— Так куда же бабе большой-то?
Девушка открыла глаза. Только мгновение она лежала, но тут же уселась, сжавшись в комок. Поняв, что мертвяк не опасен, и не желая показывать свой страх перед мужчинами, она уже не обращала на него внимание. Гаврила сел перед ней.
— Хороша ты, девка, только что это голой тут рассиживаешься? — вроде бы удивленно спросил он.
— Все вы мужики кобели. На то и ловитесь. — Невпопад ответила она.
Она еще не отошла от пережитого и тихонько поклацкивала зубами
— Ну так уж и все? — с сомнением сказал Избор Он посмотрел на Гаврилу с каменным лицом глядевшего на женскую наготу. — Скорее через одного…
Он взял какую-то тряпку и бросил полянице.
— Прикройся, а то хазарин вот-вот захлебнется… С мертвого не побрезгуешь?
Женщина сидела, кутаясь в свои волосы и закрываясь коленями и руками. Правда грудь таки норовила выскочить из-за округлого колена и глянуть на мир девичьим соском.
— Ты вообще-то кто? — спросил Избор, проводя глазами от ее плеча и ниже. — Замерзла?
Перехватив взгляд, она шевельнулась, раскидывая волосы, пряча запретное, и презрительно повела плечами, оголяя ровное розовое бедро с бороздками шрамов от чьих-то когтей. Исин шумно сглотнул. Что бы взять тряпки, ей нужно было встать и сделать шаг, а значит открыться перед этими жадными мужскими глазами. Избор то ли не понял этого, то ли не захотел понять. Он равнодушно бросил ей нож.
— Ну а если с мертвого брезгуешь — он кивнул в сторону кустов, где еще дергались чьи-то ноги — Вон там лежит кто-то. Зарежь. Еще теплое снимешь. Погреешься.
Он отвернулся. Хотя врагов сегодня стало меньше, чем было вчера, но не все они были повержены. Душа Избора была не спокойна. И не женское тело сейчас волновало его, а Ханукка.
— На сколько он нас опережает?
— На полсуток. — Отчеканил Исин, не отводя глаз от поляницы.
— Куда отправляется?
— В Булгар. К кагану.
Избор перебрал в голове города, что знал, потом деревни, веси…
— Где хоть это? В какую сторону-то?
Исин молчал. Не дождавшись ответа Избор сильно, до волосяного треска почесал голову. Это, скорее, был жест отчаяния, чем что-либо другое. Хазарин опережал почти на полсуток, а у них не было ничего — ни лошадей, ни…
Эти невеселые мысли прервал женский голос.
— Меня зовут Диля.
Избор вынырнул из невеселых мыслей. Поляница успела одеться. Мужские портки сидели на ней так, словно она в них родилась. Мимоходом Избор попытался представить ее в сарафане и не смог. Он мысленно плюнул, досадуя на то, какой ерундой приходится забивать голову, махнул рукой.
— Не до тебя, девка. Возьми из оружия что нужно, и иди.
Он повернулся к Гавриле. Поляница уже выпала из его памяти.
— Что у нас есть?
— Дурак.
Гаврила посмотрел на Гы. В носу у него был палец, во рту — репка. Дурак как дурак, таких тысячи, только у ихнего был скелет за спиной.
— То есть чудо? — спросил Избор.
— Чудо… Гаврила обдумал это слово. — Чудо нам бы не помешало бы. Только дурак это не чудо. Дурак это… Дурак это дурак.
— Что же тогда чудо?
— Летучий корабль! — солидно сказал Гаврила — Летучий корабль сейчас был бы кстати.
— Летучий корабль? — удивился Избор — Это еще что?
— Это как раз чудо. Обычная лодья, только летает. Они по реке на лодке, а мы по небу. На летучем корабле….Избор посмотрел на Гаврилу не зная что и сказать, а потом коротко ответил.
— Бред. Лучше помысли где лошадей достать.
— Я знаю где можно достать и то и другое — сказал Гаврила — Только это далековато.
Избор не успел повернуться к Гавриле, как голос подала поляница.
— А я знаю такое же место совсем близко.
Избор повернулся к ней.
— Повтори.
Она сказала еще раз, по слогам, словно говорила со слабоумным. И добавила.
— Если вам нужны лошади или летучий корабль, то вы можете получить все это у нас.
— Откуда у вас летучий корабль? — спросил Гаврила — А? Откуда? Их может всего-то только три…
Диля пожала плечами.
— Не знаю.
И Избор и Гаврила смотрели на нее, ожидая продолжения.
— Наверное отобрали у кого-нибудь. У нас чего только нет.
— Мужиков у вас нет — встрял Исин горделиво расправив плечи.
— Почему же? И мужики есть… — она смерила его взглядом не презрительным, но с изрядным оттенком этого чувства — Не такие конечно.
Отвернувшись от Исина повторила глядя Избору в глаза.
— У нашей княгини чего только нет… И золото и лошади и корабль… Только вот одна княгиня волшебное слово знает.
Избор не говорил ничего, только внимательно смотрел на Дилю. Он не верил в удачу. Успех для него никогда не был делом случая, а тут… Шел лесом. Снял человека с дерева. А тот взял да и дал летучий корабль. Избор по привычке начал искать в этом подвох или по крайней мере выгоду поляницы. Конечно они спасли ей жизнь. Это, конечно, заслуживало благодарности, но ведь не такой же…Могла бы и промолчать. Никто за язык не тянул.
— И что, твоя княгиня настолько проста, что б вот так, за здорово живешь….
Диля удивленно подняла брови. В глазах плескалось недоумение.
— Почему это «за здорово живешь»? За службу. И не насовсем конечно. Просто вас довезут туда, куда вам нужно…
— Врет! — убежденно сказал Исин. — Все врет!
Скелет согласно щелкнул челюстью.
— Что ж мне врать? Я у вас помощи прошу.
— Помощи?
Избор поднялся. Вместе с ним поднялись все остальные, включая дурака и скелета.
— Какой помощи?
— Какая это помощь нужна людям, имеющим летучий корабль? — уязвлено спросил Гаврила.
Когда о корабле говорил он, Избор усомнился, а вот Диле он почему-то поверил. Наверное, потому, что она никак не смогла бы придумать это. На Востоке ему приходилось видеть летающие ковры. Ему объяснили, что ничего удивительного в них не было, волшебство и только. Конечно, корабль тяжелее, но уж если тамошние тонкокостные маги смогли заставить летать ковры, то уж свои-то русские волхвы, наверное уж смогли поднять в небо лодку. Доброму волхву, ежели конечно, он чаги сколько нужно выпьет, все по плечу. Он прищурился, словно выбирал цель. Диля почувствовала его серьезность, и сама стала серьезной.
— Все просто. Корабль, который вам нужен, в одном месте, а человек, который может им управлять — в другом.
Избор вставил меч в ножны и ждал продолжения. Он не спрашивал, просто стоял.
— Слепень повез Тулицу в острожек.
Избор с Гаврилой переглянулись. Гаврила даже на Шкелета посмотрел. Тот как всегда скромно
