Субботнее утро. Солнце поднялось, косилки громко перекликались через заборы, обходя круг за кругом газоны и срезая траву. Дети играли, их родители мыли грязные машины.
Маршалл сидел на кухне за столом, заваленным копиями объявлений, старыми и новыми счетами.
– 'Кларион' по-прежнему жила без секретаря.
Входная дверь открылась и вошла Кэт: «Мне нужна помощь!» Никуда не денешься, придется тащить пакеты с продуктами.
– Санди, – крикнул Маршалл в боковую дверь, – иди, помогай.
За многие годы они прекрасно научились управляться с продуктами: передавая от одного к другому, раскладывать их по местам.
– Маршалл, – сказала Кэт, протягивая ему пакет с овощами, чтобы он убрал его в холодильник, – ты все еще работаешь над этим номером? Сегодня же суббота.
– Он почти готов. Терпеть не могу, когда на мне что-то висит. А как поживают Джо и компания? Кэт застыла с пучком сельдерея в руках.
– Можешь себе представить, Джо больше не работает. Он продал магазин и уехал, а я и слыхом не слыхивала об этом!
– Вот тебе раз! Перемены происходят здесь довольно быстро. А куда он перебрался?
– Не знаю. Никто не может сказать. А новый владелец, по правде говоря, мне не понравился.
– Куда девать пасту для чистки?
– Поставь под мойку, – банка исчезла в шкафчике. – Я спросила его о Джо и Ангелине, почему они продали магазин, зачем и куда уехали, но он не захотел об этом говорить, сказал только, что ничего не знает.
– Новый владелец? А как его зовут?
– Не знаю, этого он тоже не сказал.
– Но говорил же он что-нибудь? Он вообще говорит по-английски?
– Да, конечно, и достаточно хорошо, чтобы разбираться в товарах и брать плату. Но и только. Нельзя ли переложить все это куда-нибудь со стола?
Маршалл начал убирать свои бумаги, пока их не завалили банками и овощами.
– Я привыкла к этому магазину, но сегодня мне показалось, что я не туда попала. Там что-то сильно изменилось, может быть, у них теперь новый персонал?
Внезапно на кухне появилась Санди:
– В нашем городе происходит нечто мистическое.
– Вот как? – встрепенулся Маршалл. Санди не стала дальше развивать свою мысль. Маршалл постарался вытянуть из нее объяснение:
– И в чем же это проявляется?
– Да так, ничего особенного. Просто у меня сложилось такое впечатление. Люди ведут себя очень странно. Мне кажется, в город вторгаются какие-то чужаки.
Наконец продукты были разложены. Санди вернулась к своим занятиям. Кэт приготовилась работать в саду. Маршалл собрался звонить по телефону. Слова Санди о таинственных чужаках, вторгающихся в город, всколыхнули в нем воспоминания, и его журналистское чутье подсказывало ему, что слова дочери не пустой звук. Положим, Лангстрат нельзя было назвать чужаком, но, без сомнения, она была мистической фигурой. Хоган расположился на диване в гостиной и достал из бумажника листок с телефоном Тэда Хармеля. Солнечное субботнее утро сулило мало надежд застать кого-либо дома, но он решил попробовать. На другом конце провода раздалось несколько гудков, прежде чем мужской голос ответил:
– Алло?
– Алло, Тэд Хармель?
– Да, кто говорит?
– Меня зовут Маршалл Хоган, я новый редактор
– А… вот как…
– Хармель ждал продолжения.
– Вы ведь знакомы с Бернис Крюгер? Она работает у меня.
– Надо же, она по-прежнему там? Узнала ли она что-нибудь новое о своей сестре?
– Мм… я об этом не очень-то много знаю. Она никогда не говорит на эту тему.
– А как идут дела в газете?
Несколько минут говорили они о «Кларион», о редакции, о том, куда мог задеваться шнур от кофеварки. Особенно Хармеля беспокоил уход Эди.
– Ее брак распался, – пояснил Маршалл, – но это было для меня совершенной неожиданностью. Я пришел слишком поздно и не знаю, что случилось.
– Хм… да… – Хармель выжидал на другом конце. «Поддерживай разговор, Маршалл!» – подбодрил себя Хоган и переменил тему:
– Знаете, моя дочь начала учебу в университете.
