сбросила пальто, и он залюбовался ее фигурой. На ней были черный кашемировый свитер в обтяжку и классно сидящие джинсы.
– Мне нужно позвонить, – сказала Джеки. – Я через минуту вернусь.
Глядя ей вслед, он судорожно вздохнул.
– Ничего не поделаешь, Дрю, – сказала она в телефонную трубку.
– Какого дьявола он приперся!.. Я заказал для нас двоих премилый ужин в…
– Я не могу пойти.
– Джеки, прошу тебя.
– Нам понадобится полчаса, не больше. Присоединяйся к нам, – предложила она.
Дрю сдавил трубку с такой силой, что у него даже побелели костяшки пальцев. Он с яростью окинул взглядом номер отеля и задержал его на вазах с алыми розами и бутылке шампанского.
– Я подожду тебя здесь.
– Я на минутку зайду, мне нужно взять одну книгу для него…
– Да кто он такой? – не унимался Дрю. – Что за такая важная персона?
– Во-первых, он с понедельника начинает работу в нашей труппе. Во-вторых, я встретила его под проливным дождем. И, наконец, в-третьих, он крестный сын моей мачехи.
Дрю успокоился.
– Прости, любимая, – быстро сказал он. – Просто я так ждал тебя.
– У нас впереди весь вечер, Дрю.
– Знаю, знаю.
– Через пять минут я поднимусь, – сказала она и положила трубку, прежде чем он успел что-то сказать.
Дрю выругался и подумал, что уже второй раз за этот день женщина в разговоре с ним позволила себе бросить трубку. Нет, определенно сегодня не его день. Может быть, и год не его?
Двери лифта бесшумно раскрылись, и Джемми оказался в роскошно обставленном холле. Повсюду ковры голубоватых тонов и антикварная мебель. Просто королевская обстановка.
Ему вспомнилась фотография, хранившаяся у отца, на которой был изображен интерьер старого фамильного дома в Глостере. На снимке, сделанном в 1920 году, маленький кривоногий мальчик в матроске стоял возле громадного викторианского бюро. Единственный раз в жизни, когда он видел отца ссутулившимся и каким-то потерянным.
– Тебе нравится здесь жить? – спросил Джемми.
– Я давно хотела перебраться поближе к Гайд-парку. Если у отца была возможность, он всегда брал сюда меня с собой. Вот уже больше десяти лет, как мы здесь вместе завтракаем. Обслуживающий персонал принимает нас как старых друзей. – Она улыбнулась. – Вообще-то я терпеть не могу слишком долго жить в отелях, но здесь все по-другому. Несмотря на то что отель такой огромный, здесь можно хорошо отдохнуть. К тому же здесь очень удобно. У меня большой номер, много места. Однако от такой роскоши мне скоро придется отказаться из-за непредвиденных финансовых трудностей. – Она подумала о матери. – Сейчас я веду переговоры об аренде дома. – Джеки снова улыбнулась. – Такова жизнь.
Из холла они прошли в коридор.
– А в каком месте ты собираешься арендовать дом? – поинтересовался Джемми.
– Сначала я хотела снять его в Хампстиде, рядом с отцом и Клэр, но это не слишком удобно для работы. Теперь я думаю подыскать что-нибудь в районе улицы Хафмун, недалеко от Грин-парка. – Когда они входили к ней в номер, она обернулась и посмотрела на Джемми. – Ну а ты? Где ты намерен устроиться, когда тебе надоест находиться под бдительным присмотром Клэр?
– Не знаю, – сказал он, пожимая плечами. – Кажется, мне всю свою жизнь придется находиться под чьим-нибудь бдительным присмотром…
– Тебе только двадцать четыре года, Джемми, – мягко сказала Джеки. – У тебе еще все впереди.
– Так же, как и у тебя.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ну… что ты только немного старше меня.
– На шесть лет!
