'Лось' с крылом, поврежденным истребителем И-15 на рулежке
На нижней плоскости 'Лося' хорошо видны закрашенные 'шаховницы' и буква 'N'
Значительная часть захваченных самолетов представляла собой попросту металлолом. Так, 8-й стрелковый корпус обнаружил на площадке у деревни Старые Броды 20 машин - 14 'Карасей', четыре 'Лося' и две неустановленного типа. Из них 16 описаны с ремарками 'ремонт невозможен', 'самолет сгорел', 'сгорел полностью', ' тип установить невозможно', 'фюзеляж разрушен, плоскости отбиты'. Похоже, что вся эта техника была разбита еще в период боевых действий против немцев. Но немало самолетов еще годились для восстановления и использования.
Их свозили на сборные пункты. Например, Волочиская армейская группа, переименованная затем в 6-ю армию, собирала трофейную технику во Львове. Железнодорожные пути были забиты вагонами с самыми разнообразными грузами. В списке трофейного имущества, выявленого при проверке львовского железнодорожного узла в ноябре 1939 г., среди 'танкеток разбитых', 'седел рваных', остовов автомобилей значатся семь вагонов с целыми самолетами и еще отдельные части от других. Собирались также авиабомбы, авиационные пулеметы, аэродромное имущество. Всего этого было так много, что вывозить не успевали. Техника стояла под открытым небом без охраны и без присмотра. Иногда ее просто забывали. Так, уже в марте 1940 г. уполномоченный НКВД на станции Гусятин упорно пытался найти организацию, которая заберет авиамотор, уже полгода стоящий на платформе вместе с зенитной пушкой.
Параллельно со сбором трофеев проводилось планомерное изучение польских аэродромов и военных городков авиачастей. Из результатов кампании пытались извлечь определенные уроки, выясняя истинное состояние авиации бывшего противника. С этой же целью опрашивали пленных, причем не только поляков, но и немцев, взятых в плен польскими войсками и освобожденных Красной армией. И тут выяснилось много интересного. Что Р-24 на вооружении не было вовсе, так же как и 'Вилка' и 'Сума', что 'Мева' так и не добралась до строевых частей, что 'Лосей' на фронте оказалось куда меньше, чем ожидалось. Зато неожиданным сюрпризом стал захват 'Цапель', которые наша разведка вообще проморгала. Аэродромов у польских ВВС оказалось примерно втрое меньше, чем значилось по советским картам. Потом выяснилось, что бдительная разведка записывала в запасные аэродромы все площадки, где хотя бы раз сел небольшой самолет .
Внимательно осматривались аэродромные сооружения, бензохранилища, склады боеприпасов, мастерские. С особым тщанием искали технические описания, наставления по тактике применения авиации, различные инструкции. В документах политотделов, которые этим занимались, ехидно отмечено обилие в офицерских квартирах пустых бутылок и порнографии и практически полное отсутствие военно- теоретических и технических книг.
Но кое-что все-таки нашли. В Москву вывезли полный комплект документации по эскизному проекту истребителя PWS-46. У нас его раскритиковали. Советские специалисты сочли, что расчетной скорости 560км/ч на этой машине достичь невозможно, а остальные данные не соответствуют современным требованиям. Положительно оценили легкую конструкцию крыла, винт изменяемого шага, емкие бензобаки.
Окончательный учет трофейной авиатехники закончили только к маю 1940 г. Только в Киевском военном округе насчитали 253 польских самолета, из них 155 исправных. Это без тех машин, что уже были перегнаны за пределы округа (правда, таких было немного). Больше всего нашли учебных RWD-8 и PWS-26. Немало обнаружили PZL-23, разведчиков Люблин R.XIII и истребителей Р-7, а также старых Потэ 25. Среди трофеев оказались четыре 'Зубра' (все исправные), три PWS-21, шесть 'Лосей' (и плюс два уже находившихся в НИИ ВВС), три Фоккера F.VI1. Попадались и редкие машины - санитарный R.XVI bis, RWD-17, RWD-21, RWD-10. Некоторые самолеты даже затруднительно опознать по имеющимся записям: упоминаются PZL-10 - 'учебный', СП, АС-Зет. А два аппарата вообще не смогли никак идентифицировать -они стоят в конце списка под строкой ' неизвестного типа'. Интересно, что Потэ 25 идут по двум графам - видимо, с разными моторами. А вот ни одного исправного Р-11 не обнаружили.
