волосы, стянутые в «конский хвост»!
Одинаково потрясенные своей сообразительностью и чужой подлостью, мы с внутренним голосом надолго замолчали.
Не выясненным остался еще один вопрос: почему Моника не остановила машину, когда увидела меня на дороге?
– Может быть, она не союзница Мани и Муни, а такая же жертва, как ты? – предположил внутренний голос.
Ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию в отсутствие достоверной информации не представлялось возможным, но одно стало абсолютно понятно: оставаться там, где меня видела Моника, опасно.
Я встала с пенька, отряхнула с пятой точки древесную труху, и как раз в этот момент по шоссе в направлении Вены стремительно промчалась хорошо знакомая мне серебристая малолитражка.
– Ты видела?! – моментально взволновался внутренний голос. – Это же наша машина! В смысле, та машина, которую умыкнул твой похититель.
– Надо полагать, он на ней и едет, – рассудила я. – Небось обнаружил, что я сбежала, и ринулся в погоню! Идиот! Дура я, что ли, по шоссе драпать!
Доказывая, что я совсем не дура, я повернулась к дороге задом, к лесной чаще передом и пошла драпать нехожеными тропами.
10. Алла
– Этот? – спросил капитан Кулебякин, непочтительным кивком указав на конную статую.
– Да, – подтвердила я.
– По-моему, он идиот! – сказал Денис.
Я прищурилась, всматриваясь в черты каменного императора, но не заметила на сером с прозеленью лице явно выраженных признаков слабоумия.
– Почему это Иосиф Второй идиот? – наш бывший соотечественник Мехти, успевший адаптироваться на новой родине, обиделся за императора.
– А кто первый? – с интересом оглядываясь, спросил Зяма.
Я по-прежнему не видела поблизости никаких идиотов, если не принимать в расчет самого Зяму, который успел зацепиться взглядом за оттопыренный зад пышнотелой туристки и пустил слюни, как самый настоящий слабоумный. Чтобы отвлечь легкомысленного милого от созерцания чужих форм, я попыталась заинтересовать его рассказом об архитектурных достопримечательностях и затарахтела, как заправский экскурсовод:
– Мы с вами находимся на площади Йозеф-плац в Хофбурге. Этот величественный дворцовый комплекс является резиденцией австрийских правителей со времен Фердинанда Первого.
– Так это он первый? – уточнил Зяма, продолжающий считать коронованных идиотов.
– К черту Фердинанда! – сердито бросил возмутительно некультурный Кулебякин. – Ты, Алка, скажи лучше, сюда можно заехать на машине?
– Можно проехать во-он в те ворота, но это только если строго по делу, – ответил за меня Мехти. – К президенту Австрии на огонек или какую-нибудь важную презентацию. Видите, возле львов машины стоят?
Мы дружно отвернулись от несправедливо обруганного императора, чтобы посмотреть на львов и машины. Четыре черных «Мерседеса» представительского класса Кулебякина не заинтересовали.
– Нет, – сказал он, покачав головой. – Наша лягушонка в другой коробчонке приедет, попроще. А еще вернее – придет пешком. И это хорошо.
– Почему? – спросила я.
– Потому, что на такой большой площади этот идиот будет как на ладони, – медленно поворачиваясь и сканируя внимательным взглядом панораму, ответил капитан. – Вот дурак-то! Сам назначил встречу в таком месте, где его взять к ногтю – как раз плюнуть!
– Слушай, давай без метафор! – начиная сердиться, попросила я. – Я не пойму, это хорошо, что Инкин похититель идиот, или плохо?
– Для нас это хорошо, – сказал Денис, по-свойски подмигнув скульптурному императору. – Площадь огромная, движение на ней в основном пешеходное…
– И еще гужевое! – подсказал Зяма, улыбнувшись девицам, прокатившим мимо нас в конном экипаже.
– Главное, что автомобилей нет, – отмахнулся Кулебякин. – Наш идиот придет на своих двоих и уходить будет таким же макаром. Мы с Зямой оба бегаем быстро, и далеко он не уйдет, тем более что будет на этом газоне как на ладони. А в окружении этих замечательных дворцовых сооружений – как в коробочке.
– Смотри, тут два выхода! – предупредила я.
– Один перекроет Зяма, другой – ты.
– Я?!
Свое активное участие в спецоперации я не планировала.
– Не дрейфь, Алка! – Денис хлопнул меня по плечу. – На всякий такой случай мы будем вооружены и очень опасны. У меня в сумке есть два баллончика, я с тобой поделюсь.
– А какое у них содержимое – нервно-паралитическое или слезоточивое? – уточнила я.
– Ни то, ни другое, – легко ответил Зяма. – Содержимое у них красное и желтое. Это не с газом баллончики, а с краской! Но если кому-нибудь прыснуть прямо в лицо, то эффект, я думаю, будет некислый.
– Хорош болтать, – перебил его Кулебякин. – Слушай мою команду: Зяма, ты дежуришь под той аркой. Алка, ты стоишь у ворот. Придумайте себе невинное занятие и притворяйтесь, что заняты своими делами, но незаметно поглядывайте на меня. Я жду нашего идиота у подножия памятника. Он появляется либо один, либо с Инкой. Если один – я отдаю идиоту чемоданчик, остаюсь на месте и жду Инку. Но вы начинаете преследование сразу же: важно, чтобы нас не надули. Будет очень плохо, если гад и Инку нам не вернет, и сам скроется в неизвестном направлении.
– А что, если он сразу придет вместе с Дюхой? – спросила я.
– Это крайне маловероятно, если только этот тип не круглый идиот.
– И все-таки?
– Ну если он такой дурак, что отдаст заложницу, не забрав сначала выкуп, то мы его и жалеть не будем ни капельки! – Капитан Кулебякин нехорошо усмехнулся. – Инку заберем, денег не дадим и еще по шее накостыляем так, что век помнить будет!
– Командир, а что будем делать мы? – поиграв мускулами, спросил белокурый викинг Муня.
Чтобы не видеть этой демонстрации силы и удали, я отвернулась.
– Вы трое и еще Мехти: разделитесь на пары и займите места на внешнем периметре.
– Это значит – с той стороны ворот? – славный дядька Мехти кивнул и заторопился. – Кто со мной в паре, пойдемте!
– Все, рассредоточились и ждем в полной боеготовности! – Денис похлопал в ладоши, как крестьянка, разгоняющая гусей. – Без четверти девять, до условленного часа осталось пятнадцать минут!
– Держи, милая! – торжественно сказал Зяма, вручая мне баллончик для разрисовывания стен и заборов. – Береги себя!
– Держи, Денис! – сказала я, неохотно отдавая Кулебякину свой любимый несессер, набитый деньгами и подкрашенной бумагой. – Береги его!
– Держи себя в руках, Алка! – оценив мою плаксивую интонацию, сказал Денис. – Береги нервы!
– Поздно, – пробурчала я, с баллончиком в кармане направляясь в сторону шлагбаума, который как раз поднялся, пропуская очередной пижонский «Мерседес».
– Эй! – позвал Кулебякин.
