секретом она сообщила, что этот клиент пополняет свой счет с завидной регулярностью. Каждый месяц на две тысячи долларов. Но выдавать свою подругу мне не хотелось. И я решила проверить наши отношения на прочность.
– Давай устроим сегодня праздник, – хитро улыбнулась я.
– Что ты имеешь в виду? – испугался он.
– Что можно иметь в виду, когда мужчина и женщина смотрят друг на друга с вожделением в течение всего рабочего дня?
– А, вот ты про что. А я было подумал...
– Да ты не думай. Ты действуй. По своим возможностям.
Возможности у него были слабые. И сексуальные, и материальные. Про сексуальные я слышала от Ирки, секретарши из соседнего отдела.
– Слушай, не советую, – делилась она впечатлениями. – Я с ним пару раз встретилась. Говорит много, а толку никакого. Занавес падал быстрее, чем я достигла кульминационного момента. И никакого возмещения морального ущерба. Жмот.
Я решила убедиться на собственном опыте.
Мы уже подходили к моему дому, когда я многозначительно посмотрела на витрину универсама. Он перехватил мой взгляд и обреченно вздохнул:
– Ты знаешь, мне же пить нельзя. Я принимаю антибиотики.
– Зато мне можно.
– Ну ладно, пошли, купим что-нибудь недорогое.
Он попросил меня подождать около кассы, а сам, с корзинкой, прошел внутрь. Было видно, как он хмурился, рассматривая ценники на бутылках. Наконец, с видом человека, идущего на казнь, положил в корзинку бутылку красного. Так и есть. Самое дешевое. За пятьдесят семь рублей.
Он уже расплачивался, когда я подошла к нему и попросила купить шоколадку.
– А какую тебе? – сделался он чернее тучи.
– Молочную, с орехами.
Он недовольно дернул плечами, склонился над витриной и раздраженно бросил:
– Иди, выбирай сама.
Выбор был большой. Я протянула руку к самой дорогой.
– Да зачем она тебе? – разозлился он. – Давай лучше вот эту. – И не дожидаясь ответа, аккуратно отсчитал четырнадцать рублей.
Вот ровно на столько я тебя и буду сегодня любить, разрабатывала я на ходу план мести. Сейчас мы войдем. Ты, не разуваясь, с видом хозяина пройдешь на кухню. Зашуршишь пакетом, со стуком поставишь на стол бутылку. Протянешь ко мне руки. Я вложу в одну бутылку, в другую – шоколадку. Вытолкаю в коридор. Захлопну дверь. Крикну: «Привет супруге», позвоню другому поклоннику, и мы с ним устроим настоящий праздник. От прошлого у меня в холодильнике осталась только копченая семга. Самое время пополнить ассортимент.
Но получилось совсем не так, как я хотела. Только зашли – телефон. Подруга долго рассказывала про несчастную любовь и неблагодарных детей. Мне пришлось ее утешать почти полчаса. За это время мой женатый любовник разделся, принял ванну, разлил по бокалам вино, разломил шоколадку и в нетерпении ждал моего появления на кухне.
Глаза его горели желанием. Он обнял меня. Я дернулась. Но он меня не выпускал.
– Ты самая красивая женщина на свете, – шептал он в исступлении. – Почему мы не встретились с тобой двадцать лет назад, когда я был еще не женат? У тебя такая нежная кожа! А губы! Какие мягкие губы. Я запомню их вкус. Они пахнут земляникой. Такой, которая наливается соком на солнце. Спелой, вкусной земляникой. Я от тебя без ума. Я для тебя все сделаю. Только скажи. Хочешь, звезду с неба достану?
Звезды с неба мне не хотелось. Зато очень хотелось есть. Особенно копченой семги.
Он развернул меня к себе и впился, как голодный, в губы. В нос ударил знакомый запах рыбы. Я отшатнулась.
– Ты что, семгу съел? – выкрикнула я.
– А что тут такого? Пока ты разговаривала, я и приложился.
