уже состоялись.
– А ты не подумал, сынок, что в таком случае я бы тебя пригласил? Ведь ты лицо заин- тересованное.
Гера понурился, не зная, что сказать. Он допустил ошибку и теперь только надеялся, что она не встанет ему слишком дорого.
'Замшелый ящер, – подумал он о Капитане Гранте. – Слова не скажет без подвоха. А потом сам же и претензии выдвигает'.
Впрочем, Лысый Гера прекрасно понимал, что жаловаться бесполезно и не нужно: сам выбрал свой путь, связав судьбу и с этим 'замшелым ящером', и другими подобными репти-лиями.
Капитан Грант покачал осуждающе головой, но более ничего к обвинению Геры в недо-мыслии и в неуважении к авторитетам не добавил, а сказал следующее:
– С убийством Гусака дело не закрыто, сынок. Его замочили как свидетеля. И теперь те-бе надо узнать, кто его замочил.
Лысый Гера подобрался. Старикан загадывал ему новую загадку, но за этим стояла ре-альная работа, а работы Гера не боялся.
– Мне нужно допросить охранников Гусакова, – сказал он. – Кто-нибудь из них навер-няка что-нибудь видел, что-нибудь знает.
– Это мы предусмотрели, сынок, – отвечал Капитан Грант. – Один здесь сидит – тебя дожидается.
Лысый Гера восхитился и всем своим видом выказал восхищение.
– Пойдём, – Капитан Грант встал из-за стола и, хитровато подмигнув, поманил Геру пальцем уцелевшей руки.
Они вышли из дома и направились к покосившемуся сараю. Капитан Грант, ловко управ-ляясь одной рукой, снял с двери висячий замок:
– Проходи, сынок.
Лысый Гера шагнул в полумрак сарая. Постоял у входа, привыкая к сумраку, царившему здесь, огляделся. На две трети сарай был забит заготовленными на зиму дровами. На свобод-ной же от дров площади стояла массивная (чуть ли не чугунная) кровать и три простых дере-вянных табурета. На кровати сидел широкоплечий здоровый парень. Правая рука парня была прикована наручником к массивной спинке кровати в изголовье, а у самого у него лицо было помятое, опухшее и уже обрастающее молодой щетиной. Под ногами парня, под кроватью сто-ял металлический горшок, накрытый крышкой. От горшка пахло.
Капитан Грант зашёл в сарай вслед за Герой и прикрыл за собой дверь. Сразу стало тем-но, и Гранту пришлось зажечь лампочку, свисающую на шнуре с потолка сарая.
– Садись, сынок, – указал Грант Лысому Гере на один из табуретов. Садись и начи-най допрос. Я поприсутствую, если ты не возражаешь?
– Ради бога, Аркадий Аркадьевич, – он уселся на предложенный табурет, с любопытст-вом разглядывая парня.
У того был очень странный, словно бы заспанный вид; на вошедших он посмотрел со-вершенно безучастно. Накачан наркотиками? Но какой в этом смысл?
Лысый Гера подумал и решил, что под кайфом парень или нет принципиального значе-ния в текущей ситуации не имеет. Если он способен отвечать на вопросы – хорошо, если не способен – пусть отвечает на вопросы этот волчара.
– Здравствуй… э-э-э…
– Его зовут Артём, – подсказал Капитан Грант.
– Здравствуй, Артём. Я бы хотел поговорить с тобой о Викторе Геннадьевиче – ты не против?
Охранник Гусакова в первый момент не ответил, глядя в пространство перед собой, и Ге-ра уже собирался разыграть перед Грантом возмущение: дескать, что такое, почему мне под-совывают сомнамбулического свидетеля, и если другого свидетеля нет, то зачем вообще ну-жен весь этот балаган – но тут Артём вяло зашевелился, посмотрел на Геру мутным взглядом и сиплым голосом произнёс:
– Я бы хотел поговорить о Викторе Геннадьевиче…
'Боже мой, что они с ним сделали?'
Гера оглянулся на Капитана Гранта, но тот только кивнул. С улыбкой престарелого сади-ста на устах.
– Когда ты видел его в последний раз? – обратился Гера к Артёму с первым вопросом.
– Недавно… Сегодня утром… – заторможено отвечал Артём. – В девять часов утра… по московскому времени…
– Где ты видел его в последний раз?
– На даче… в Усановке…
– При каких обстоятельствах?
– Сменил на посту… Михаила… Мишка поехал домой, а я… обошёл периметр… и встре-тил… Виктора Геннадьевича… на турнике… Он каждое утро занимается… занимался…
– Много ли на даче Гусакова охраны?
– Двое постоянно живут… Гриша и Макс… Макс ещё за собаками следит… А Гриша – в доме и в саду… А мы с Мишкой… как личные телохранители… меняемся…
– Как убийцы сумели проникнуть в дом, если вас там было трое, да ещё с собаками?
– Они вошли…
– Куда вошли?
– В дверь… Я сам их впустил… без вопросов…
– Интересно, – Лысый Гера почувствовал азарт, – ты знаешь убийц?!
– Знаю…
– Кто они и как давно ты их знаешь? Опиши их подробно.
– Одного зовут Лёва… он чокнутый… помешан на религии… Иисус… Господь… и прочая мура… организовал секту и мальчишкам там лапшу на уши вешает… Он такой длинный и ху-дой… Здесь на щеке – родимое пятно… Часто у Виктора Геннадьевича бывает… У них там ка-кие-то дела… общие… вот он и приходит… Я уже и привык… Но на мечах дерётся хорошо… сам видел…
– На мечах? – встрепенулся Лысый Гера; он снова оглянулся на Капитана Гранта, тот едва заметно и понимающе кивнул.
– Да… и мальчишек тому же учит…
– Что-нибудь ещё можешь вспомнить об этом Лёве?
– Нет… всё, что знаю, сказал…
– Тогда расскажи о втором. Он тоже сектант?
– Этот… нет… я его два раза всего видел… А на сборах его… не было…
– На каких сборах?
– Для мальчишек… Лёва устраивал… на мечах учил…
– Понятно. Значит, ты его всего два раза видел? Откуда же ты знаешь, что он не сек-тант?
– Знаю… Виктор Геннадьевич его как-то 'батюшкой' назвал… Монах может быть… не сектант…
– Батюшкой, батюшкой, – Гера задумался, потом спросил: – А может Виктор Геннадь-евич иронизировал, смеялся?
– Не… серьёзно назвал… Да и выглядел он как батюшка… Борода… толстый…
– Значит, ты их пропустил на дачу? Личный досмотр проводил…
– Не… Виктор Геннадьевич строго велел… этих двоих не трогать… Сказал, в случае чего сам разберусь… не велик страх…
– Они прошли и что было дальше?
– А дальше… они вышли… и уехали…
– Как скоро они вернулись?
– Через полчаса… А я, дурак, их выпустил… Как впустил, так и выпустил… – Артём вдруг захихикал. – Дурак… впустил и выпустил… дурак… впустил и выпустил… дурак…
Капитан Грант резко хлопнул в ладоши – так, что даже Гера вздрогнул. Артём отвлёкся на звук и замолчал.
– Можешь продолжать, сынок, – сказал Капитан Грант.
