они стали стрелять по переборкам между салонами. Пытаясь успокоить угонщиков, стюардесса Тамара Жаркая сказала им, что сейчас подойдет топливозаправщик, и скоро полет будет продолжен. Действительно, топливозаправщик появился. Но один из братьев Овечкиных увидел следовавших за ним людей в штатском, его нервы не выдержали, и двумя выстрелами он убил Тамару, которая стала первой жертвой этой трагедии.
Тем временем вылетевший из Москвы Ту-134 с группой «А» не смог приземлиться в Вещево, т.к. практически в центре ВПП стоял захваченный борт. И это, несмотря на неоднократные просьбы экипажа Ту- 154 о переруливании в конец ВПП. Поэтому «альфовцы» приземлились в Пулково, а затем на вертолетах отправились в Вещево. Уже наступил вечер, быстро темнело, и, не дожидаясь их прибытия, местные начальники решили действовать имевшимися силами. На штурм самолета пошла группа захвата, состоявшая из офицеров ленинградского полка МВД особого назначения. Отваги у них хватало, но подготовки для проведения подобного рода операций было явно недостаточно. Они наделали излишнего шума, чем привлекли внимание угонщиков, начавших пальбу. Находившийся на грани нервного срыва командир экипажа без согласования с «землей» начал руление, чем только усугубил ситуацию. Тем не менее, бойцы группы захвата смогли проникнуть в пилотскую кабину, открыли дверь и вступили в перестрелку с угонщиками. В результате были ранены два милиционера, четыре пассажира, но Овечкины остались невредимыми. Они посчитали, что все потеряно, и приступили к реализации плана «Б». Один из братьев застрелился, трое других плотно разместились возле взрывного устройства и привели его в действие, но