Я рванула на себя дверцу холодильника. От рыбы, которая осталась после визита моего щедрого любовника, не осталось и следа. Наполовину опустела и бутылка вина. Убогий натюрморт украшали только шоколадные крошки.
– А где шоколадка? – взревела я.
– Да я домой отнесу. Ты ведь не маленькая. Пошли лучше в спальню.
В спальню он не пошел. Пошел к своей жене. Передавать от меня привет в виде шоколадки.
Зато вечером пришел настоящий мужчина.
Разговаривать нам было некогда. В окно заглядывали никому не нужные звезды.
Брачные танцы
До Нового года оставалось четыре часа, когда Оксана протянула в окошко администратора санатория документ, удостоверяющий ее личность. Распорядительница спальных мест с неохотой оторвалась от экрана телевизора и, пробежав глазами по списку приглашенных гостей, молча протянула ключ. Временным Оксанкиным жилищем был коттедж под номером пять. На первый взгляд он выглядело вполне сносно: две комнаты, кухня, совмещенный санузел, в гостиной – телевизор, небольшой холодильник. Не было только ванной. Зато в самом углу туалета изгибалась труба для душа. По задумке авторов проекта водные процедуры надо было принимать стоя на полу, рядом с унитазом. При этом вода должна уходить сквозь просверленные в полу дырки. Оксана открыла кран с горячей водой и отпрянула. Брызнули струи грязной воды. Одна из них омывала потолок, другая целилась в лампочку, остальные орошали весь санузел.
Смирившись с тем, что придется встречать Новый год неумытой, она принялась наводить боевую раскраску.
В зале уже все собрались. Над столами возвышались восемь мужских голов и столько же – женских. «Все семейные пары, – подумала Оксана. – А я белая ворона. Ну что ж, ворона, так ворона. Из восьми пятеро все похожи друг на друга. На лбу – клеймо „жена“, в паспорте – штамп, в голове – пусто. Средний возраст – от сорока пяти и выше. Одеты как бабульки с лавочек: черные юбки и блузки в нескольких вариантах – белая, голубая, красная, все – с воланчиками».
Мужская половина выглядела презентабельнее. «Если бы не были женаты, сошли бы за претендентов на мою руку и сердце», – отметила она.
Первым в этот список она поставила самого молодого, лет тридцати, красавчика. Высокий, элегантный, с яркими, блестящими глазами, он мог бы сойти за счастливого молодожена, если бы не одна деталь. Его руки помимо воли тянулись к модному, с крупным рисунком, галстуку. Он готов был вывернуть шею, чтобы незаметно для своей половины ослабить узел. Похоже, дышать ему было трудно. «Да оставь ты свои руки в покое», – услышала Оксана зловещий шепот его жены. Он тут же с каким-то шутовским видом всплеснул руками и потянулся к вазе с фруктами.
«Да, – протянула про себя Оксана. – По всему видно, женаты недавно, года два – три. Но этого времени хватило, чтобы друг другу надоесть. Как и для того, чтобы определить, кто в доме хозяин».
Следующим в поле зрения попал бородатый, лет пятидесяти интеллигент. Он с надрывом пел песни, рассказывал анекдоты, устраивал розыгрыши. В общем, вел себя, как массовик-затейник.
Третий мужчина привлек Оксанкино внимание тем, что держался особняком. Это был директор санатория Андрей Сергеевич. Одетый в нейтрального цвета костюм, небрежно выбритый, без галстука, он выглядел лишним на этом празднике жизни. Сдержанно, почти скупо отвечал на вопросы соседей по столу, мало ел и пил, был невесел и погружен в себя. Его супруга сидела рядом. За время застолья они не сказали друг другу ни слова. Но это обстоятельство их нисколько не смущало.
– Танцы! Танцы! – закричали со всех сторон, и на маленьком пятачке образовалось ровно восемь пар.
«Посмотрим, куда денется ваша супружеская верность, когда вам надоест соблюдать танцевальный ритуал», – усмехнулась про себя Оксана. «Готова заключить пари, что скоро начнете описывать круги вокруг меня».
