Ярость Рафара возрастала, отчего тело Лангстрат готово было взорваться.
– Хоган побежден! Он сидит в тюрьме!
Бруммель посмотрел прямо в бешеные глаза Лангстрат-Рафара и воскликнул:
– Маршалл Хоган на свободе! Ханк Буш на свободе! Я сам их выпустил! Они свободны и уничтожат тебя!
Рафар на мгновение остановился. Он, конечно, не поверил этому слабаку, этой ничтожной кукле, которая никогда раньше не решалась даже пикнуть что-нибудь против.
Но вдруг до его ушей донесся совершенно не подходящий к месту смешок за спиной Бруммеля, и Рафар увидел знакомую физиономию, издевательски насмехающуюся над ним.
Люциус!
Тол и Гило уже опустились внутрь административного корпуса, как вдруг Тол замер.
– Погоди! Что там такое?
Люциус выхватил меч.
– Ты не такой уж неуязвимый, Рафар! Твой план провалился, и я буду единственным князем Аштона! Меч Рафара, сверкнув, вылетел из ножен.
– И ты смеешь противостоять мне?
Его меч со свистом рассек воздух, но Люциус отразил выпад. Однако сила удара чуть было не опрокинула его навзничь.
Демоны в комнате были поражены и сбиты с толку. Они не понимали своих хозяев. Что происходит?
Касеф настолько рассердился на своих адвокатов, что закричал на них в страшном гневе:
– Прекратите сейчас же! Вы еще будете говорить, что мне делать! Это мой мир! Я за него отвечаю! Я приказываю! Эти люди идиоты и лжецы, все до единого!
Сузан повернулась и посмотрела прямо в глаза Касефу.
– Ты, Александр Касеф, виноват в смерти Патриции Крюгер и попытке убить меня и Вида. У меня есть список людей, которые один за другим умирали по твоему приказу.
– Убийства?! – воскликнул кто-то из членов правления. – Мистер Касеф, это правда?
– Не отвечай на вопрос, – опять вставил адвокат.
– Нет!
– крикнул Касеф.
Некоторые из членов правления переглянулись между собой. Они достаточно хорошо знали Касефа. Они ему не верили.
– Что ты на это скажешь, Касеф? – сурово спросил Маршалл.
Стронгман всем сердцем, переполненным злобой, жаждал броситься на эту поганую ищейку, и он так бы и сделал, несмотря на охрану, если бы только мерзкий святоша Ханк не стоял у него на дороге.
Лангстрат кинулась на Бруммеля, как разъяренная львица. Многие парапсихологи, потеряв своих духовных наставников, выходили из транса и пытались понять, что происходит вокруг них.
– Я тебя уничтожу, предатель! – шипела профессор психологии.
– Что такое? – удивленно спросил Оливер Янг. – Вы что, оба с ума сошли?
Бруммель не сдавался, он грозил Лангстрат пальцем и кричал:
– Больше ты не будешь мной управлять. Твой План не удастся и не принесет тебе славы. Уж я об этом позабочусь!
– Замолчи, несчастный идиот! – приказала Лангстрат.
– Нет уж! – ревел Бруммель, подстрекаемый потерявшим рассудок, обнаглевшим Люциусом. – План обречен, он потерпел крах, чего я и добивался!
– И ты обречен, Рафар, – кричал Люциус, увернувшись от смертельного удара. – Ты слышишь шум сражения за стенами? Небесное войско захватило весь город!
– Измена? – шипел Рафар. – Ты поплатишься за свое предательство!
– Предательство!
– подхватила часть демонов.
– Нет, Люциус говорит правду! – кричали в ответ Другие.
Санди заставила себя посмотреть в полные злобы желтые глаза и сказала умоляюще:
– Что это, что с тобой произошло, Мадлен? Почему ты так изменилась? – Мадлен только расхохоталась в ответ:
– Не верь тому, что видишь. Что такое зло? Это только иллюзия. Что такое боль? Это тоже иллюзия! Что такое страх? Только иллюзия!
– Но ты мне лгала! Ты меня обманывала!
– Я всегда была только сама собой. Это ты обманула себя.
