Наутро я проснулась с мыслью, которая показалась мне весьма дельной. Зяме я доступно изложила ее в виде многоступенчатого логического умозаключения.
– Первое! – сказала я, намазывая маслом первую булочку из числа испеченных папулей к завтраку. – Дверной замок и сама дверь квартиры, из которой пропала «Хельга», целы и невредимы. При этом вероятность того, что похитители проникли в окно, в принципе не исключается, однако вытащить в то же окно шкаф они определенно не могли. И не потому даже, что мы живем на седьмом этаже – я могла бы придумать с десяток способов более или менее благополучно спустить стибренную «Хельгу» с высоты…
– Как, например? – некстати задал вопрос любознательный папуля.
– Например, на веревках, на машине с подъемником, в коляске мойщика окон или на дирижабле, – я не затруднилась с ответом. – Только ничего такого быть не могло, потому что эта громадина – Зямина дорогая «Хельга» – не пролезла бы в окно. Все улавливают ход моих мыслей?
Я критически посмотрела на Зяму. Братец имел бледный вид. Вчера ночью, когда мы разошлись по комнатам, он не отправился на боковую, а принялся снимать стресс старым проверенным способом – с помощью спиртного. Причем, как натура утонченная, не стал банально глушить чистую водку, а вдохновенно смешал ее с папулиным фруктовым пойлом. Уж не знаю, какая из составляющих Зяминого коктейля оказалась вредоноснее – водка или витаминный напиток, но поутру братцу было худо. От стресса он, правда, избавился, но теперь страдал от головной боли и еще от диареи, имеющей нетипичный импульсный характер: приступы настигали беднягу каждые десять минут, а в промежутках между заседаниями в туалете Зяма чувствовал себя вполне нормально. Только головой маялся.
– Улавливаю, продолжай, – помассировав себе виски, брюзгливо ответил братец.
– Продолжу через пару минут, – сказала я, посмотрев на часы.
Секундная стрелка завершила круг, десять минут, проведенные Зямой за пределами клозета, закончились.
– Ох! – вскрикнув, страдалец согнулся пополам и устремился в уборную.
– Пойду поищу в аптечке лекарство от диареи, – папуля тоже встал из-за стола.
Я неторопливо намаслила вторую булочку, дождалась возвращения бледного измученного Зямы и сказала, словно наш разговор и не прерывался:
– Второе. Вчера у нас украли не только многоуважаемый шкаф. Этому ограблению века предшествовало другое – я имею в виду гангстерский налет на мамулю, у которой свистнули сумку. В сумке, помимо прочего, были ключи от квартиры. И что из этого следует? – я вопросительно посмотрела на Зяму.
Зяма кушал булочку с маслом. С учетом грядущего приступа желудочно-кишечной хвори это было весьма неосмотрительно с его стороны.
– Из этого следует, что мамуле не стоило брать с собой на прогулку сумочку, – постановил Зяма.
– Правильно, а что еще? – Я была терпелива, как учитель, растолковывающий первое правило арифметики маленькому дауну.
– Еще булочку, пожалуй! – решил братец.
– Пожалуй, я закажу табличку с надписью «Творческая мастерская Казимира Кузнецова» и приколочу ее на дверь сортира! – Мое терпение кончилось. – Зяма, думай головой, а не местом стыковки с унитазом! Ежу понятно, что похитители шкафа открыли нашу дверь своим ключом! Точнее, мамулиным ключом! Вывод: и сумку, и шкаф сперли одни и те же воры! Дошло?
По Зяминому лицу было видно, что доходит медленно. Я поняла, что брат созреет для продолжения конструктивного разговора только через пару минут, и потянулась к третьей булочке, но тут в дверь настойчиво постучали. Я еще раз коротко взглянула на тупицу Зяму и убедилась, что у меня есть время на то, чтобы открыть дверь и пообщаться с тем, кто в нее стучится.
Общение прошло по уже знакомому сценарию: на коврике под дверью сидел бассет-хаунд Барклай, обогнавший в спортивном забеге на седьмой этаж своего хозяина. Шаги Дениса слышались этажом ниже.
