слухи, независимо оттого, имеют они под собой основание или нет.
«Это дело Брюверов, – подумала Тина. – Олбрайт и Баррет довольствуются кислым виноградом, поскольку не могут обойти закон. Эти люди никогда не угомонятся!»
– Хорошо, Мартин. Я постараюсь узнать, что здесь происходит. Я все проверю.
– Буду признателен, если ты сразу же позвонишь мне.
– Непременно.
Дэвин положил трубку и перешел к следующему человеку в списке – директору школы Адама Брайанта, где раньше учились дети губернатора Слэйтера.
– Эрика Тайлер у телефона.
– Мисс Тайлер, вас беспокоит Мартин Дэвин, глава администрации и первый помощник губернатора Слэйтера. Похоже, она его знала.
– О, слушаю вас...
– Я звоню по весьма деликатному делу. И не займу у вас много времени.
– Да, мистер Дэвин.
– Насколько я помню наш с вами разговор, состоявшийся вначале мая, вы действительно не могли ответить ни на какие вопросы, и нас это очень устраивало – мы были рады не задавать никаких вопросов. Вы помните?
Голос собеседницы прозвучал настороженно, когда она ответила:
– Да, именно так я все и помню.
– И мы были рады оставить все как есть, верно?
– Да, к такому соглашению мы пришли.
– Отлично. Замечательно. Сейчас я звоню вам и снова ворошу старое дело по следующей причине: мы недавно узнали, что некоторые репортеры начали задавать разные вопросы – и хотя точно ничего не известно, но вполне возможно, они придут с этими вопросами к вам.
– Неужели?
– Как вы хорошо понимаете, губернатор хочет, чтобы в каждом случае относительно всех лиц проводилась одна и та же политика – иными словами, чтобы вы просто не могли ответить ни на какие вопросы, чтобы все осталось в тайне. Мы поняли друг друга?
– Конечно, поняли, мистер Дэвин. Как я вам говорила прежде, наша школа не хочет иметь никакого отношения к...эээ... ситуации.
– Да, и мы с вами согласны. Мы оба понимаем, не правда ли, что любая утечка информации очень сильно повредит и нам, и вам.
– Да, мы это понимаем. Здесь никто не получит никакой информации.
– Превосходно. Такое положение дел нас более чем устраивает. Но я хочу предупредить вас, а вам следует предупредить прочих сотрудников вашего штата, что к вам могут явиться с вопросами репортеры Шестого канала, возможно даже другие представители прессы – кто знает? Возможно, вы сочтете нужным напомнить своим подчиненным о взаимопонимании, существующем между нами в данный момент.
– Я это сделаю.
– А сейчас я должен спросить вас: вам уже задавали какие-нибудь вопросы? Приходили ли в школу какие-нибудь репортеры? Я имею в виду, в частности, репортеров Шестого канала.
– Нет, мистер Дэвин, насколько мне известно, еще не приходили.
– Хорошо. Значит, пока мы контролируем ситуацию. Надо постараться, чтобы все так и продолжалось.
– Можете рассчитывать на наше всемерное содействие, мистер Дэвин.
– Спасибо. Всего вам хорошего.
– И вам тоже, сэр.
День у Лесли и Джона прошел плодотворно – и в смысле служебных заданий, и в смысле их собственных изысканий. Как только Лесли вернулась с выезда со своим сюжетом о загрязнении воздуха, они собрались у ее стола, обсудили кое-какой материал, идущий в пятичасовой выпуск, а потом понизили голоса и принялись обсуждать ход своего следствия.
Опершись о перегородку и держа в руке информационную сводку, Джон быстро отчитался о проделанной работе:
– Я разговаривал с Чарли Мэннингом, моим приятелем из законодательного собрания штата. Я спросил его, были ли в последнее время в администрации губернатора какие-нибудь увольнения, смещения с должности или конфликты, и он сказал, что слышал о каком-то скандале, но подробностей не знает. Сейчас он их выясняет.
Лесли открыла папку и извлекла оттуда несколько фотокопий газетных вырезок и какие-то записи.
– Вот репортаж из «Ньюс Джорнал» о презентации стипендиального фонда Хиллари Слэйтер. Шэннон Дюплиес собиралась поступать в колледж здесь, в нашем штате, но поскольку она получила стипендию, то поступила в университет Мидуэстерн. Заведение высшего класса, без вопросов; блестящие перспективы.
Джон пробежал глазами заметку и повнимательнее вгляделся в лицо Шэннон Дюплиес. На сей раз она улыбалась в камеру, стоя рядом с губернатором и держа в руке присужденную награду, но Джон хорошо помнил, какой смятенный вид был у девушки, когда она получала ее.
– Губернатор очень хорошо позаботился о ней, не правда ли?
– И... позволю себе такое замечание... он также позаботился о том, чтобы она находилась далеко- далеко отсюда.«Хорошая мысль», – выразилось на лице у Джона.
– В любом случае, – продолжала Лесли, – я позвоню в университет при первой же возможности, проверю, действительно ли Дюплиес учится там и попробую достать ее телефон, адрес и все прочее. – Она понизила голос еще больше. – Я не хочу звонить со студии.
Джон кивнул в знак согласия. Отметки о телефонных звонках послужили бы отличным следом для кого- нибудь типа Тины Льюис.
– Я просто еще не знаю, что говорить. Вряд ли мне стоит упоминать о своей связи с Шестым каналом. Из-за этого я чуть не упустила доктора Мэтьюса.
– Так или иначе, запиши разговор. Нам нужно услышать голос девушки.
– Если я сумею хотя бы просто заставить ее заговорить, полдела уже будет сделано.
– Верно.
Потом Лесли быстро и небрежно убрала свои бумаги обратно в папку, следя взглядом за чьим-то приближением. Джон сразу понял: не иначе как Тина Льюис.
Так оно и оказалось. Тина сохраняла приятное выражение лица, как подобает профессионалу, но Джон и Лесли видели грозовую тучу под обманчивой поверхностью.
– Можно вас двоих на пару слов?
Что ж, бежать было некуда, прятаться негде.
– В чем дело? – спросила Лесли, поднимаясь с кресла. Теперь все трое стояли в проходе, практически загораживая путь любому, кто захотел бы пройти мимо.
– Как поживает сюжет о выхлопных газах? – спросила Тина, явно надеясь, что он еще не закончен.
– Я отдала материал Рашу, – сказала Лесли. – Он уже готов и вставлен в сценарий. Лесли повернулась к Джону.
– Как движется редактура? Джон не покривил душой.
– Просто замечательно. Впрочем, как всегда.
Тина посмотрела на них таким взглядом, каким смотрит учительница младших классов на двух безобразников, не выполнивших домашнее задание.
– Что ж, отлично. Лесли, можно тебя на минутку?
– Конечно.
Джон понял намек и двинулся к своему столу.
– Джон, – окликнула его Тина, – вероятно, чуть позже я побеседую и с тобой.
– Конечно, – бросил Джон через плечо. Мысленно он молился за Лесли.
Тина придвинула кресло к столу Лесли и села со словами:
– Давай, садись же.
