— Но у меня нет того, о чем вы просите, — выдавил наконец бандит и кинул на стол ключи от наручников. — Мо нас самих круто кинул. А кейс взял какой-то собачник.
— Зачем ваши люди присутствовали при сделке? — спросил, освобождая руки, Ли Пенг.
— Мо просил оказать помощь в охране. Сказал, что опасается за жизнь.
— Что это за человек с собакой, о котором вы говорите?
— Не знаю. Мы его сами ищем. Мы думали, в кейсе деньги. Мо обещал заплатить.
— Хорошо, я готов пойти на дополнительные издержки, — понял намек Ли Пенг. — Сколько вам должен был Мо?
Венедикт назвал сумму.
— Вы получите в три раза больше, — китаец встал и принялся разминать затекшие конечности. — Сегодня же сможете забрать половину. Остальное — после того, как я получу 'дипломат'.
Венедикт продолжал раздумывать. Нет, на лоха желторожий точно не тянет, а его угрозы звучат очень внушительно. Черт, так он и знал! Развел его Мо… И теперь, выходит, найти кейс — вопрос его жизни. А что если грохнуть китайца? Он смерил Ли Пенга оценивающим взглядом и с самодовольным видом выпустил несколько колец.
— А что, если я скажу 'нет'?
— Если со мной что-нибудь случится, товарищ, — Ли Пенг многозначительно улыбнулся. — Через несколько дней здесь будет отряд профессиональных убийц. И тогда смерти вам не избежать, это точно. Они выйдут на вас так же быстро, как я нашел этот пруд. Так что вам со мной лучше не ссориться. Поверьте на слово, наши возможности безграничны, и я бы на вашем месте не стал рисковать. Это не голливудский боевик с Джеки Чаном. Это чужая и очень большая игра, а вы… Вы просто случайный попутчик. Так что найдите мне этого человека и отдайте контейнер.
По скулам Венедикта заходили желваки. Он пронзительно посмотрел на китайца.
— Ну, хорошо, допустим… Допустим, мы найдем этого собачника и вы получите кейс. Какие у меня гарантии, что после этого ваши киллеры не появятся здесь?
— Мое слово, — холодно ответил Ли Пенг и, подойдя к столу, стал засовывать сюрикены в потайные карманы рукавов. — Ваша жизнь не интересна моей стране, так что можете спать спокойно. Змея орла не укусит.
4.2. Ситуация со слоном не продвинулась ни на метр. Ольга, промучившись еще с полдня, по- прежнему так и не нашла ни одного желающего с нами сотрудничать. Никто из организаций и лиц, имеющих в распоряжении животных, не шел на контакт ни на каких условиях. Ко всему прочему с утра на городской мне позвонил Егор и объявил, что помочь с нашим вопросом не сможет. Вероятно, догадывался я, проанализировав неадекватность Джорджа в связи с последним звонком, он просто решил соскочить и не портить ни с кем отношения. Ведь знакомить пассажира с такой репутацией с милицейскими шишками наверняка будет делом рискованным. А ссориться с ментами из-за какого-то слона — дело неблагодарное. В общем, в воздухе явно чувствовался запашок катастрофы, потому как за все время работы в компании это был первый раз, когда мы с Ольгой оказались не в состоянии выполнить задание. Единственное, что было к этому моменту готово, так это маршрут. Чего, разумеется, было весьма мало.
После обеда мы с Ольгой и пара еще заряженных Джорджем манагеров провели совещание, на котором было решено приостановить все действия до появления Его Высочества в офисе. Договорились, что как приедет, зайдем для отчета все вместе, чтобы он не смог обвинить в саботаже кого-нибудь одного. К тому же нам надо было, в конце концов, отвлечься и на другие дела. А мне еще и заняться мобильным. Мало того, что мне предстояло купить новый аппарат, необходимо было еще восстановить прежний номер.
Генеральный появился в офисе только к семи. Вид у него был помятый, кулаки были разбиты в кровь. Водитель по секрету объяснил, что вчера Джордж по пьяни разбил после 'Рая' в стрип-клубе какое-то стекло и порвал пиджак официанту. Через полчаса вся наша группа была вызвана на ковер. Когда мы расселись, шеф приказал доложить ситуацию со слоном, и мы начали по очереди 'хвалиться' успехами. Джордж слушал молча, курил. На нас почти не смотрел, изучая страницы журнала.