– Привет, Барклайчик! – приветливо сказала я. – Ты опять нам что-то принес?
– Удивительно благовоспитанная собачка, никогда не приходит в гости без подарка! – восхитился подоспевший папуля. – Хороший песик, умница!
– Действительно, не дурак, – согласилась я. – Ты видишь, что он нам притащил? Это же мамулина сумка!
– Басенька, выйди к нам, тут собачка принесла твою сумку! – крикнул папа.
Ожесточенное стрекотание печатной машинки смолкло, и в прихожую выплыла мамуля. Взгляд у нее был затуманенный, пальцы самопроизвольно шевелились, словно продолжая нажимать на клавиши. Не выразив ни малейшего удивления по поводу персоны, доставившей ей утраченную накануне сумку, мамуля быстро проверила ее содержимое и равнодушно сообщила:
– Очки, косметичка, носовой платок и «Орбит» на месте. Нет ключей, кошелька, мобильника и документов. И «молния» сломана, – проинформировав нас, мамуля бестрепетной рукой повесила сумочку на крючок вешалки и удалилась в свою комнату, в объятия блудной музы.
Чувствовалось, что ничто земное ее сейчас не волнует.
– Мы ничего не ломали и не брали! – поспешил заверить нас запыхавшийся Денис. – Принесли в том же виде, в каком нашли! Барклай обнаружил сумочку на газоне, куда пошел, чтобы… как бы это сказать…
– О-о-о! – донеслось из кухни.
Скрюченный Зяма промчался в туалет.
– Чтобы вот! – кивнул на захлопнувшуюся дверь сортира Денис, обрадованный тем, что ему не нужно подбирать слова для объяснения природы Барклаевой заинтересованности в травянистом газоне.
– Огромное вам спасибо! – папуля церемонно поклонился сначала Денису, а потом Барклаю. – Не хотите ли позавтракать с нами? Я испек сдобные булочки с корицей.
– Как-нибудь в другой раз, я на работу опаздываю, – Денис смущенно улыбнулся и посмотрел на меня. – До свиданья!
Это прозвучало так, словно он хотел назначить свидание непосредственно мне. Я проводила исчезающих за поворотом лестницы мужчину и собаку задумчивым взором. Приятный парень этот Денис, и песик у него отменный, настоящая разыскная собака! Интересно, он умеет находить только небольшие личные вещи или способен также отыскать и крупный предмет вроде шкафа?
Из туалета вывалился измученный Зяма.
– Стоп, не ходи в кухню, тебе сейчас нельзя есть! – Я перехватила неразумного брата на пути в пищеблок и увлекла в его комнату. – Садись, выпей таблеточку, и будем думать дальше.
– Индюха, тебе разве не надо на работу? – Зяма посмотрел на меня красными глазами больного кролика. – Или в магазин смотаться за покупками? Кстати говоря, у нас туалетная бумага заканчивается.
– Хочешь спровадить меня куда-нибудь, чтобы я не мешала тебе наслаждаться кишечными спазмами? – догадалась я. – Тебе так дурственно, что пропажа «Хельги» в настоящий момент заботит тебя гораздо меньше, чем пополнение стратегического запаса пипифакса?
Обессилевший Зяма не стал запираться и склонил голову, признавая мою правоту.
– Ладно, я уйду, мне действительно нужно на работу, – притворно обиделась я. – В конце концов, геморрой с «Хельгой» не у меня, а у тебя!
Зяма застонал, и я поняла, что зря упомянула заболевание проблемной прямой кишки. Нельзя же так жестоко относится к родному брату, даже если он проявляет редкостную глупость! В конце концов, это может случиться с каждым! Я имею в виду диарею, а не приступ глупости, конечно.
– Выздоравливай, – сочувственно сказала я.
И пошла к себе, собираться.
Работа у меня не пыльная. Правда, и платят за нее мало. Однако, на мой взгляд современной девушки, у которой много разных интересов, свободное время дорогого стоит, так что мое нынешнее беспривязное содержание меня устраивает.
На сегодня у меня, кажется, никаких серьезных дел не планировалось, поэтому я предполагала просто