Из всех самолетов, захваченных в Польше, только два типа удостоились испытаний в НИИ ВВС. 'Лось' ис-пытывался осенью 1939 г. Одна из двух прибывших в НИИ машин практически сразу была разбита. 4 октября на рулении 'Лось', пилотировавшийся майором В.В. Лисицыным, столкнулся с И-15 (в его кабине сидел военинженер 3-го ранга Б.П. Ко-щавцев). На PZL-37 была поломана правая плоскость и винт правого мотора. Второй 'Лось' прошел полную программу испытаний
В том же 1939 г. в НИИ ВВС опробовали другой польский самолет, учебный RWD-8. Собственно говоря, в НИИ по документам получили две таких машины . Возможно, что из двух собрали одну, поскольку на фюзеляже обозначение SP-APE, (соответствующее одному из RWD-8 pws) , а под крылом четко видны две последние буквы 'ZP' (возможно SP-AZP, тоже RWD-8 pws).
Кабина трофейного 'Лося'. Фотоснимки сделаны в НИИ ВВС осенью 1939 г.
В кабине этого 'Лося' было двойное управление
В отчете указано, что RWD-8 прост по технике пилотирования, удобен в эксплуатации. Отметили хорошую амортизацию шасси. Но в зимние холода двигатель 'Юниор' отказался запускаться. Лыж у RWD-8 не имелось, а советские нельзя было приспособить, поскольку полуоси ориентировались не горизонтально. В итоге решили, что все исправные самолеты этого типа следует передать в летные школы в южной полосе СССР.
В НИИ ВВС предписывали передать для изучения еще одну машину - PWS-18. Однако никаких следов ее испытаний обнаружить не удалось, возможно, что они не проводились. В списке самолетов, находившихся в НИИ в марте 1940 г., значится ПЗЛ6-8-1 (неисправный, заводской). Что это?
Специальная правительственная комиссия приняла решение о распределении трофейной техники. Единственным самолетом, который собрались эксплуатировать в строевых частях ВВС РККА оказался … 'Карась'! Все имеющиеся PZL-37 и PWS-18 предписывалось передать в НИИ ВВС. Управление военно-учебных заведений ВУС получило машины типов RWD-8, Люблин R.XIII, PWS-26, Потэ 25 и Р-7. В гражданскую авиацию отправлялись 'Фоккеры', PWS-21, RWD-10, RWD-17, RWD-21, два 'Потэ' и таинственные 'СП'. Туда же решили отдать 'Зубры' и - два самолета Локхид 'Электра', принадлежавшие ранее авиакомпании LOT. Все остальные 'как негодные и не представляющие ценности' решили пустить в лом. В качестве лома цветных металлов собирались использовать и большинство трофейных авиамоторов.
Среди попавших в руки Красной армии самолетов оказались и немецкие. Штаб 6-го стрелкового корпуса сообщал: 'В 2 кмтр. от д. Шкло обнаружен 3-х моторный немецкий бомбардировщик, упавший в болото, извлечь который целиком невозможно…' Еще два Ju52/3m, тоже неисправных, нашли на аэродроме во Львове. По меньшей мере еще две машины выявили в других местах.
Поскольку все они были неисправны, немцы просили разрешить отправить на места посадок персонал люфтваффе для ремонта или, если повреждения окажутся слишком тяжелыми, пропустить технику для эвакуации самолетов на автомашинах. Наши ответили категорическим отказом. Самолеты разобрали (о попутном их изучении документы умалчивают) и частично по железной дороге, частично по шоссе, доставили к мосту у Ра-дымно, где торжественно сдали германским представителям.
В числе трофеев было много польских авиабомб. Их собирали на аэродромах, находили в брошенных складах и просто на дорогах. Так, в полосе 6-й армии (бывшей Волочис-кой армейской группы) к 7 октября насчитали более 700 бомб разных калибров. Большую часть этих бомб захватила 96-я стрелковая дивизия в районе Львова. Боеприпасы, хранившиеся на бывших польских аэродромах, где разместилиись части ВВС РККА, приказано было выбросить из складов, заменив их доставленными из СССР штатными советскими.