– За то, чтобы вернуть деньги шефу! – прошептал Федор.
Он осушил рюмку и поставил ее на стол. Легкий стук стеклянного донца о полированную столешницу заглушил телефонный звонок, художественно насвистывающий мотив корпоративного гимна «Наша служба и опасна, и трудна!». Все, кроме расслабленного Федора, цапнули себя кто за карман, кто за поясной ремень.
– Это мой! – поспешно сказал капитан Кошкин, шикарным жестом выдергивая откуда-то из-под мышки солирующий мобильник. – Алло, капитан Кошкин слушает! Привет! Ты еще работаешь? А мы уже отдыхаем! Что? Да, это я запрашивал, а что? Что?!
Капитан надолго замолчал, притиснув мобильник к уху. Ухо, придавленное увесистой трубкой образца первых лет мобильной связи, покраснело. Кошкин с силой потер лоб. Лейтенант Суворов замер, не донеся до раскрытого рта бутерброд. Старлей Козлов закаменел с целым пикулем за щекой.
– Значит, так! – решительно сказал в трубку капитан Кошкин. – Живо к нам! Проспект Разведчиков, дом девятнадцать, квартира шесть!
Он выключил трубку, посмотрел на нее с выражением недоверчивого изумления и перевел затуманенный взгляд на Федора.
– Что случилось? – робея, спросил тот.
– Еще приборы есть? Тащи, – слегка просветлев лицом, потребовал Кошкин. – Сейчас еще гости будут.
– Много? – спросил Капустин, с беспокойством оглядев изрядно разоренный стол.
– Парочка, – коротко ответил капитан.
Он вновь сделался задумчив и суров, так что и Федор, и все остальные не стали донимать его расспросами. В ожидании обещанных новых гостей Капустин сбегал в кухню и наскоро настрогал еще колбасы и бутербродов. Подумал было, не пора ли уже варить припасенные на крайний случай сардельки с макаронами, но решил пока не спешить. Не жрать же они придут, эти новые гости, званные Кошкиным!
– Двоих мы как-нибудь накормим! – угадав муки Федора, успокоил его проницательный капитан Молодцов. – И накормим, и напоим!
«Двое», как совершенно точно сказал Кошкин, оказались парочкой. Дверь вновь прибывшим по собственной инициативе открыл шустрый лейтенант Суворов – у Федора, возившегося на кухне, руки были в масле.
– Ух ты-ы! – восторженно вскричал лейтенант. – Дэн, ты кого это к нам привел? Сударыня, прошу, прошу!
Любопытствуя, Капустин отложил недоделанный бутерброд и выглянул в прихожую, чтобы посмотреть на Дэна и его сударыню. Увиденное повергло его в шок.
В проеме двери, ведущей в комнату, застыла в нерешительности фигуристая долговязая блондинка. Сердце Федора Капустина екнуло, как поперхнувшийся сардиной пингвин. Он узнал свою красотку- королевну!
Звякнул о паркет замасленный нож, выпавший из ослабевшей длани Федора. Красотка обернулась на звук, свела брови галочкой и стервозным голосом вопросила:
– И какие же дела у нас с мафией, а? Ты куда меня привез, милый?
– Привет, ребята! – через плечо красотки заглянув в комнату, где замерли с приоткрытыми ртами опера, невозмутимо произнес ее спутник. – Это Инна Кузнецова, моя невеста и частная детективица, прошу любить и жаловать!
– Это мы завсегда с дорогой душой! – непроизвольно облизнувшись, пробормотал в ответ капитан Молодцов и тут же поправился: – Очень рады, прошу к столу!
– На трибуну! – поправил его капитан Кошкин. – Сударыня-детектив сейчас расскажет нам свою часть истории.
Он подался вперед, не заметив, что придавил локтем многострадальное блюдо с беконом, и с нескрываемым интересом спросил:
– Скажите, милая, почему вас интересует личная переписка Анны Ивановой с Антоном Мухиным?
Глава 16
– Скажите, милая, – ненатурально ласково обратился ко мне дядька с унылым и твердым лицом Железного Дровосека. – Почему вас интересует личная переписка Анны Ивановой с Антоном Мухиным?
– А также Гоголя с Белинским, – ехидно пробормотала я. – Значит, я догадалась правильно. Значит, она переписывалась с заключенным. Значит, это он прятался в бане и в лесу!
На лицах мужчин, глазеющих на меня, восхищение быстро сменилось раздражением.
– Иди ты сама в баню, Инка! Лесом! – выразил общее чувство Денис. – Рассказывай толком!
– Кому рассказывать? Этих людей я не знаю, а вот этого подозреваю в причастности к мафии! – я кивнула на бледную личность по имени Федор и упрямо застопорилась в дверном проеме.
Денис бесцеремонно подтолкнул меня в спину и уронил на диван, оказавшийся, к счастью, достаточно мягким.
– Вот, Федя, как воспринимает простой народ твое служение банковскому капиталу! – назидательно сказал Капустину румяный малый с круглым пивным животиком. – Милая девушка думает, что ты прихвостень мафии! И она не так уж далека от действительности! Скажу по собственному опыту: где большие деньги, там обычно и преступность не мелкая!
– Кончай базар, Молодцов! – строго сказал Железный Дровосек.
Присмотревшись, я узнала в нем предводителя команчей капитана Кошкина.
– Не беспокойтесь, Инна, гражданин Капустин не преступник, – сказал он мне. – Наоборот, он представитель потерпевшего.
– А еще гражданин Капустин – хозяин этой прекрасной квартиры и автор этого не менее прекрасного стола, так что у нас тут получается настоящий «капустник». Поэтому не смущайтесь Федькиной протокольной рожи и расскажите нам все без утайки! – весело улыбнулся толстопуз, которого предводитель команчей назвал Молодцовым.
– А выпить нальете? – тоже начиная улыбаться, спросила я. – Чтобы снять стресс и вообще для вдохновения?
Мужики оживленно загомонили и бойко зазвенели стеклотарой.
– Ну, начинается! – недовольно пробурчал Денис.
Мой милый – ревнивец. Ему никогда не нравится внимание, оказываемое мне другими мужчинами.
– Ну, начнем! – лихо хлопнув рюмочку, возвестила я.
И, не испытывая более хрупкое терпение аудитории, хорошо поставленным голосом с лекторскими интонациями профессора Трембицкого, повела свой былинный сказ.
То есть это я так думала, что мое повествование будет долгим и плавным, как гусельный напев. На самом деле получилось по-другому. Мои слушатели оказались нетерпеливыми, к тому же они уже были в курсе большей части событий и не стеснялись перебивать меня замечаниями и вопросами. Едва я жалостливым голосом произнесла заранее заготовленную первую фразу:
– Жила в поселке Бурково бедная девушка-сиротка… – как меня грубо перебили.
– Девушка-сиротка: Нина Андреевна Горчакова, двадцати шести лет, русская, незамужняя, образование среднее специальное, – деловито протарахтел лейтенант Суворов.
Говорил он без бумажки, наизусть, но это обстоятельство не расположило меня в пользу памятливого лейтенанта. Недовольная тем, что меня перебили, я строго посмотрела на непрошеного помощника и повысила голос:
– Материальной помощи девушке никто не оказывал, и она зарабатывала себе на жизнь, чем могла. А могла она заниматься нехитрой домашней работой, которая традиционно считается женской, – стирать, убирать и готовить. К счастью, спрос на услуги такого рода в дачном поселке был, и Нина Горчакова устроилась горничной в богатый дом Ситниковых.
– И Суржиковых! – снова влез лейтенант.
