— Все одно нам с тобой далеко не уйти. По запаху найдут…
Масленников повел носом, безуспешно стараясь ухватить хоть тень запаха, и вдруг сказал изменившимся голосом:
— Накаркал… Кто тебя только за язык тянет?
Избор подскочил, закрутил головой. Исин тоже не усидел, но вставая поскользнулся, и упал сквозь Масленникова.
Ковер летел невысоко. Колдун Муря явно не знал где сейчас талисман и падать с большой высоты не хотел. Избор, не отрывая взгляда от ковра над кустами, подтянул к себе мешок с талисманом и на всякий случай развязал горловину. Настоящую «Паучью лапку», как и наказывал Пинский князь Брячеслав, он держал в ковчежце. Пока талисман находился под крышкой он не показывал своей силы и ни один маг в мире не смог бы обнаружить его, а вот без крышки эта волшебная вещь обнаруживала себя тем, что отнимала силу у любого мага, на время обессиливая волшебников и превращая их в беззащитных червей. И тут его осенило. Он сжал кулаки, мысли в голове прибавили ходу. Вместе с колдуном к ним сейчас слетала возможность помочь Гавриле. Муре должно было хватить ума понять, что раз его колдовство тут действует, то талисмана у них еще нет. Это было опасно, но в их положении он мог помочь советом или чем-нибудь еще, как помог вчера, указав где искать талисман и дав мертвой воды.
— Клетка! — прошипел Избор и Гаврила тут же сел на землю, накрыв собой клетку с фальшивым талисманом. Исин выкатился из него и взял в руки камень. Камень против колдуна, что ветер против камня, но с ним хазарин чувствовал себя увереннее.
Ковер бесшумно скользнул над высокой травой, и колдун неспешно — явно чувствовал свою силу — сошел на землю. Из осторожности он оставил ковер шагах в тридцати от них, на другом конце поляны и теперь шел, крутя головой и зыркая по сторонам. Подойдя поближе он остановился, то ли прислушиваясь к чему-то, то ли ожидая. Богатыри тоже настороженно молчали, не зная чего ждать от колдуна.
— Ну что, касатики? — спросил он, осторожно выбирая слова, чтобы ненароком не обидеть богатырей. — Я слышал, подрались вы вчера?
— А что по мне не видно? — неприветливо ответил вопросом на вопрос Избор. — Вон зайди сзади, погляди… Можешь пальцем потрогать. Вчера на всех хватило…
Муря подошел сзади, хотел, было, потрогать спину рукой, но сдержался.
— Вижу, что и подарок мой сгодился…. — напомнил он о своей доброте.
— Сгодился.
Они замолчали. Старый колдун осторожно искал слова.
— Так как вы вчера? — наконец не выдержал Муря.
— Да ты и сам все, поди, видел с зеркалом-то своим…
Мысль о зеркале пришла в голову внезапно и Избор, словно обжегшись об нее, подумал, что может быть и в самом деле Муря теперь знает, что они взяли настоящий талисман, но следующие слова успокоили его.
— Кое-чего наблюдал… — согласился колдун. — Только не все — там ведь защита. Так где же он?
Избор горько усмехнулся.
— Ты когда сюда летел не падал? А то, может, с ковра упал да башкой тряхнулся?
Муря понял к чему тот клонит. Досада вспыхнула в нем, но он погасил раздражение.
— Опять у вас неудача? — спросил колдун, тяжело вздохнув. — И как это только вас…
Избор зло сверкнул глазами, оскалил зубы и старик, помня о его горячем нраве, не договорил. Ломая разговор колдун посмотрел на хазарина и, сочтя его состояние тоже заслуживающим сострадания, сказал:
— Досталось же вам, бедненьким…
— Ничего, — излишне бодро ответил сотник, — ты нас не жалей. Тем, другим, больше досталось.
Муря посмотрел на Исина и тот понял, что колдун видел чуть больше, чем хотел показать.
— Не хорохорься, — откликнулся колдун, глядя на хазарина. — Тем досталось, да и вам в две руки насовали.
— Это точно, — сказал Избор. — Мою спину ты видел, у хазарина она малость получше — он все за моей прятался, а вот у Гаврилы….
— Да знаю я все про вас, — отмахнулся от него Муря с очевидным огорчением. — Говорил ведь, предупреждал… Осторожнее нужно было, а не лезть туда очертя голову… Теперь вот ходи как сквозняк, просвечивай.
— Да, — уныло согласился Гаврила, — хожу вот уже…
Колдун обошла Избора кругом, по-хозяйски осматривая, словно бычка, которого собирался купить.
— Воду пил?
Конечно, он имел ввиду Мертвую воду.
— Пил.
Он еще раз по-хозяйски как-то потыкал ему в спину пальцем.
— Добавь два глотка да потерпи. Само пройдет.
Не говоря не слова, Избор достал кувшин с Мертвой водой, и добавил два глотка. Гаврила с напряжением смотрел на него и Избор, оторвав горлышко от губ, сказал.
— Не горюй. Твое от тебя не уйдет. Нахлебаешься еще.
— Нахлебаюсь…. Когда только?
— А вот сейчас и спросим у хорошего человека. Эй, Муря!
Колдун все шаривший глазами по поляне, словно не веривший словам Избора встрепенулся и наклонил голову к Гавриле.
— Что тебе?
— Со спиной понятно, — сказал Избор. — Спасибо. Теперь бы приодеться нам, а? Да вот Гаврилу вернуть в нормальное состояние… Можно это?
Муря поднял из травы обугленную шкуру, принявшую на себя удар огня и растянула ее перед глазами. Лицо его стало кислым и подержав кожу в руках он разжал пальцы. Некогда мягкая, хорошо выделенная шкура с деревянным стуком упала на землю.
— Ну?
— Тут не то что штопать, тут уже гореть нечему — сказал он. — Да и не белошвейка я, вроде…
— Ну сколдуй чего-нибудь… — посоветовал Избор.
— Перебьетесь.
— И что мне теперь голым ходить?
— Зачем же голым? — искренне удивился колдун. — Новую достанешь.
— Где я тебе ее тут достану?
Избор огляделся, но после Муриных слов лес не стал ни реже, ни многолюдней.
— Кто ж мне ее отдаст?
— А зарежешь кого-нибудь и достанешь… — хладнокровно посоветовал колдун.
Избор кивнул. Муря знал кому что посоветовать
— А я? — Гаврила дернулся чтобы встать, но взгляд Избора удержал его на месте. Колдун смерил его взглядом, и чуть-чуть завидуя звериной силе, сквозившей в вопрошавшем, сказал с наигранным недоумением — по какой такой причина такой ладный молодец может иметь какие-то неприятности.
— А что ты? Ты целый, руки-ноги на месте.
— Мне бы как все стать… Можно? — Сдерживая бьющуюся под кадыком злость как мог спокойно спросил Гаврила.
— А это тебе самому решать.
— Что решать? — переспросил Масленников. От такого ответа злость куда-то улетучилась.
— Что дальше делать. Если подождешь до ближайшего полнолуния, то все это само собой пройдет…
Гаврила радостно улыбнулся, заранее радуясь, что от его беды задержки в пути не будет.
— Ну? — недоверчиво спросил он. — И ничего делать не нужно?