Когда монологи стихли, и в кабинете повисла угрюмая тишина. Генеральный по-прежнему был нем, однако на этот раз почему-то смотрел на меня очень внимательно. Выражение лица его было презрительным — вероятно, он даже не понял того, о чем мы ему только что сообщили. Наконец, выдержав паузу, он кинул на стол передо мной свой таблоид.
— Найди мне эту доску срочно! В мае мега-конференция в Сочах. Хочу там круто засветиться.
Я кинул взгляд на журнал. На одной из фоток была изображена доска для серфинга с мотором. Сопроводительная надпись гласила, что это нынче самый тренд. Однако ни названия дистрибьютора, ни контактов компании под картинкой не было.
— Хорошо, Юрий Борисович, понял. Завтра займусь.
— Давай, помоги мне. Ольга, теперь ты, — обратился генеральный к ивент-менеджеру. — Ты в отпуск на пару недель случайно отправиться хочешь? Мне кажется, тебе бы пора отдохнуть. Ты очень устала.
Та оторопела.
— Да, нет, Юрий Борисович, не чувствую пока. Я вроде зимой собиралась…
— Не, не, не, — перебил, запротестовав, Джордж. — Ты меня, блядь, не понимаешь. Если я говорю, что ты устала, значит, ты, сука, устала. Так что прямо с понедельника — в путь. И чтобы тебя тут в ближайшие две недели не было!
Ольга интенсивно заморгала. Казалось, смотреть ей стали мешать выступавшие слезы.
— Ну, Юрий Борисович, я уже со всеми договорилась. Тур забронировала. А сейчас и денег-то нет…
— Я тебе сказал, в понедельник, значит, в понедельник, тупая! А зимой — это отдельная тема, — прошипел шеф, ударив кулаком по столу. — Ты что, блядь, не русская, что ли? Тебе по-аглицки повторить? Или хочешь, чтобы я телефон твой сейчас из окна нахуй выкинул? Чтобы завтра же купила себе сраный тур! А деньги вон у Николая займи! Все, уебывай нахуй! Пока!
Ивент-менеджер, всхлипывая, выбежала из кабинета. Мы молча опустили глаза, чтобы не дай бог не встретиться ими с шефом. Тот снова начинал заводиться, и попасть под горячую руку можно было легко. Однако неожиданно Джордж успокоился — видимо, всю злость растратил, когда бил стекла клуба рукой — и вновь принялся нам что-то негромко втирать.
Смысл текста состоял в том, что преодолевать кризис необходимо сообща, в кругу единомышленников, то бишь сплотившись вокруг лидера. Но прежде всего, конечно, надо начать с себя и убить в себе упаднические настроения. Перестроиться, найти новые пути, новые решения в преодолении проблем. При этом, подчеркивал Джордж, он не намерен в отличие от других руководителей, сокращать штат сотрудников. Скорее наоборот, будет пристально присматриваться к уволенным из конкурирующих фирм с целью закупить задешево профессионалов. И так далее. Про слона он больше не вспоминал. Эта тема, похоже, перестала его интересовать абсолютно.
Однако произнесенная им ересь, как ни странно, никого не тронула, хотя все и кивали, глядя в пол. Да и верить ему на слово было занятием накладным. Но главное, чего я не мог понять, так это к чему была вся эта болтовня и почему в таком узком составе. Ведь Джордж никогда не произносил программные речи просто так, а уж если и затевал какую-то лекцию, то непременно приглашал на нее весь высший состав. Так что, определенно, этот спич ничего нам хорошего не сулил. Джордж либо снова пытался нас вместо слона загрузить, либо как раз наоборот готовил нас к увольнениям. Либо, что представлялось в тех обстоятельствах наиболее вероятным, съехал с катушек совсем. Единственное, что я вынес полезного из тирады директора, это необходимость постоянно пребывать в убежденности, что тебе все по плечу, а ноют лишь слабаки да лузеры.
В дверь постучали. В проеме показалась испуганное лицо секретарши, доложившей, что к генеральному двое из какого-то клуба.
— Зови! — невозмутимо приказал тот и откинулся в кресле.
В кабинет зашли два качка в костюмах. Один представился начальником службы безопасности заведения, где ночью накуролесил Джордж, второй промолчал. Мы поднялись с намерением выйти, но шеф жестом остановил.
