Подводный реванш

экипаж — Лячин, Щавинский, Безсокирный, Колесников... Такая вот, понимаешь, «военная хитрость». Похлеще, чем тридцать восемь снайперов... Однако от рождения идеи до ее материализации у нас проходит не менее двадцати лет, поэтому первая лодка-двойник, копирующая собой атомный подводный ракетоносец «Курск», была тайно спущена на воду только в июле 1999 года, когда ее прототип уже четыре года находился в строю и как раз готовился к походу в автономное плавание.

— Но ведь натовские акустики давно занесли в свои компьютеры шумовые характеристики всех наших АПЛ и в два счета отличат по «голосу двигателя» любой псевдо-«Курск» от настоящего!

— Ты прав, и именно поэтому создание нашего двойника на целых четыре года отстало от постройки своего прототипа. За это время было сделано нечто, что позволяет одурачивать даже акустиков НАТО. Во- первых, на нашей лодке установлены новые ядерные реакторы, увеличивающие срок автономного плавания с трех до шести месяцев. На сегодняшний день наш корабль является самой быстрой и бесшумной лодкой во всем ВМФ России. Мы можем развивать скорость до сорока пяти узлов и погружаться на глубину до восьмисот метров. И что особенно важно для нас, при скорости в пять-восемь узлов АПЛ становится практически неуязвимой для систем акустического слежения... Ну а во-вторых, на ней впервые установлена система звукомаскировки, способная в случае необходимости прикрывать собственные шумовые характеристики звуковыми копиями, имитирующими работу двигателей почти всех плавающих ныне по морям надводных и подводных судов как России, так и других стран, включая и членов НАТО.

— То есть, вы можете спокойно подойти к побережью Америки, а они будут думать, что это их «Лос- Анджелес» или какой-нибудь испанский сухогруз?

— Ну не так чтобы очень уж спокойно, но вроде того. Хотя и должны будем для этого сбросить свои собственные обороты до минимума... Кроме всего мною названного, лодка подверглась целому ряду других усовершенствований, что сделало ее практически невидимой для системы обнаружения противника.

— Здорово! Хотя и в единственном экземпляре, но мы все-таки превзошли уровень штатовских субмарин.

— Ну... Насколько я знаю, они тоже постоянно модернизируют свои подлодки. В 1994 году, например, была спущена на воду, а в 1996-м введена в строй атомная субмарина ВМС США «Гриневилл» (класса «Лос-Анджелес»), которая совершила всего один поход в Западную Атлантику и через полгода после начала службы была поставлена на переоборудование. В процессе модернизации лодка получила новую систему управления и современное вооружение, а также была приспособлена под носитель специального глубоководного аппарата DSRV, который представляет собой мини-субмарину водоизмещением двадцать пять тонн, способную перевозить помимо двух членов экипажа, еще двадцать четыре спасателя или диверсанта... Хотя, скажу, не без хвастовства, на нашей подлодке имеются вещи и получше. Причем, как в спасательном, так и в стратегическом плане.

— Но почему же ничего этого не было на «Курске», да и наверняка нет на других лодках нашего ВМФ?

— Ну почему же это — «ничего»? Кое-что было. По крайней мере, должно было быть. Например, приборы гидроакустического противодействия, которые могут выстреливать имитатор шумов атомохода, сбивая его преследователей с истинного курса. Правда, ими разрешается пользоваться только во время реальных боевых действий, но это уже вопросы инструкции. Должны также были быть ЛДЦ — ложно- дезинформационные цели, которые маскируют маневренные действия подводных крейсеров, ну и кое-какие другие уловки. Хотя я и не могу сказать, в каком состоянии все это имелось на «Курске», — пояснил каперанг. — Точно знаю, что наши крылатые ракеты были оснащены одинаковыми системами искусственного интеллекта, которые позволяют ракете самой принимать решение, какой из кораблей противника ей наиболее важен, как ей бороться со средствами противовоздушной обороны и как навести на цель все остальные двадцать три ракеты подлодки. Ну а кроме того, после августовских учений «Курск» должен был стать в док на модернизацию, а мы вместо него — отправиться в автономное плавание к берегам Америки, но... Ты ведь знаешь, что произошло 12 августа.

— Только результат.

— Это понятно... Хотя, наверное, у тебя тоже есть своя версия случившегося?

