новое здание суда было построено в верхней части города. Несколько дорог за воротами вели на север и на запад, к автомастерской со стоянкой подержанных автомобилей, если пойти на север и к западу…
Почему эта мысль не пришла ей в голову раньше? Джилл почувствовала порыв радостного возбуждения, и чуть не хлопнула себя по лбу. Она напрочь забыла об этом. Выполненный в старомодном стиле, двухвагонный трамвайный состав ездил по туристическому маршруту. Он использовался только летом, но проезжал вплоть до конца западного пригорода, до старого городского парка через несколько районов с домами богачей. За парком вроде был заброшенный комплекс 'Амбреллы', где, возможно, все еще могли оставаться работающие автомобили и свободные дороги. Если предположить, что трамвай находился в рабочем состоянии, он был бы самым легким способом, чтобы покинуть город.
У нее не было оборудования, чтобы самостоятельно снести тяжелые, большие ворота… но в рапорте Марвина указывалось, что у Билла Хансена был голубой камень, а ресторан Билла находился всего в трех или четырех кварталах отсюда. Не было оснований полагать, что он мог спрятать где-то зеленый камень, но если это действительно было так, то, скорее всего, он держал его в своем ресторане 'Grill', и эту версию стоило проверить. Если бы камня там не оказалось, в положении Джилл ничего бы все равно не изменилось, но если бы она там нашла камень там, то, возможно, смогла бы выбраться из города быстрее, чем надеялась. С Немезисом, рыскавшим в окрестностях, поход мог затянуться.
Итак, решено. Джилл развернулась и пошла в направлении двери холла, опустив голубой камень в подсумок. Девушка хотела проверить темную комнату фотографов в РПД до ухода, посмотреть, не найдет ли она там один из принадлежащих фотографам жилетов со множеством карманов; у Джилл не было заряжателей для Кольта, и она хотела припасти в нескольких карманах запасные патроны. Девушка также решила, что неплохо было бы повесить дробовик за спину. Джилл соорудила крепление и перебросила оружие через плечо, используя пояс, снятый с одного из погибших; теперь нести дробовик было не так уж и накладно, ведь патронов к нему не осталось и он не нужен был под руками, а у нее в качестве оружия оставался еще Кольт калибра .357…
Она вошла в коридор и пошла, держась левой стороны, стараясь не смотреть на тело под окном, выходящим на южную сторону. Тело принадлежало молодой женщине, видимо, она отстреливалась через ступеньки, ведущие на второй этаж, сидя в углу. Джилл знала эту девушку - секретарша, которая работала в приемной на выходных, ее звали Мэри или как-то в этом роде. Темная комната находилась за лестницей, ведущей со второго этажа вниз. Ей придется пройтись в паре метров от трупа, но она сможет избежать близкого осмотра, если…
Стекла в окне от удара рассыпались стеклянным дождем над телом секретаря, их осколки порезали обнаженные ноги Джилл. В то же мгновение гигантская черная туша ввалилась внутрь, фигура была больше человеческой и такой же большой, как и у -
Это все, о чем она успела подумать. Джилл рванула назад, откуда пришла, ворвалась в дверь комнаты допросов, слыша, как сзади хрустели осколки стекла под ногами существа, которое озлобленно проревело:
Девушка на бегу толкнула дверь, игнорируя нарастающую тупую боль, вспыхнувшую в ее ушибленном плече, повернулась вправо, намереваясь выскочить в фойе.
Вспышка блестящего света и дыма, пронеслась за ней, взрыв выжег горящую дыру в метре от нее слева. Осколки почерневшей мраморной и керамической плитки разлетелись, взрываясь шумным горячим фонтаном.
Джилл побежала быстрее, вниз, к нижней части вестибюля, помня, что ее жизнь зависит от парадных дверей. Она не успеет открыть их вовремя, нет ни единого шанса… и донесся второй звук выстрела из гранатомета или чего-то подобного. Снаряд пролетел настолько близко от правого уха Джилл, что она даже услышала свист воздуха, а затем парадные двери взрывом разворотило прямо перед ней. Их остатки, шатаясь и тлея, повисли на перекошенных петлях, и девушка проскочила через них в вечернюю прохладную тьму.
- Ссстаарссс!
Близко, он совсем близко! Инстинктивно Джилл отпрыгнула в сторону, смутно отметив, что тело Брэда исчезло, но ее не это сейчас волновало. Когда девушка приземлилась, Немезис оказался сзади, рассекая воздух как раз там, где она была мгновение назад. Инерция пронесла его на несколько гигантских шагов вперед, монстр был быстрым, однако слишком тяжелым для мгновенной остановки, и его чудовищный размер дал ей пусть ничтожное, но необходимое время. Скрип ржавчины дверных петель, и она уже за воротами участка.
Развернувшись, Джилл захлопнула ворота и просунула дробовик через потресканные дверные ручки, которые могли сдержать напор мутанта на небольшое время. Возле ворот Немезис взревел в звериной ярости. От демонического, леденящего кровь, неистового вопля, исторгнутого беснующейся тварью, Джилл передернуло. Оно кричало ей, ее кошмар повторялся вновь, она была помечена смертью. Джилл развернулась и побежала, вой твари растворялся во тьме позади девушки, а она все бежала и бежала.
Когда Николай увидел Михаила Виктора, то решил, что убьет его. На самом деле, в этом не было никакой необходимости, но возможность была слишком соблазнительной. Благодаря какой-то счастливой случайности, командир взвода D сумел выжить - честь, которой он не заслуживал.
Николай чувствовал себя хорошо; на данный момент он перевыполнил список своих планов, и остальная часть его путешествия по канализации прошла без инцидентов. Следующей целью Зиновьева была больница, куда он доберется достаточно быстро, если использует для этого трамвай, стоящий в Лонсдейл-Ярде; у него было более чем достаточно времени, чтобы расслабиться ненадолго, сделать перерыв в своей погоне. То, что он увидел Михаила на другой стороне улицы, когда выбрался назад в город на крышу одного из зданий 'Амбреллы' - места очень удачного для снайперского гнезда, походило на невероятно приятный сюрприз, подаренный высшими силами. Михаил никогда не узнал бы, что его убило. Командир взвода находился внизу, за двумя магазинами, он прислонился спиной к стене разрушенного дома и перезаряжал магазин своей винтовки. Фонарь, в мерцании яркого луча которого беспорядочно двигались ночные насекомые, четко освещал его позицию и не давал Михаилу увидеть его убийцу.