– Но ведь не на шестьдесят…
Бросив на него смущенный взгляд, Джеки толкнула дверь номера. Дверь открылась, и на пороге их встретил Дрю с бутылкой шампанского в руках.
– Я решил откупорить его сейчас, – сказал он. – Что на него смотреть!
Скользнув взглядом по удивленному лицу Джеки, он воззрился на мальчишку, стоящего рядом с ней.
Впрочем, «мальчишка» – не совсем точное слово. Он был очень рослым, этот парень. По меньшей мере на голову выше Дрю. У него были крепкая шея и мускулистые плечи. К тому же он был довольно смазлив. Дрю ощутил легкий укол ревности. Когда он познакомился с Анжелой, та крутила роман с таким же вот «мальчишкой» – великовозрастным пляжным «мачо».
– А это, значит… – начал Дрю, натянуто улыбаясь.
– Джемми Тарли, – быстро сказала Джеки. – С понедельника он будет работать у меня ассистентом… А это, – она кивнула на Дрю, – Дрю Кароччи…
– Рад познакомиться, – сказал Дрю и отправился наполнить бокалы. – Так ты в этом бизнесе новичок? – спросил он, оглянувшись на Джемми.
– Да, – кивнул тот, первым делом обратив внимание на алые розы, украшавшие комнату.
Этот мужчина, он кто Джеки – друг, любовник?..
– Выпьешь шампанского, Джемми? – спросил Дрю, ловко управляясь с бутылкой.
– Пожалуй.
– А чем ты занимался раньше?
– Учился. Потом бросил… – пробормотал Джемми.
– А чему именно ты учился? – не отставал от него Дрю, которому сразу припомнились школьные годы и прилизанные ученики из хороших семей.
– Я готовился стать священником.
– Не понял? – Дрю сделал большие глаза. – Кем ты готовился стать?
– Священником… – повторил Джемми, наблюдая за удивленным выражением лица Дрю.
– Вот уже никогда бы не подумал… – протянул тот. – Так ты нигде толком не учился?
– Нет, – покачал головой Джемми. – Ему предстоит все начинать сначала, – вмешалась Джеки. – До недавнего времени он жил в Кении. В Лондоне он впервые. – Она многозначительно посмотрела на Дрю. – Ну что, мы будем пить шампанское? Я умираю от жажды.
Дрю кивнул и подал им бокалы. Она хочет, чтобы он прекратил свои расспросы. Что же, он должен подчиниться. Однако он едва сдерживал себя, чтобы не расхохотаться.
Конечно, до знакомства с Джеки он не слишком много знал о так называемом шоу-бизнесе. Из людей искусства среди его знакомых было лишь несколько убогих личностей вроде безработного заклинателя змей да девчонки, которая один раз промелькнула где-то в кино, а потом переквалифицировалась в «девушку по вызову». С тех пор мнение Дрю об этих людях претерпело не слишком большие изменения. Все они, как правило, бездельники, тряпки, пьяницы, забулдыги, трепачи и вдобавок еще тщеславные идиоты. В соответствии с этим набором качеств Джемми, вероятно, можно отнести к категории бездельников. Возможно, он еще и безвольная тряпка… Тоже мне, священнослужитель!
Мать Дрю была католичкой, однако священник, в обязанности которого входило заботиться о душах жителей Креншау, предпочитал жить-поживать вдали от города в чистеньком белом доме рядом с белой низенькой часовней и весьма неохотно являлся пред своей паствой – в лучшем случае раз в месяц. В этот день народ набивался в разборный сарай, который устанавливали между двумя чахлыми деревцами. Из-за алтаря выходили ангелоподобные мальчики, а вслед за ними показывалась круглая и красная, вполне земная физиономия преподобного отца Коннора.
– А ты тоже работаешь в театре? – спросил Джемми.
– Не совсем так. Однако, можно сказать, интересуюсь, – уклончиво ответил Дрю.
– И давно ты в Лондоне?