— Да не то чтобы версия... Но меня не покидает такое ощущение, что «Курск» был, в буквальном смысле слова, обречен на погибель. Во-первых, как сейчас стало известно, на его борту была готовая в любой момент взорваться неисправная «толстая» торпеда, от которой Лячину нужно было как можно скорее избавиться. Во-вторых, прямо над головой у идущего почти в надводном положении «Курска» осуществлял стрельбу сверхмощными ракето-торпедами «Петр Великий», и одна из этих ракет оказалась тоже бракованной и произвольно сменила курс своего полета. В-третьих, карауля практически каждое движение К-141, на ее «хвосте» сидели сразу целых три натовские субмарины, что делало возможность столкновения с одной из них почти неизбежным. В-четвертых, стометровая глубина, на которую по какой-то причине залез «Курск», была весьма небезопасной для плавания подлодки таких габаритов, и при неожиданном дифференте на нос это грозило столкновением с гранитным дном и разрушением корпуса АПЛ. Ну и, в-пятых, в самом экипаже «Курска» недосчитывалось девятнадцать боевых единиц, а с десяток мест было

занято перед самым выходом лодки в море первыми попавшимися людьми; да и те, кто был постоянным членом команды, испытывали, как пишет «Независимое военное обозрение», чувство апатии к службе, вызванное социальными неурядицами, низким денежным содержанием и его многомесячными задержками. И еще... Хоть об этом сегодня вроде как и неэтично говорить, но сам командир лодки Лячин собирался после окончания учений подавать рапорт о выходе на пенсию. И если вспомнить, что еще за несколько лет до трагедии в Баренцевом море знаменитая болгарская ясновидящая Ванга в одном из своих предсмертных пророчеств предсказывала, что Курск должен будет погибнуть «под водой», а в июле 2000-го года об аварии на атомном объекте в северных водах предупреждал уже наш старец Николай с острова Залита, да при этом еще и называл точную дату — 12 августа, то становится невозможным отделаться от ощущения, что «Курск» просто не должен был возвратиться с этих учений и его гибель является предопределенной свыше, причем не просто предопределенной, но обеспеченной с такой степенью «надежности», что, не столкнись он тогда с американской субмариной — в его бок обязательно въехала бы английская, уклонись он и от нее — на борту взорвалась бы «толстая» торпеда, успели бы сбросить за борт торпеду — лодку накрыл бы сверху своей экспериментальной ракетой «Петр Великий», а если бы промахнулся ракетой — так разрубил бы ее сверху своим килем, потому что их курсы пересекались, ну а избежали бы, нырнув на глубину, и этой напасти — так врезались бы носом в гранитное дно, от чего сдетонировал бы торпедный боезаряд первого отсека, или произошла бы какая- нибудь другая нештатная ситуация, но уйти в этот день из района учений невредимым «Курску» было, похоже, не суждено.

— Да-а, — мрачно покачал головой собеседник. — Картина нарисована почти полная.

— Почти? — удивился я. — Значит, существует еще какая-то версия случившегося?

— Если бы это была версия! — тяжело вздохнул он. — Но в том-то и дело, что в момент гибели «Курска» мы находились не более, чем в миле от него, а потому прекрасно знаем все, что произошло НА САМОМ ДЕЛЕ.

— Знаете?! — вскочил я, так резко тряхнув головой, что в глазах поплыли темно-оранжевые круги боли. — Ну так и ЧТО ЖЕ там произошло?!.

— Погоди, — остановил он меня жестом. — Не торопись... Для начала необходимо припомнить, что произошло за последние десять-пятнадцать лет со всем нашим российским флотом.

— А что произошло? Вы же сами говорите, что уровень флота — высокий.

— Говорю. Потому что знаю его ПОТЕНЦИАЛЬНЫЕ возможности. То есть — то, на что он способен ПРИ ОБЕСПЕЧЕНИИ СООТВЕТСТВУЮЩИХ УСЛОВИЙ. А вот их-то, к сожалению, сегодня и нет... За послеперестроечные годы мы под давлением США уничтожили свой подводный флот почти полностью. Северодвинские заводы работают сегодня исключительно на утилизацию наших субмарин, дальневосточный завод «Звезда» — тоже. Там уже разрезано девятнадцать атомных подлодок Тихоокеанского флота, в ближайшее время будут распилены на металлолом еще пять АПЛ. Самое любопытное, что эту работу финансирует американская сторона, причем очень активно. Недавно в прессе мне попалось на глаза сообщение о том, что авторитетная комиссия американских экспертов считает процесс «реформирования» российской армии и флота крайне медленным и призывает правительство США