ultima ratio, своего рода…
Зак изогнул бровь, выражая таким образом своё восхищение высокой образованностью опера, знающего, что такое ultima ratio. Артемьев, впрочем, не заметил мимического жеста.
– …Но это пройдёт только в том случае, – говорил он, постукивая пальцами по кожаной папке, которую положил на колени, – если Володя даст о себе знать в самое ближайшее вре-мя.
– Я понял, – сказал Зак, – и готов оказать следствию всяческое содействие. Я отвечу на любой ваш вопрос… э-э… Кирилл… как вас по батюшке?
– Просто Кирилл, – Артемьев был сама предупредительность. – Итак, начнём? Мы с Анастасией Фёдоровной уже выяснили, что никаких других родственников, кроме её и вас, у Володи нет.
– Нет, – подтвердил Зак.
– Таким образом, прятаться он может только у друзей. Вы знаете кого-нибудь из его дру-зей?
Резонно, подумал Сергей Фёдорович, только вот тех 'друзей', у которых действительно может прятаться в настоящий момент Володя, ни я, ни Таська не знаем.
Ещё Зак подумал, что засиживаться здесь с Артемьевым нельзя; что каждая минута на счету; что Володю, быть может, уже вывозят из города в закрытом фургоне или просто на зад-нем сиденье неприметного 'жигулёнка'; что если рассказать о своих соображениях: секта, втя-нули, плохому научили, сволочи! – Артемьеву, то тот, скорее всего, не поверит, а если пове-рит, то разовьёт бурную деятельность по выявлению и пресечению, чего совсем при данном раскладе не надо, не нужно, просто противопоказано.
– Этот тоже вопрос не ко мне, – ответил Зак вслух. – Я не был настолько близок к Владимиру. Анастасии – виднее.
– Да я уже рассказала, – сестра немедленно завсхлипывала. – И про Пашку Королёва, и про Диму Лача. Я и звонила им уже. Не видели, говорят, Володьку.
– Ну… – сказал Артемьев, – эту информацию мы ещё проверим.
– И проверять нечего! – вдруг взвилась Анастасия Фёдоровна. – Они ребята хоро-шие. Правильные. Не Шнырёв!
– Не шуми, Тася, – урезонил сестру Зак. – Капитан прав: доверяй, но проверяй.
Артемьев изменил направление ведения допроса:
– Если по поводу друзей вы ничего сказать не можете, тогда вернёмся к самому Володе. То, что он ловко управлялся с мечом, говорит нам, что кто-то научил его фехтовальному искус-ству. Володя посещал какую-нибудь спортивную секцию? Что вы знаете об этом?
– Может быть, и посещал, – ответил Зак, – только я так понял, что он не фехтовал там, а бегал и прыгал. Лёгкая атлетика. Тася подтвердит.
– Одно другому не мешает, – заметил Артемьев. – Можно и бегать-прыгать, а в про-межутках – фехтовать… Значит, вы, Сергей Фёдорович, и вы, Анастасия Фёдоровна, утвер-ждаете, что никогда и ни при каких обстоятельствах не видели у Володи холодного оружия?
– Да, я так утверждаю! – сказал Зак и покосился на Анастасию Фёдоровну.
Он был уверен, что сестра в том или ином виде воспроизведёт его ответ. Однако Анаста-сия Фёдоровна вдруг замялась, поджала губы в некоторой неуверенности, словно принимая решение, и Зак моментально догадался, что ей есть что сказать по поводу оружия, и видела она клинок, но не зная, повредит это Володе или нет, не решается сказать всё сразу и при по-стороннем.
Зак хрипло и громко кашлянул, на мгновение привлекая к себе внимание Анастасии Фё-доровны, а когда она взглянула на него, он чуть заметно качнул головой из стороны в сторону. Анастасия Фёдоровна осеклась и ответила Артемьеву так:
– Нет, Володя мне ничего не показывал.
Заметил подсказку оперуполномоченный или нет, осталось неясным, но он ничего по по-воду не сказал и продолжил допрос:
– Обычно при изучении того или иного вида спортивных единоборств используются тео-ретические материалы, – сказал Артемьев. – То есть книги, пособия, справочники. Вам ничего такого у Володи не попадалось? Например, справочника по холодному оружию – не попада-лось?
И снова ответ был отрицательным.
– Получается, Володя скрывал своё увлечение?
– Получается, что так, – согласился Сергей Фёдорович.
– Как вы думаете, почему?
– Он всегда был стеснительным мальчиком, – соврал Зак, который бывали времена – видел Володю совсем другим: живым, общительным, почти без комплексов и уж, конечно, без заумно-твердокаменных позднехристианских идей.
Как он там сказал: 'Он – нечистый! Прикосновение нечистого оскверняет Книгу!'? Книга, книга – вот ключ ко всему. Но Артемьеву об этом знать рано. Потом – может быть. Но не сей-час.
– Военно-спортивная организация, фехтование и никто ничего не знает… – задумчиво перечислил Артемьев. – Вы часто общались с Володей, Сергей Фёдорович?
– Не очень. Откровенно говоря, то, что произошло между Владимиром и Шнырёвым, для меня – полнейшая неожиданность.
– Володя знал, что вы служили в МВД, на оперативной работе?
– Конечно. Да у меня и смысла особого не было это от него скрывать.
– Он не просил вас научить его каким-нибудь приёмам самообороны?
– Нет, скорее наоборот. Я хотел обучить его боксу, чтобы он… ну вы понимаете… мог за себя постоять при случае. Но он отказался.
– Чем мотивировал?
– Я уже не помню, – Зак пожал плечами. – Может быть, вообще ничем не мотивиро-вал.
– Как он относился к происходящему в стране?
Зак встрепенулся. В словах Артемьева был подвох.
– Что вы имеете в виду? – переспросил Сергей Фёдорович на всякий случай.
– Я вас спрашиваю, Сергей Фёдорович, – мягко уточнил Артемьев, – как Володя вос-принимал происходящие в нашей стране реформы? Интересовался ли он политическими про-граммами? Высказывал ли своё мнение по поводу негативных социальных явлений, сопровож-дающих реформы?
– Ага, – сказал Зак. – Кажется, я вас понял, капитан. Вы полагаете, что Владимир вступил в некую партию, стал 'наци' или 'комми' и прошёл там соответствующую подготовку?
– Это одна из возможных версий, – ответил Артемьев.
Если бы ты знал о Книге… Нет, пока рано тебе знать.
– Версия, безусловно, интересная. Но думаю, здесь вы промахнулись, Кирилл. Влади-мир интересовался политикой настолько, насколько ею интересуется шестнадцатилетний па-цан, ученик десятого класса средней школы.
– Ясно, – Артемьев нахмурился. – Получается, у нас нет никаких зацепок?
– Смотря что называть 'зацепками', – Зака было трудно смутить.
– Остаётся один путь – друзья и одноклассники.
– Совершенно правильно, капитан. Своё дело, вижу, вы знаете.
– Вы забыли кое-что добавить, Сергей Фёдорович, – Артемьев, поднимаясь из кресла, кривовато улыбнулся.
– Что именно, Кирилл?
– Вы забыли добавить: 'Давайте вашу зачётку'.
– Я ещё не в маразме, капитан, – урезонил Артемьева Сергей Фёдорович, хотя намёк понял. – Вас проводить?
– Не нужно, – сказал Артемьев, чем поставил последнюю точку в беседе.
Когда за Артемьевым закрылась дверь, Сергей Фёдорович подхватил свою сестру под локоток и повлёк на кухню. Там усадил её за кухонный стол, собственноручно зажёг плиту, по-ставил на огонь чайник и,
