— Не я… Магия симфов… Эта девчонка будет очень странной… Не знаю, как в ней уживутся две противоположности…
Ольга практически не слышала его слов. Все былые чувства нахлынули вновь. Сирил был её героем… он таким и остался. Нет никого с такой тягой творить чудеса, любить… весь мир, всех и даже её. И она его любила и будет любить, даже если остановится сердце… Сирил открыл глаза и Ольга утонула в нежности его взгляда. Они кричали о любви… вечной любви, которая связала их гораздо сильнее жизни.
— Может, ты займешься ребенком? — грубый окрик Вилора вырвал её из страны грез.
Ольга вздрогнула. Сердце будто сжали железными прутами и посадили в клетку. Браслет на руке стал необычайно тяжелым. Мир потерял краски, ветер перестал петь. Сирил отпустил её руку, которая каким-то образом оказалась в его ладони.
Ольга встала, понимая, что ноги дрожат от нового осознания чувств. Нужно заняться девочкой Леланы.
— Позови слуг, хотя бы, — еще раз крикнул Вилор. — Он по-прежнему держал на руках Варда и не мог управиться в двумя детьми одновременно.
Ольга выполнила его приказ машинально. В комнате засновали слуги, изумленные появлением ребенка, но молчаливо-послушные и готовые исполнять приказы. Вилор отдал кому-то Варда и приказал, положить в ближайшей комнате. Он приказывал искупать и покормить девочку, найти няньку на время, Ольга воспринимала его приказы, как далекое эхо. Она не могла отвести глаз от Сирила и в этом их стремления совпадали.
— Что с Леланой? — снова нарушил их единение Вилор, отрывая Сирила.
— Она просто спит… много энергии потратила, как и Вард, — он запнулся, произнося имя ребенка.
— Оля, кто Вард… он мой…
— Он мой сын, — рыкнул Вилор. — Даже если по крови ты имеешь на него права, он мой сын.
— О! — вырвалось у Сирила, он все понял из защитной речи Вилора.
Ольга думала, что сердце выскочит из груди, когда он так неожиданно поднялся и заключил в свои объятия. Такие родные и знакомые… теплые… нежные… дурманящие…
— Почему ты молчала раньше? — шептал он, пропуская сквозь пальца её волосы. — Все могло бы быть по-другому… все было бы по-другому. Ты же знаешь, как я тебя люблю.
Ольга ничего не могла ответить, дыхание перехватило от нахлынувших чувств, к глазам подкатили слезы.
Вилор громко покашлял. Ну почему он не может оставить их в покое, почему мешает? Ольга почувствовала сильнейшее раздражение в адрес магистра 'королевского двора'.
— Я приказал слугам накрыть стол, чтобы наш гость подкрепился и восстановил силы. Прошу в зал, думаю, Лелане нужно отдохнуть.
Ольге показалось, что она осталась совершенно одна в бесконечной вселенной — Сирил убрал руки и пошел к двери, не решившись пренебречь правилами приличия. Стало холодно, сердце жалобно заскулило. Она как пьяная поплелась следом. Но у двери её за руку схватил Вилор. Ольге подумалось, что она никогда не видела магистра в таком бешенстве.
— Хочу тебе напомнить, дорогуша, — прорычал он на ухо. — Браслеты верности оставляют глубокие ожоги.
Он поддел пальцем светящийся браслет на руке и уничтожил одним жестом всю её надежду, разрушил до основания её идеальный воздушный замок.
Глава 34
Отныне Долина водопадов Лютины и Озерный край находились в состоянии войны. Но Лелане даже это было безразлично. Она выполняла обязанности машинально. Раздавала приказы, руководствуясь заложенными Вилором знаниями и его советами. Он пытался быть всегда в зоне досягаемости, и подставлял плечо, когда становилось невмоготу и жестокая реальность — смерть Бранда, возвращалась в её мысли. Когда рядом не было Вилора, Лелана часами держала на руках маленькую частичку любимого — Магдалену. С первых дней жизни девочка проявляла огненный характер Бранда. Заходилась в крике, требуя внимания и ладошки вспыхивали огнем. Она уже обожгла двух няней. Но в её руках пламя всегда спадало и Магда смотрела на неё большими изумрудными глазками, будто понимала, как болит сердце у матери.
Завтра первый бой. Войска у границ. И скоро начнется атака и она будет участвовать в бою. Что ещё ей остается? Лелана положила спящую дочь в кроватку.
Тихо открылась дверь. Вилор подошел практически бесшумно и стал рядом.
— Тебе нужно отдохнуть, — с укором прошептал он, обнимая за плечи.
— Я не могу спать… Мне снятся кошмары.
— Хочешь я тебе сварю отвар, проспишь сутки, как младенец.
— Сутки? Завтра, возможно, будет бой, а ты мне предлагаешь спать?
— Ну, явно не участвовать, разберемся без тебя.
Лелана промолчала, увлекая его с комнаты дочери, представляя какая будет буря, когда Вилор узнает о её намерении участвовать в бою.
— Ты ужинал? — спросила она в зале.
— Я только с границы…
— Приказать подать?
Вилор покачал головой.
— Я здесь, чтобы заставить тебя поспать.
Лелана уже закрыла дверь своих покоев и на выходе сказала:
— Мне нельзя спать сутки, я буду участвовать в битве.
Наверное, впервые она видела Вилора таким растерянным. У него даже слов не было, первые несколько мгновений, а потом он сразу же перешел на крик.
— Совсем мозгов не осталось! У тебя дочь!
— А у тебя двое сыновей и жена.
Не смотря на напряженную ситуацию, Лелана заметила, как дернулся Вилор на последнем слове. Уже давно заметила, что Вилор напрягается при воспоминании об Ольге, но упорно умалчивает причину.
— Я — мужчина, Карающий на твою голову! И магистр домена. Вести людей в бой — моя прямая обязанность.
— Как и моя, — спокойно ответила Лелана.
— А вот нет уж! Твоя прямая обязанность — растить дочь. И хрен там я не пущу тебя в бой.
— Ты не можешь разорваться на два войска.
— Назначь главнокомандующего в конце концов. И вообще лучший вариант — сними кольцо! Я обеспечу твою защиту.
— Нет, — спокойно ответила Лелана. — Мы это уже обсуждали. Кольцо я не сниму. А достойной кандидатуры на пост главнокомандующего нет.
— Мать твою, Лела, главнокомандующий сидит у тебя в подземелье. Рис уже месяц рвется в бой, а ты никак не решишься с ним переговорить.
— Он — предатель! Точка и конец разговора. И хватит мне заливать, что он раскаялся. Не поверю ни за что.
— Ну и дура! Каждый может совершить ошибку. Я неплохо знаю Риса… У него есть опыт, навыки, талант… Он был предан своему домену до неприличия.
— Заметь, что ключевое слово тут был. И к тому же он был наглым, высокомерным и мечтал меня убить.
